Следует отметить, что этот роман, изданный впервые в 1904 году, был с интересом встречен в России. В одном из ученых изданий Юрьевского (ныне Тартуского) университета была напечатана большая статья с подробным критическим разбором «Драмы в Лифляндии». Автор современной статьи на ту же тему, доцент Тартуского университета Б. Егоров приходит к выводу, что хотя Жюль Верн и не сумел раскрыть социальные противоречия в Прибалтике во всей их сложности, но «основной конфликт — борьба местного населения с засильем остзейских баронов и купцов — изображен верно и, самое главное, в романе чувствуется симпатия автора к обездоленным тогда эстонцам и латышам».
«Драма в Лифляндии» — последний роман Жюля Верна, полностью опубликованный при жизни писателя, и последний роман из цикла произведений о России. На страницах «Необыкновенных путешествий» можни встретить Целую галерею образов положительных Героев, русских по происхождению, среди которых мы ни.4им ученых, путешественников, моряков, интеллигенции, крестьян, разночинцев и даже Революционеров.
Революционеров ЖЕОЛЬ Верн рисует полными отваги, цшообладания, настойчивости, хотя и оставляет обычно И тени самый характер их политической деятельности, репрессии властей (Владимир Янов, Василии! Федоров, Сергей Наркин. Высоким патриотическим Дознанием и нравственной доблестью наделены также ивушки и женщины, стойко переносящие все невзгоды и лишения (Надежда Федорова, Марфа Строгова, Илька Николаева).
В фантастическом романе «Гектор Сервадак» главный герой — француз — управляет колонией «межпланетных робинзонов» на паритетных началах с графом Василием Тимашевым, человеком мужественным и справедливым. Тимашев освободил своих крепостных еще задолго до реформы 1861 года. В Марокко он прибывает на собственной паровой яхте Добрыня, которой командует молодой лейтенант Прокофьев, сын крестьянина-вольноотпущенника, — талантливый механик-самоучка, обладающий острым пытливым умом и душевной отзывчивостью. Среди русских персонажей Жюля Верна образ лейтенанта Прокофьева — один из самых выразительных и удачных.
Острый конфликт возникает по ходу действия в романе «Приключения трех русских и трех англичан в Южной Африке> (1872). Англия и Россия решили ь 1854 году ввести у себя метрическую систему мер. (Как известно, в царской России метрическая система мер так и не была введена, а в Англии она не принята до сих пор). В Африку послана англо-русская научная экспедиция астрономов для измерения отрезка дуги меридиана. Эти измерения помогут установить точную длину метра.
Эту мысль он последовательно проводит на протяжении всего своего творчества. Во многих его романах географические исследования и научные открытия осуществляются совместными усилиями ученых разных национальностей, действующих на благо общечеловеческого прогресса.
В многочисленных экскурсах на географические темы Жюль Верн никогда не забывает упомянуть о заслугах русских путешественников. В «Найденыше с погибшей «Цинтии» автор сообщает, что «Россия на протяжении одного столетия снарядила и отправила одну за другой не менее восемнадцати экспедиций для исследования Новой Земли, Карского моря, восточных и западных берегов Сибири. В связи с этим здесь говорится об исследованиях Пахтусова, адмирала Литке и академика Бэра.
В текст романа «Вверх дном включен содержательный историко-географический обзор открытий в Арктике и попыток мореплавателей разных стран достигнуть Северного полюса. Автор приводит сведения о Камчатских экспедициях 1725—1743 годов, во главе с В. И. Берингом и А. И. Чириковкм, л также об экспедиции адмирала В. Я. Чичагова, сделавшего попытку «учинить поиск морскому проходу Северным океаном в Камчатку».
В романе «Плавучий остров» можно
В «Клодиусе Бомбарнаке» мы узнаем об открытиях, сделанных на Памире знаменитыми путешественниками Н. М. Пржевальским и М. В. Певцовым.
Певцов, как сообщает автор, пройдя в 1889—1890 годах от Хотана до Лобнора, через Керию, Нил, Черчен, «встретил множество препятствий и трудностей, что, однако, не помешало ему нанести на карту десять тысяч квадратных километров и указать координаты значительного числа географических точек. Такое продолжение труда Пржевальского делает честь русскому правительству».
Аналогичные примеры можно найти-и во многих других романах.
Следует заметить, что важнейшие эпизоды из истории русских географических открытий составляют содержание больших разделов «Истории великих путешествий и великих путешественников». Жюлъ Верн дает описание Камчатских экспедиций Беринга и- Чирикова, путешествий академика Палласа по Сибири и Крыму, кругосветных плаваний Крузенштерна, Коцебу, Литке и Беллинсгаузена, полярных экспедиций Анжу и Врангеля.
«Необыкновенные путешествия» позволяют судить и о том, что писатель живо интересовался достижениями русской научно-технической мысли, хотя незнание языка мешало ему получать подробную и систематическую информацию о работе русских изобретателей и ученых.
В романе «С Земли на Луну» имеется такой любопытный эпизод. Когда предложение Импи Барбикена о посылке снаряда на Луну было принято, балтиморский
«Пушечный клуб» решил «обратиться ко всем государствам с просьбой о финансовом соучастии». Самый живой I отклик обращение встретило в России. «Россия внесла 1 огромную сумму — 368 733 рубля. Этому не приходится удивляться, принимая во внимание интерес русского общества к науке и успешное развитие, достигнутое астро-номией в этой стране благодаря многочисленным обсер-ваториям, главная из которых обошлась государству в два миллиона рублей».
В романе «Пятьсот миллионов бегумы» крепчайшая сталь для отливки орудий сварена по новейшему рецепту инженера-металлурга Д. К Чернова, который разработал технологию стали с наиболее высокими механическими показателями.
В романе «Вверх дном» математик Мастон заявляет что «среди женщин, особенно в России, встречались и встречаются замечательные математики». Кроме знаменитой С. В. Ковалевской, автор, как видно, подразумевает еще Е. Ф. Литвинову и В. И. Шифф, талантливых женщин-математиков, имена которых вне России были известны только узкому кругу специалистов.
В рассказе «В XXIX веке. Один день американского журналиста в 2889 году» Жюль Верн высказывает предположение о некоей единой природе химических элементов, возможности превращения одного элемента в другой и искусственного изготовления разных веществ. Писатель, правда, не называет здесь хорошо знакомого ему имени Д. И. Менделеева, но подобные мысли могли быть навеяны только открытием закона периодичности химических элементов. С уважением отзываясь о деятелях русской науки, Жюль Верн иногда использовал их идеи в своих романах. Но случалось и так, что он приписывал, по неведению, русские научные открытия и изобретения ученым других стран.
И все же при всех неизбежных ошибках и неточностях, допущенных Жюлем Верном, его романы на русскую тему имели познавательную ценность, разумеется, прежде всего для читателей Запада. Приведенные материалы показывают, что Россия привлекала внимание писателя на всем протяжении его творчества, и русская тема, в той или иной связи, получила отражение во многих его романах.