В письмах Л. П. Чехова содержится много высказываний о пьесе «Вишневый сад», наверное, больше, чем о любом другом его драматическом произведении. Особенно много внимания Чехов уделял роли Лопахина. И действительно, в раскрытии авторского замысла, в решении основного конфликта именно Лопахину принадлежит очень важная роль. Предположим на мгновение, что грубый, необразованный купец (типа щедринских Колупаева и Разуваева) во имя примитивной наживы без малейших колебаний и внутренних терзаний уничтожает и чудесный вишневый сад, и все, что ему попадается под руку. Это была по тому времени ситуация обычная - и в жизни, и в литературе. Но это не чеховская ситуация. У него все гораздо сложнее.
Такой Лопахин был необычен и странен; не случайно он вызвал недоумение и в критике начала XX века, и у литературоведов и методистов уже наших дней. Очень часто ощущалось явное стремление сделать Лопахина обычным, стандартным, трафаретным купцом - представителем развивающейся буржуазии. А поскольку он не укладывался в привычные схемы, то высказывались суждения о его нетипичности. Однако жизнь всегда сложнее всяких схем. Среди купцов были разные люди. Ермолай Лопахин не может забыть, что он мужик. Врезалась ему в память фраза Раневской, сказанная ею очень давно. Утешая мальчика, избитого отцом, она сказала ему: «Не плачь, мужичок, до свадьбы заживет…» Раневская, разумеется, никак не думала обидеть его, но все же сказала она не «мальчик», а «мужичок»… Лопахин слов этих не забыл, он как будто ощущает на себе несмываемое клеймо: «Мужичок… Отец мои, правда, мужик был, а я вот в белой жилетке, желтых башмаках… Голыш что вот богатый, денег много, а если подумать и разобраться, то мужик мужиком…»
Вскоре после приезда Раневской Лопахин говорит ей: «Мой отец был крепостным у вашего деда и отца, но вы, собственно вы, сделали для меня когда-то так много, что я забыл все и люблю вас как родную… больше чем родную!». Значит, что-то было в прошлом такое, что Лопахин силится забыть - и даже утверждает, что забыл,- но нет, не забыл, сидит э то в нем, как заноза, и выходит наружу в его монологе в конце III действия (о чем речь еще впереди) и в IV действии, когда по его приказанию вырубают вишневый сад.
Это тоже не такой уж простой вопрос: зачем Лопахин уничтожает чудесный сад? Для наживы? Не только. Была еще одна причина, возможно, неосознанная им до конца - месть за прошлое: «Я купил имение, где дед и отец были рабами, где их не пускали даже в кухню… Приходите все смотреть, как Ермолай Лопахин хватит топором по вишневому саду, как упадут на землю деревья!»
Но и это еще не все. Был еще один мотив, так сказать, идейного плана. Лопахину кажется, что, уничтожив вишневый сад, он не только вырубает память о прошлом, но и, вместе с тем, приближает лучшее будущее. У пего есть своя мечта, своя социальная утопия,- пусть наивная и даже смешная, но есть: «До сих пор в деревне были только господа и мужики, а теперь появились еще дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами. И можно сказать, дачник лег через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только чай пьет на балконе, но ведь может случиться, что на одной своей десятине он займется хозяйством, и тогда ваш вишневый сад станет счастливым, богатым, роскошным…»
Известны слова Пети Трофимова о Лопахине: «Нот как в смысле обмена веществ нужен хищный зверь, который съедает все, что попадается ему на пути, так и ты нужен». Да, есть в Лопахине черты хищного зверя. Но здесь ос
Хищническая натура Лопахина проявляется и дальше, когда он, например, начинает вырубать сад, не дожидаясь даже отъезда старых владельцев. И все же не забудем постоянных предупреждений Чехова о том, чтобы образ Лопахина не был принят примитивно. 30 октября 1903 г. он писал О. Л. Книппер-Чеховой: «Ведь роль Лопахина центральная. Если она не удастся, то значит и пьеса вся провалится. Лопахина надо играть не крикуну, не надо, чтобы это непременно был купец. Это мягкий человек». В тот же день Чехов напоминал К. С. Станиславскому: «Лопахин, правда, купец, но порядочным человек во всех смыслах, держаться он должен вполне благопристойно, интеллигентно, не мелко, без фокусов…» Как видим; Чехов был очень настойчив в своих предупреждениях.
Драматизм Лопахина состоит в том, что сам-то ом не осознает в себе никакого «звериного» начала. Ему кажется, что действия и поступки его вызваны и оправданы стремлениями высокими и благородными. Он думает о себе как о строителе не просто дачных участков, но какого-то счастливого будущего, новой жизни: «Настроим мы дач, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь».
Справедливы суждения о том, что в Лопахине живут и борются два человека - «тонкая и нежная душа» и «хищный Зверь». Можно добавить, что в образе Лопахина отражается также противоречие между объективным смыслом его действий и субъективными намерениями. Не только Лопахина, но и других своих героев Чехов рисует «одновременно как бы в двух измерениях - «изнутри», показывая всю гамму их чувств, иногда глубоких, иногда напускных, чаще искренних, и «извне» - в столкновениях, в поступках, объективно оценивая их истинные качества». И все же для правильного восприятия образа Лопахина далеко не безразлично то, что Чехов выделяет в нем способность подняться над повседневностью. Чеховский герой пытается все же заглянуть в будущее, представить себе новую жизнь, которой ему-то увидеть не суждено, зато увидят ее внуки и правнуки. Да, не совсем обычного купца нарисовал А. П. Чехов в своей пьесе!
Вспомним первую ремарку, относящуюся к действующим лицам в I акте: «Входят Дуняша со свечой и Лопахин с книгой в руке». Это ведь очень важно: первое появление героя на сцене. В руках у Лопахина книга. Правда, дальше выясняется, что он ничего в ней не понял и за чтением заснул, но все же не бросил ее, а по-прежнему держит в руке. Гак с самого начала намечена та парадоксальная ситуация, которая затем будет раскрыта на протяжении всей пьесы - стремление Лопахина к духовности и отчаяние от мысли, что она для пего недоступна. И все же само начало пьесы дает нам своеобразный ключ к постижению образа этого необычного купца: Лопахин с книгой в руке. ни у кого из других героев книг нет. В Лопахине многое привлекает. В некоторые моменты он оказывается единственным в пьесе, кто приближается к автору.