Особенности древнерусской литературы
Особенностью древнерусской литературы является рукописный характер ее бытования и
распространения.
При этом то или иное произведение существовало не в виде отдельной, самостоятельной рукописи, a
входило в состав различных сборников, преследовавших определенные практические цели. "Все, что служит не
ради пользы, а ради прикрасы, подлежит обвинению в суетности". Эти слова Василия Великого во многом
определяли отношение древнерусского феодального общества к произведениям письменности.
Значение той или иной, рукописной книги оценивалось с точки зрения ее практического назначения,
полезности.
"Велика бо бываеть полза от ученья книжного, книгами бо кажеми и учими есмы пути покаянью, мудрость
бо обретаем и въздержанье от словес книжных; се бо суть рекы, напаяюще вселеную, се суть исходищя
мудрости, книгам бо есть неищетная глубина, сими бо в печали утешаеми есмы, си суть узда вьздержанью...
Аще бо поищеши в книгах мудрости прилежно, то обрящеши велику ползу души своей..." — поучает летописец
1037 года.
Другой особенностью нашей древней литературы является — анонимность, имперсональность ее
произведений. Это было следствием религиозно-христианского отношения феодального общества к человеку, и
в частности, к труду писателя, художника, зодчего. В лучшем случае нам известны имена отдельных авторов,
"списателей" книг, которые скромно ставят свое имя либо в конце рукописи, либо на ее полях, либо (что гораздо
реже) в заглавии произведения. При этом писатель не преминет снабдить свое имя такими оценочными
эпитетами, как "худый", "недостойный", "многогрешный". В большинстве же случаев автор произведения
предпочитает оставаться неизвестным, а порой и скрыться за авторитетным именем того, или иного "отца
церкви" — Иоанна Златоуста, Василия Великого и др.
Биографические сведения об известных нам древнерусских писателях, объеме их творчества, характере
общественной деятельности весьма и весьма скудны. Поэтому если при изучении литературы ХVIII – ХХ вв.
литературоведы широко привлекают биографический материал, раскрывают характер политических,
философских, эстетических взглядов того, или иного писателя, используя авторские рукописи, прослеживают
историю создания произведений, выявляют творческую индивидуальность писателя, то к памятникам
древнерусской письменности приходится подходить по-иному.
В средневековом обществе не существовало понятия авторского права, индивидуальные особенности
личности писателя не получили такого яркого проявления, как в литературе нового времени. Переписчики
зачастую выступали в роли редакторов и соавторов, а не простых копиистов текста. Они изменяли идейную
направленность переписываемого произведения, характер его стиля, сокращали или распространяли текст в
соответствии со вкусами, запросами своего времени.
В результате создавались новые редакции памятников. И даже когда переписчик просто копировал текст,
его список всегда чем-то отличался от оригинала: он допускал описки, пропуски слов и букв, невольно отражал в
языке особенности своего родного говора. В связи с этим в науке существует особый термин — "извод"
(рукопись псковско-новгородского извода, московского, или — шире — болгарского, сербского и др.).
Основные темы древнерусской литературы
Древнерусская литература, неразрывно связанная с историей развития Русского государства, русской
народности, проникнута героическим и патриотическим пафосом. Тема красоты и величия Руси, родины,
"светло-светлой и украсно-украшенной" Русской земли, которая "знаема" и "ведома" во всех концах мира, —
одна из центральных тем древнерусской литературы. Она прославляет созидательный труд отцов и дедов
наших, самоотверженно защищавших великую землю Русскую от внешних врагов, и крепивших могучее
суверенное государство "велико и пространно", которое сияет "светло", "аки в небе солнце".
В ней звучит резкий голос осуждения политики князей, сеявших кровавые феодальные раздоры,
ослаблявших политическое и военное могущество государства. Литература прославляет моральную красоту
русского человека, способного ради общего блага поступиться самым дорогим — жизнью. Она выражает
глубокую веру в силу и конечное торжество добра, в способность человека возвысить свой дух и победить зло.
Древнерусский писатель менее всего был склонен к беспристрастному изложению фактов, "добру и злу внимая
равнодушно". Любой жанр древней литературы, будь то историческая повесть, или сказание, житие, или
церковная проповедь, как правило, включает в себя значительные элементы публицистики.
Касаясь преимущественно вопросов государственно-политических или моральных, писатель верит в силу
слова, в силу убеждения. Он обращается не только к своим современникам, но и к далеким потомкам с
призывом заботиться о том, чтобы славные деяния предков сохранились в памяти поколений, и чтобы потомки
не повторяли горестных ошибок своих дедов и прадедов.
