Октябрьская революция породила новый тип человека. Писатели пытались понять этот феномен, и многим из них, таким, как М. Зощенко, Н. Эрдман, В. Катаев, это вполне удалось. «Новый» обыватель не просто приспособился к новой власти, он увидел в ней нечто свое, родное. Отсюда его повышенная агрессивность, уверенность в своих непогрешимых действиях, которые не подлежат осуждению. М. А. Булгаков в начале двадцатых годов был сотрудником газеты «Гудок». Он, конечно, сталкивался с подобными типами постоянно, и результатом его наблюдений стали сатирические повести «Дьяволиада», «Роковые яйца» и «Собачье сердце». Повесть «Собачье сердце» написана в январе-марте 1925 года. Главный герой - профессор медицины Филипп Филиппович Преображенский, занимающийся модной в то время проблемой омоложения человеческого организма. М. Булгаков не случайно наделяет героя звучной фамилией. Профессор занимается евгеникой, т. е. наукой об улучшении, преобразовании биологической природы человека.
Это очень талантливый ученый, преданный своему делу. В области евгеники ему нет равных не только в России, но и в Европе. Он полностью отдается работе: днем принимает пациентов, вечером, а иногда и ночью изучает медицинскую литературу. Недалек Филипп Филиппович от «земных радостей»: любит хорошо поесть, со вкусом одеться, сходить на премьеру в театр, поболтать со своим помощником Борменталем. Словом, «типичный интеллигент» старой закваски. Политикой Преображенский не занимается, новая власть его раздражает бескультурье и хамство, но дальше ядовитого недовольство дело не идет.
Так продолжается до тех пор, пока в квартире № 5 не появляется пес Шарик. Он не подозревает, какая участь его ждет, но ради краковской колбасы готов пойти на все. Всего лишь запах омолодил его: «райский запах рубленой кобылы с чесноком и перцем». Шарик услышал в правом кармане шубы проходящего мимо господина колбасу. «Пес, как змея, на брюхе, обливаясь слезами, взглядом моля: « Господин! .. Отдайте ее мне!».
Однако, несмотря на трудную судьбу, пес все-таки сумел сохранить свой вздорный и агрессивный характер, что он обнаруживает сразу. Проходя мимо швейцара в подъезде, Шарик думает: «Вот бы тяпнуть его за пролетарскую мозолистую ногу». А оказавшись в приемной профессора и увидев чучело совы, делает вывод: «А сова эта - дрянь. Наглая». Наивный профессор и не подозревает, кого он ввел в дом и что из этого получится. Цель Преображенского грандиозная и великолепная: облагодетельствовать человечество и дать ему вечную молодость. В порядке эксперимента он пересаживает Шарику железы человека, а потом и гипофиз. На глазах изумленых Преображенского и Борменталя Шарик постепенно превращается в человека.
Я думаю, что сюжет создания искусственного человека в литературе не новый. Начиная с Мэри Шелли и воплощенного ее фантазией чудовища Франкенштейна и кончая современными фантастическими «терминаторами», эти персонажи служат для того, чтобы решать вполне земные, реальные проблемы. Для М. Булгакова сюжет «очеловечивания» собаки - аллегорическое осмысление современности, торжества хамства, приобретшее форму государственной политики. Полузверь - получеловек Шарик или Шарик Полиграф Полиграфович, очень быстро находит в этом мире свою социальную нишу. Воспитателем и вдохновителем Шарикова становится председатель домоуправления Швондер, демагог и хам. Не жалеет сатирических красок М. Булгаков и для других членов домоуправления. Это безликие и «бесполые» существа, «трудовые элементы», в которых, по словам Преображенского, «разруха в головах». Они занима
До рокового эксперимента Филипп Филиппович практически не сталкивался с представителями новой власти и нового «истеблишмента», теперь же он имеет такого «представителя» под боком. Шарик показывает всю мерзость своего характера: пьянство, дебош, хамство на каждом шагу. Более того, он под влиянием идей Швондера начинает заявлять о своих правах и на жилплощадь, и на семью, поскольку относит себя к «трудовому элементу». Сначала читать это смешно, но потом становится страшно. Сколько таких шариков и в эти годы и в последующие десятилетия окажутся при власти и будут не только отравлять жизнь нормальным людям, но и решать их судьбу, определять внутреннюю и внешнюю политику страны. Не случайно повесть М. Булгакова долгое время находилась в Советском Союзе под запретом.
А карьера Шарикова тем временем складывалась успешно: он уже на государственной службе - начальник подотдела по ловле бродячих котов, на нем кожаное пальто, как у настоящего комиссара, еще немного, и он начнет учить жить самого профессора. В голосе этого «лабораторного существа» все чаще слышатся металлические нотки. Шарик напичкан социальной демагогией. Вслед за Швондером он проповедует идею уравниловки: «А то что ж: один в семи комнатах расселился, а другой шляется, в сорных ящиках питание ищет». Более того, Шариков пишет донос на своего благодетеля. Профессор понял свою ошибку, но, к сожалению, было уже поздно: Шариков утвердился в этой жизни и вполне вписался в новое общество.
«Я заботился совсем о другом, о евгенике, об улучшении человеческой породы. И вот их омоложение, нарвался», - сетует на свою ошибку профессор. Вместо человека вышел наполовину человек - на половину животное, негодяй и хам. Сложилось нетерпимое положение». Именно Борменталь первым заговорил о том, что нужно избавиться от монстра-Шарикова, о чем Филипп Филиппович поначалу и слышать не хотел.
«Преступление созрело и упало, как камень...». Профессор и доктор становятся соучастниками преступления, но они преступники «по необходимости». По сути, конфликт Преображенского и Шарикова до определенного момента носил домашний, бытовой характер. Но с изменением социального положения Шарикова совместное проживание с ним оказалось невозможным. Профессор решается еще на одну операцию - возвращает Шарикова в «первобытное состояние». Невольно вспоминаются строки из стихотворения, написанного после Октябрьской революции: «И скоро в старый хлев ты будешь загнан пешкой, народ, не уважающий Святынь».
Повесть М. Булгакова как бы заканчивается благополучно. Нормальная жизнь восстановлена, Шариков в своем естественном лице тихо дремлет в углу гостиной, но там, за ее пределами, остались Швондер и множество других Полиграф Полиграфовичей, перед которыми медицина бессильна. Цена за невиданный в истории социальный эксперимент оказалась непомерной для России и российского народа. Власть толпы - это власть разрушения, она лишена интеллектуального и духовного содержания и обречена на гибель.