В романе «Прощай, оружие!» (1929) Хемингуэй вновь возвращается к проблеме «потерянного поколения». На этот раз речь идет о том, как война обесчеловечила человека, как сформировались люди «потерянного поколения». Судьба человека и общество — эта проблема, которую старательно избегал писатель в других своих произведениях, поневоле встает перед ним.
Итальянские социалисты в романе «Прощай, оружие!» — эпизодические образы, но они свидетельствуют о расширении социального кругозора художника. Кроме того, именно их устами дается оценка войны, наиболее близкая к авторской. Они открывают глаза лейтенанту Генри, а заодно и читателю романа на истинное отношение итальянского народа к империалистической войне. Они не только ненавидят войну, но понимают, что война ведется в интересах правящих классов, наживающихся на ней. Наконец, образы социалистов существенно способствуют раскрытию образа лейтенанта Генри — его становлению как человека «потерянного поколения».
Шоферам не удалось обратить Генри в свою веру, сделать его социалистом (не случайно ему не понравился «Огонь» Анри Барбюса). Он хочет уйти от общества, И поэтому его протест против войны очень личный и подчеркнуто несоциальный. Слова Кэтрин «Ведь мы с тобой только вдвоем против всех остальных в мире» передают суть этого протеста.
Смерть ребенка и Кэтрин подчеркивает полное крушение надежд Генри на счастье, на настоящую жизнь. Он все потерял, он герой «потерянного поколения». Но не только в этом смысл печального финала романа. Смерть Кэтрин означает и крушение того жизненного идеала, к которому стремился Генри после того, как он распрощался с оружием. Его попытка бежать от общества в мир личного счастья не удалась. Генри снова на распутье. И автор не знал, куда пойдет его герой. Не случайно он многократно переделывал заключительные строки романа.
Нарочитая фактографичность романа «И восходит солнце» заставила многих людей, знавших Хемингуэя в годы его жизни в Париже, вспоминать эпизоды своей жизни, описанные затем Хемингуэем в этом романе, думать и рассуждать о том, насколько точно передал писатель тот или иной разговор в парижском кафе или на улице. Эта фактографичность позволила ему довольно точно описать недуги «потерянного поколения», а мастерство подтекста, так ярко проявившееся в ранних его ра
В поисках объяснений близкой его сердцу судьбы Генри и подобных ему героев писатель невольно обращается к фактам социально значимым. И мотив антивоенный, ярко выраженный в самом заглавии романа, наиболее ощутимо выявляется в беседах Генри с простыми итальянцами, со священником, рассуждающим о мудрости крестьян, с солдатами. Соединение символики с поразительной достоверностью деталей демонстрирует глубину реалистического обобщения. Роман «Прощай, оружие!» обнаруживает обращение Хемингуэя к коренным вопросам жизни общества, но они еще не были решены для писателя и в плане социальном, и в плане эстетическом.
Закончив роман «Прощай, оружие!», писатель, однако, оказался на сложном творческом и идейном перекрестке, и в последующих своих произведениях он уделял немало внимания выработке своего эстетического и социального кредо. Именно этим интересны для нас его многочисленные книги и рассказы 30-х годов: «Смерть после полудня» (1932), «Зеленые холмы Африки» (1935) и другие. Рассказав о бегстве лейтенанта Генри из Италии в нейтральную Швейцарию, Хемингуэй в последующих книгах упорно отказывается писать об Америке. Из Швейцарии взгляд писателя обращается на Испанию, где его увлекают картины боя быков, затем следуют зеленые холмы Африки, львы, носороги, бегемоты. Единоборство человека со смертью в книге «Смерть после полудня», человек и природа, не тронутая цивилизацией, в «Зеленых холмах Африки» — в каждом случае за внешне очень удаленными от злобы дня темами скрывается неодобрение буржуазного образа жизни, желание найти противоядие ее опустошенности.