Литература Древней Руси выражала и защищала интересы верхов феодального общества. Однако она не
могла не показать острой классовой борьбы, которая выливалась либо в форму открытых стихийных
восстаний, либо в формы типично средневековых религиозных ересей. В литературе ярко отразилась борьба
прогрессивных и реакционных группировок внутри господствующего класса, каждая из которых искала опоры в
народе. И поскольку прогрессивные силы феодального общества отражали интересы общегосударственные, а
эти интересы совпадали с интересами народа, мы можем говорить о народности древнерусской литературы.
"Повесть временных лет"
"Повесть временных лет" — выдающийся исторический и литературный памятник, отразивший
становление древнерусского государства, его политический и культурный расцвет, а также начавшийся процесс
феодального дробления. Созданная в первые десятилетия ХII в., она дошла до нас в составе летописных
сводов более позднего времени. Самые старшие из них — Лаврентьевская летопись — 1377 г., Ипатьевская,
относящаяся к 20-м годам ХV в., и Первая Новгородская летопись 30-х годов ХIV в.
В Лаврентьевской летописи "Повесть временных лет" продолжена северорусской Суздальской
летописью, доведенной до 1305 г., а Ипатьевская летопись, помимо "Повести временных лет", содержит
летопись Киевскую и Галицко-Волынскую, доведенную до 1292 г. Все последующие летописные своды ХV – ХVI
вв. непременно включали в свой состав "Повесть временных лет", подвергая ее редакционной и
стилистической переработке.
Формирование летописи
Гипотеза А. А. Шахматова
История возникновения русской летописи привлекала к себе внимание не одного поколения русских
ученых, начиная с В. Н. Татищева. Однако, только А. А. Шахматову, выдающемуся русскому филологу, в начале
нынешнего столетия удалось создать наиболее ценную научную гипотезу о составе, источниках и редакциях
"Повести временных лет". При разработке своей гипотезы А. А. Шахматов блестяще применил сравнительно-
исторический метод филологического изучения текста. Результаты исследования изложены в его работах
"Разыскания о древнейших русских летописных сводах" (Спб., 1908) и "Повесть временных лет", т. 1 (Пг., 1916).
В 1039 г. в Киеве учредили митрополию — с
митрополита был создан "Древнейший Киевский свод", доведенный до 1037 г. Этот свод, предполагал А. А.
Шахматов, возник на основе греческих переводных хроник и местного фольклорного материала. В Новгороде в
1036 г. создается Новгородская летопись, на ее основе и на основе "Древнейшего Киевского свода" в 1050 г.
возникает "Древний Новгородский свод". В 1073 г. монах Киево-Печерского монастыря Никон Великий,
используя "Древнейший Киевский свод", составил "Первый Киево-Печерский свод", куда включил также записи
исторических событий, происшедших после смерти Ярослава Мудрого (1054). На основании "Первого Киево-
Печерского свода" и "Древнего Новгородского свода" 1050 г. создается в 1095 г.
"Второй Киево-Печерский свод", или, как его сначала назвал Шахматов, "Начальный свод". Автор
"Второго Киево-Печерского свода" дополнил свои источники материалами греческого хронографа,
Паремийника, устными рассказами Яна Вышатича и житием Антония Печерского. "Второй Киево-Печерский
свод" и послужил основой "Повести временных лет", первая редакция которой была создана в 1113 г. монахом
Киево-Печерского монастыря Нестором, вторая редакция — игуменом Выдубицкого монастыря Сильвестром
в 1116 г. и третья — неизвестным автором — духовником князя Мстислава Владимировича.
Первая редакция "Повести временных лет" Нестора основное внимание в повествовании об исторических
событиях конца ХI – начала ХII в. уделяла великому киевскому князю Святополку Изяславичу, умершему в 1113
г. Владимир Мономах, став после смерти Святополка великим киевским князем, передал ведение летописи в
свой вотчинный Выдубицкий монастырь. Здесь игумен Сильвестр и осуществил редакторскую переработку
текста Нестора, выдвинув на первый план фигуру Владимира Мономаха. Не сохранившийся текст первой
Несторовой редакции "Повести временных лет" А. А. Шахматов реконструирует в своей работе "Повесть
временных лет" (т. 1-й). Вторую редакцию, по мнению ученого, лучше всего сохранила Лаврентьевская
летопись, а третью — Ипатьевская.
Гипотеза А. А. Шахматова, столь блестяще восстанавливающая историю возникновения и развития
начальной русской летописи, однако, пока остается гипотезой. Ее основные положения вызвали возражения В.
М. Истрина.
