Столичное и поместное дворянство в романе «Война и мир»

Толстой видит мир, как человек,

проникший за кулисы общественной

и политической жизни.

Б. Шоу

Определяя главную мысль «Войны и мира», Л. Н. Толстой писал, что в этом романе он любил «мысль народную». Народ для Толстого — мерило всех нравствен­ных ценностей, носитель истинной человечности. По близости к народу оценивает писатель не только отдельных героев, но и целые сословия, классы.

Этим критерием и определяется различное отношение Толстого к высшим слоям столичного дворянства, гордо именовавшего себя «светом», и по­местным дворянам, многие из которых жили то в Москве, то в своих имениях, как семья Ростовых, или безвыездно обитали в родовых усадьбах, как отставной генерал-аншеф Николай Андреевич Болконский с дочерью.

С рассказа о великосветском вечере в салоне фрейлины Анны Павловны Шерер начинается роман. В ряде ярких картин писатель раскрывает нравы и отношение к жизни придворных аристократических кругов, рисует их моральный (вернее, аморальный) облик. Услышанные нами обрывки разговоров, а также манеры, ав­торские характеристики гостей Анны Павловны позволяют судить об отсутствии у них национального чувства, полной оторванности от народной среды, беспринцип­ности, карьеризме, интриганстве и приспособленчестве.

Воссоздавая картины жизни высшей придворной знати, Толстой рисует среду, обособленную не только от народа, но и от основной дворянской массы. Так, на­пример, Ростовы в высшем петербургском свете приняты не были. По существу, в первых сценах романа, да еще в картине бала у Нарышкиных, писатель исчерпы­вающе раскрывает все содержание и формы жизни высшей аристократии. В ней «не видно перемены» даже во время событий 1812 года. Изменились темы разгово­ров, начались игры в патриотизм, но сущность этой неизменяющейся мертвенной среды осталась прежней.

Показывая отдельных представителей высшего «света» (князя Василия, Элен и Анатоля Курагиных, графа Растопчина и других), а также тех, кто всеми правдами и неправдами стремится попасть в это общество (Берг, Борис Друбецкой), Толстой уточ­няет, дополняет сказанное, но даже он не может почти ничего, кроме новых фактов, прибавить, найти хоть одну живую краску в застывшем облике столичной знати.

Лицемерие, ханжество, ставшие привычкой, алчность, абсолютная безнравствен­ность очень убедительно раскрыты в поступках царского министра, князя Василия Курагина. Вспомним, как он боролся за наследство графа Безухова, а когда похи­щение завещания не удалось и Пьер стал наследником всех богатств графа, князь Василий, пользуясь доверчивостью и непрактичностью юноши, женил его на своей дочери, бездушной красавице Элен.

Пока Кутузов был в немилости, Курагин отзывался о нем презрительно, но, узнав, что Михаил Илларионович назначен главнокомандующим, «лукавый царедворец» начинает превозносить его. Под стать отцу и его дети: тупой Ипполит, развращен­ная Элен и Анатоль, чье духовное и умствен

ное ничтожество полностью раскрыва­ется в сцене сватовства у Болконских и в попытке похищения Наташи Ростовой.Курагины не были исключением в своей среде. Так же бездушна и эгоистична лицемерная Жюли Карагина, безразличен ко всем и расчетлив Берг, беспринципен и корыстолюбив карьерист с хорошими манерами Борис Друбецкой.

Причину духовной опустошенности и аморальности высшего дворянского обще­ства Толстой видит в паразитизме и праздности. Он изобрел для этой среды такое убийственное определение, как «трутневое население страны», прямо сказал, что «в мутной воде... интриг» низкие придворные «ловили рубли, кресты, чины и... следили только за направлением флюгера царской милости».

Показной, бездуховной жизни петербургских салонов Толстой противопостав­ляет более простую, естественную жизнь московского поместного дворянства, в которой видны черты русской самобытности. Здесь и родной язык не изгнан из гостиных (в петербургских салонах говорят по-французски), и люди не столь над­менны, они хлебосольны, гостеприимны. Эти несановные дворяне живут независи­мо, они ближе к народу. Конечно, жизнь московских бар тоже заполнена выезда­ми, балами, обедами, картежной игрой, но писателю ближе их естественные интересы, патриархальный семейный быт.

В семьях Ростовых, Болконских, в Пьере Безухове автор видит черты русского национального характера: прямоту, искренность, чувство национальной гордости, любовь к родной природе, верность русским обычаям.

Сочувственно обрисован, несмотря на деспотический характер, старый князь Николай Андреевич Болконский, патриот, ученик Суворова и друг Кутузова. Марья Дмитриевна Ахросимова привлекает простотой души и прямотой характера. Под внешней грубоватостью в ней скрываются чуткость, искренность, чувство справед­ливости, отзывчивость. Вспомним ее достойное поведение во время попытки похи­щения Н. Ростовой. «Марья Дмитриевна всегда говорила по-русски», — подчерки­вает автор. Пословицы и поговорки, употребляемые ею, истинно народны.

Еще ближе к народной жизни семья Ростовых. Толстой не скрывает отсутствия у них высоких духовных запросов, расточительности и бесхозяйственности отца семейства, заурядности Николая, нелегкой участи Сони, расчетливости и холодно­сти Веры. Но в этой семье выросла «русская душою» Наташа, чудесный мальчик Петя. Когда над родиной нависла опасность, Ростовы вместе со своим народом. Беспечная помещичья жизнь не убила в них главного — причастности к судьбе своей страны, единения с народом. «Ум сердца» руководит их поступками, а этот ум не ошибается.

Писатель поэтизирует те особенности жизни русских помещиков, которые сбли­жали их с народом (прекрасны описания зимних святок в семье Ростовых, сцены охоты).

«Народной мыслью», близостью к народной нравственности и народной судьбе определяется отношение Л. Н. Толстого к различным кругам дворянства, жизнь которых он видит как бы «изнутри», ибо ничто не может скрыться от его зорких глаз.