В романе «Отцы и дети» Тургенев изобразил общественно-политическую борьбу в России накануне реформы 1861 года. Прогрессивно настроенные русские люди понимали, что изменения в обществе необходимы, что старый экономический уклад и старое государственное устройство исчерпали себя. Но по какому пути должна развиваться Россия? Этот важнейший вопрос либералы и демократы решали по-разному. В предыдущих романах, Тургенев явно симпатизировал дворянским либералам, хотя видел и честно изображал их недостатки: вялость характера, нерешительность, погружённость в собственные переживания (например, Фёдор Лаврецкий из романа «Дворянское гнездо», Андрей Берсеньев и Павел Шубин из романа «Накануне»),
В «Отцах и детях» писатель сделал главным героем демократа, который выступает принципиальным противником либерального дворянства. Поэтому тема романа — описание общественной борьбы накануне 1861 года, а идея — изображение «нового человека», как Тургенев видел и понимал его.
По тому, как писатель представил Базарова, можно сказать, что в Тургеневе боролись два чувства. С одной стороны, революционный демократ Базаров отрицает идеалы дворянского общества, то есть, как казалось автору, уже ничего не признаёт и заслуживает названия нигилист. С другой стороны, Тургенев честно старается понять и изобразить характер Базарова. Именно такой подход к «новому человеку» делает роман «Отцы и дети» чрезвычайно интересным.
Автору не очень симпатичен Базаров, что заметно из описания его непривлекательной внешности, странного балахона-пальто, бесцеремонного поведения, хотя одновременно с этим Тургенев признаёт в главном герое пытливый ум, трезвость мысли, прямоту чувств, собранность воли, что делает его необычным человеком среди мягких, безынициативных дворян Кирсановых. Писателю не нравится презрение Базарова к дворянской культуре и её традиционным ценностям (к семейным отношениям, любви, искусству, природе), но Тургенев не нашёл среди дворян, общающихся с молодым нигилистом, никого, кто мог бы победить его в идейных спорах.
В романе среди дворян у Базарова нет достойных противников, но и настоящих единомышленников у него тоже нет. Аркадий Кирсанов дорожит дружбой «лекарского сына» и искренне считает, что Базаров — «один из самых замечательных людей» (XXI), с которыми он когда-либо встречался. Но в конце романа Аркадий прощается со своим другом-учителем навсегда, так как не выдерживает требований базаровского максимализма. Для Базарова дело — борьба с устаревшими научными взглядами и несправедливыми общественными порядками; для Аркадия дело — любовь, семья, поэтому он спокойно меняет передовые общественные идеи на счастливое житьё-бытьё в родовом имении. К нему Базаров относится дружелюбно и одновременно снисходительно-иронически.
Откровенно презрительно относится Базаров к двум другим «нигилистам» — к Кукшиной и Ситникову, но вынужден их терпеть, чтобы иметь под рукой помощников, предназначенных для разных грязных дел: «Не богам же, в самом деле, горшки обжигать!..» (XIX). При всей нелюбви Базарова к аристократам он должен признать, что дворяне Кирсановы и Локтевы по уму и развитию многократно превосходят «нигилистов» Ситникова и Кукшину.
Если Базарова Тургенев изображает в романе серьёзно, а в некоторых эпизодах даже сочувственно, то Кукшина и Ситников описываются просто сатирически. Тургенев сознательно заостряет их безалаберность, распущенность, глупость. Их вполне справедливо характеризуют слова Павла Петровича: «Прежде молодым людям приходилось учиться; не хотели прослыть за невежд, так они поневоле трудились. А теперь им стоит сказать: всё на свете вздор! — и дело в шляпе. (...) И в самом деле, прежде они просто были болваны, а теперь они вдруг стали нигилисты» (X).
Чтобы показать своё отношение к женской эмансипации (равноправию), Тургенев рисует в романе двух помещиц — Авдотыо Никитичну Кукшину и Анну Сергеевну Одинцову. Обе героини свободны, правда по разным причинам. Одинцова — молодая вдова и поэтому вполне самостоятельна: сама успешно управляет своим имением, заботится о младшей сестре Катей старой тётке. Она, не боясь злых сплетен, приглашает Базарова и Аркадия к себе в имение. Кукшина тоже самостоятельна, так как «разъехалась» (XII) (разводы были в то время чрезвычайно редки) с мужем, но эта «передовая», по рекомендации Ситникова, дама не знает, что делать со своей независимостью. Её имением практически управляет староста Ерофей, которого она красиво сравнивает со знаменитым американским литературным героем (!) — Патфайндером (Следопытом из одноимённого романа Ф.Купера), детей у неё нет, о её бедных родственниках ни разу не упоминается. Одним словом, Кукшина использует свою свободу очень неразумно: ведёт беспорядочный образ жизни и скандализирует время от времени губернское общество.
