Знакомство с миром

И дым отечества нам сладок и приятен

Г. Державин

Я родился в Москве. Люблю родину и с уважением отношусь к ее истории. Но почему-то всегда и от всех, включая моих родителей, я слышу, что за границей жизнь человека была и будет лучше. Такое общее мнение россиян, при всей их любви к отечеству, меня несколько разочаровывает. Недавно по туристической путевке я побывал в Израиле. Честно скажу, что ехал за границу с мыслью удостовериться в суждениях моих соотечественников насчет "где лучше".

Две вещи более всего поразили меня в дни пребывания в Израиле: огромная свалка-гора по дороге из Тель-Авива в Иерусалим и район южного Тель-Авива. Москва, скажем прямо, не самый образцовый город по чистоте, но мне показалось, что по этим параметрам мы не очень отстаем от Тель-Авива. И даже в каком-то смысле помогаем израильтянам наводить чистоту в лице множества русскоязычных дворников.

Я люблю городской ландшафт. Иногда я чувствую потребность просто побродить по улочкам старой Москвы с ее украшенными лепниной старинными особняками, усадьбами, храмами. Все-таки архитектура много значит даже в повседневности. Израильский городской ландшафт мне не очень понравился. Представьте себе

множество трех- и четырехэтажных домов четырехугольной формы. Все они опоясаны одинаково серыми жалюзи, заменяющими окна и балконные двери. Итак, сваи -- узкая полоска бетона, широкая полоса щита с жалюзи -- снова полоска бетона. И такой вид из окна автобуса на протяжении 50 километров. "Если весь Израиль состоит их таких одинаковых домов, это очень скучно", -- подумал я и поделился впечатлениями со своим соседом. Он оказался эрудированным парнем. Вот что он мне в связи с этим рассказал.

Во время основания государства Израиль в Тель-Авиве были десятки улиц -- целый огромный район, по сути дела, город, -- застроенных прекрасными с архитектурной точки зрения домами в стиле модерн и постмодерн. Эти здания сорок лет планомерно разрушались, подвергались нивелированию, превращались в руины. Подобное происходило и в бывшем СССР. Большевики жаждали экспериментов, сметали храмы, возводили новые безликие города с примитивной кубической архитектурой.

Я очень удивился такому сравнению Израиля с бывшим СССР и спросил: "Ну а как же прекрасная архитектура Иерусалима, которой ездят любоваться со всех уголков мира?" На что он мне ответил: "Иерусалим существует как эталон, если бы в Израиле был другой, равный по значению.