Он считал, что в 1039 г. при дворе митрополита-грека путем сокращения хроники Георгия Амартола возник
"Хронограф по великому изложению", дополненный русскими известиями. Выделенные из "Хронографа" в 1054
г., они составили первую редакцию "Повести временных лет", а вторая редакция создана Нестором в начале
второго десятилетия ХII в.
Гипотеза Д. С. Лихачева
Интересные уточнения гипотезы А. А. Шахматова сделаны Д. С. Лихачевым. Он отверг возможность
существования в 1039 г. "Древнейшего Киевского свода" и связал историю возникновения летописания с
конкретной борьбой, которую пришлось вести Киевскому государству в 30 – 50-е годы ХI столетия против
политических и религиозных притязаний Византийской империи. Византия стремилась превратить русскую
церковь в свою политическую агентуру, что угрожало самостоятельности древнерусского государства.
Притязания империи встречали активный отпор великокняжеской власти, которую в борьбе за политическую и
религиозную самостоятельность Руси поддерживали широкие массы населения. Особого напряжения борьба
Руси с Византией достигает в сер. ХI в. Великому князю киевскому Ярославу Мудрому удается высоко поднять
политический авторитет Киева и Русского государства. Он закладывает прочные основы политической и
религиозной самостоятельности Руси. В 1039 г. Ярослав добился учреждения в Киеве митрополии. Тем самым,
Византия признала известную самостоятельность русской церкви, хотя во главе ее оставался митрополит-грек.
Кроме того, Ярослав добивался канонизации Ольги, Владимира и своих братьев Бориса и Глеба, убитых
Святополком в 1015 г. В конце концов, в Византии вынуждены были признать Бориса и Глеба русскими
святыми, что явилось торжеством национальной политики Ярослава. Почитание этих первых русских святых
приобрело характер национального культа, оно было связано с осуждением братоубийственных распрей, с
идеей сохранения единства Русской земли. Политическая борьба Руси с Византией переходит в открытое
вооруженное столкновение: в 1050 г. Ярослав посылает войска на Константинополь во главе со своим сыном
Владимиром. Хотя, поход Владимира Ярославича и закончился поражением, Ярослав в 1051 г. возводит на
митрополичий престол русского священника Илариона. В этот период борьба за самостоятельность
охватывает все области культуры Киевской Руси, в том числе и литературу.
Д. С. Лихачев указывает, что летопись складывалась постепенно, в результате возникшего интереса к
историческому прошлому родной земли, и стремления сохранить для будущих потомков значительные события
своего времени. Исследователь предполагает, что в 30 – 40-е годы ХI в. по распоряжению Ярослава Мудрого
была произведена запись устных народных исторических преданий, которые Д. С. Лихачев, условно называет
"Сказания о первоначальном распространении христианства на Руси". В состав "Сказания" входили предания о
крещении Ольги в Царьграде, о смерти двух мучеников-варягов, об испытании вер Владимиром и его крещении.
Эти предания носили антивизантнйский характер. Так, в сказании о крещении Ольги, подчеркивалось
превосходство русской княгини над греческим императором. Ольга отвергла притязания императора на свою
руку, ловко "переклюкав" (перехитрив) его. Сказание утверждало, что русская княгиня не видела особой чести в
предлагаемом ей браке. В своих отношениях с греческим императором Ольга проявляет чисто русскую
смекалку, ум и находчивость. Она сохраняет чувство собственного достоинства, отстаивая честь родной земли.
Предание об испытании вер Владимиром подчеркивает, что христианство было принято Русью в
результате свободного выбора, а не получено в качестве милостивого дара от греков. В Киев, согласно этому
преданию, являются посланцы различных вер: магометанской, иудейской и христианской. Каждый из послов
расхваливает достоинства своей религии. Однако Владимир остроумно отвергает и мусульманскую, и
иудейскую веры, поскольку они не соответствуют национальным традициям Русской земли. Остановив свой
выбор на христианстве, Владимир, прежде чем принять эту религию, отправляет своих посланцев испытать,
какая же вера лучше. Посланные воочию убеждаются в красоте, пышности и великолепии церковного
христианского богослужения, они доказывают князю преимущества православной веры перед другими
религиями, и Владимир окончательно останавливает свой выбор на христианстве.
Д. С. Лихачев предполагает, что "Сказания о первоначальном распространении христианства на Руси"
были записаны книжниками киевской митрополии при Софийском соборе. Однако Константинополь не был
согласен с назначением на митрополичью кафедру русского Илариона (в 1055 г. на его месте видим грека
Ефрема), и "Сказания", носившие антивизантийский характер, не получили здесь дальнейшего развития.
Центром русского просвещения, опозиционно настроенным против митрополита-грека, с середины ХI в.
становится Киево-Печерский монастырь. Здесь в 70-х годах ХI в.