Тургенев помещает в свой роман два очень похожих эпизода: сначала Базаров и Аркадий запросто приходят в гости к Кукшиной (XIII), а через несколько дней, после бала, наносят визит Одинцовой, по её приглашению (XV). Дом Авдотьи Никитичны напоминает Бедлам (знаменитый сумасшедший дом в Лондоне): автор не забывает отметить криво прибитую визитную карточку на входной двери, пыль и беспорядок в комнате, растрёпанные волосы хозяйки, её неопрятное платье, безвкусные браслеты на коротких руках, бурые от табака пальцы. Хозяйка с лёгкостью судит обо всём, начиная с мастики для склеивания кукол и кончая жен
Одинцова свой номер в губернской гостинице украсила множеством цветов, к гостям — Аркадию и Базарову — она вышла в «простом утреннем платье» (XV), которое было ей к лицу, и во всё время визита «оставалась совершенно спокойной» (XV). Одинцова отличается тактом, умением слушать собеседника, неназойливым умом и начитаностью, так что обоим приятелям было легко говорить с ней: «Часа три с лишком длилась беседа, неторопливая, разнообразная и живая» (XV).
Одинцова одевается со вкусом, держится с достоинством, не стремится во что бы то ни стало привлечь всеобщее внимание к своей персоне, но на балу у губернатора она с момента знакомства совершенно очаровывает Аркадия, да и Базаров выделяет её из пёстрой толпы дам. А Кукшина на том же балу может «блеснуть» только грязными перчатками, райской птицей в волосах (XIV) и весьма смелым танцем с Ситниковым.
Ситников столь же ничтожный человек, как и Кукшина, он призван оттенить незаурядность личности главного героя. Робость и развязность отмечает Тургенев в его портрете (XII), а в его поведении переплетаются апломб и неуверенность. Вот он без приглашения приезжает в Никольское. «Трудно передать словами, какою перепёлкою влетел в комнату молодой прогрессист» (XIX), — язвительно замечает Тургенев. Именно Ситников, как никто другой, похож на «шута горохового» и нелепым костюмом (славянофильской венгеркой — XII), и заискивающим поведением.
Несмотря на свои прогрессивные убеждения, он всеми силами стремится втиснуться в светское общество, где его встречают удивлённо-презрительно. Ситников спешит представиться губернатору, на балу он обещает познакомить Аркадия с Одинцовой, хотя сам едва знает её. Для Ситникова нигилизм — мода, возможность показать себя интересным человеком и тем самым скрыть обыкновенную глупость и сомнительное происхождение, которого он очень стесняется (XIII): его отец — известный винный откупщик. Для уничтожающей характеристики этого нигилиста достаточно вспомнить его слова, невольно пародирующие знаменитое высказывание Диогена: «Я — ученик Базарова. Я ему обязан своим перерождением. (...) Когда Евгений Васильевич при мне в первый раз сказал, что не должно признавать авторитетов, я почувствовал такой восторг ...словно прозрел! "Вот, — подумал я, — наконец я нашёл человека!"» (XII).
Кукшина и Ситников — пена, которая всегда оказывается на поверхности, на виду, но по пене нельзя судить о глубинной сути явления. Сын откупщика Ситников и femme emancipee (свободная от предрассудков женщина) Кукшина извращают передовые идеи своего времени, для них нигилизм — способ скандализировать общество и таким образом отличиться самим, стать заметными.
Базаров считает, что изучение естественных наук — нужное дело, потому что приносит конкретную пользу людям, а искусство — бесполезное занятие, которое, может быть, и украшает жизнь, но не относится к насущным человеческим потребностям. Поэтому, по мнению героя, Рафаэль, вместе с остальными художниками, «гроша медного не стоит» (X). Исходя из таких убеждений, Базаров и не тратит время на изучение искусства, демонстрируя, например, своё абсолютное незнание творчества Пушкина (XXI). Кукшина усвоила то же презрительное отношение к литературе, для неё даже Жорж Санд — «отсталая женщина и больше ничего!» (XIII). Однако Базаров — хороший лекарь, серьёзно знающий смежные с медициной науки (химию, физику, ботанику), он начитан в философии, политологии. А Ситников и Кукшина ничего как следует не знают, ничего не умеют делать толком. Из последней главы-эпилога читатель узнаёт, что Кукшина забросила свои занятия химией и уже не изобретает мастику, а, «якшаясь» с русскими студентами, открывает в Гейдельберге новые законы архитектуры (!). Ситников же с пустейшими людьми, похожими на него самого, «толчётся» в Петербурге, продолжая «дело» Базарова. Оба карикатурных «нигилиста» пытаются прикрыть свою никчёмность новейшими научными и социальными понятиями, ничего не разумея в них по сути.
Итак, поставив рядом с Базаровым Кукшину и Ситникова, Тургенев подчеркнул тем самым всю значительность характера, всю серьёзность убеждений главного героя. Несомненно, у Базарова должны были быть и друзья, и настоящие единомышленники по общественной деятельности. «Нас не так мало, как вы полагаете. (...) От копеечной свечи Москва сгорела» (X), — говорит молодой нигилист Павлу Петровичу, но в романе нет никаких намёков на важную общественную деятельность героя. Тургенев показал его одиночкой. В этом сказалась тенденциозность писателя, идейное неприятие характера и убеждений героя со стороны автора.
Последняя картина романа — могила Базарова, куда приходят только старые родители, — подтверждает ту же мысль об одиночестве и одновременно демонстрирует сочувствие писателя своему герою. Да и последний поступок главного героя (короткая смертельная болезнь) представлен Тургеневым как личный триумф молодого нигилиста. Ведь случайную и нелепую смерть Базаров принимает с такой трезвостью и мужеством, на какие, конечно, не способны ни его идейные противники, ни «преданные ученики».