Слова древнеболгарского языка для нас и больше и меньше, чем заимствования. Русь получила славянскую письменность вместе с церковными книгами и всей христианской культурой из Болгарии. Западным славянам был навязан в качестве церковного языка латинский - совершенно чужой им. Древнеболгарский же был очень близок русскому, и эти заимствования были для русского человека всего лишь иными формами и новыми значениями уже известных слов.
Сравните параллельные русские и болгарские формы: волость - власть, солод - сладкий, оболочка - облачение, середина - среда, сторона - страна, горожанин - гражданин, чужой - чуждый, порох - прах, огородить - ограждать, сопровождаю - провожаю. Бросается в глаза, что болгарские формы имеют более отвлеченный, переносный и «возвышенный» смысл. Глава сохраняет свое основное значение теперь только в поэзии, но имеет еще и смысл утдел книгъ - отсюда оглавление; глава - это еще и начальник, отсюда главный, главенство, возглавить, которых не имеет русское голова.
Такие же параллельные ряды составили отглагольные прилагательные. Заимствованные из древнеболгарского горящий, плачущий, живущий приняли на себя функцию причастий, русские же - плакучий, горючий, живучий остались особого рода прилагательными.
Даже в живой народной речи болгарские формы получили новое применение: большущий, злющий, завидущий, пропащий.
Большое применение находят у нас болгарские суффиксы - ство, -ствие, - изна, - ние, - тель: бедствие, отсутствие, художество, излишество, дешевизна, воспоминание, впечатление, искатель.
Через болгарский мы получили из греческого образцы таких сложных слов, как милосердие, самодержавие, белокаменный, всеобъемлющий.
Прочтите стихотворение А. С. Пушкина «Пророк». Желая придать возвышенный стиль языку, поэт употребляет больше старославянских (древнеболгарских) слов, чем русских.
Без древнеболгарского вряд ли произошла бы удивительная встреча аж пяти слов ведущий, вождь, вожак, лидер и фюрер. Есть у них общий компонент вести за собой (англ. t o lead вести, руководить, нем. fuehren вести), и в языках, где эти слова родились, они называют именно того, кто ведет. Но в русском языке не могут одновременно существовать пять слов с абсолютно одинаковым значением, и каждое из них используется в определенном контексте: телеведущий, вождь племени или народа, вожак стаи, лидер - первый, лучший в группе, особенно в спорте, экономике, политике, а вот слово фюрер мы оставили только для наименования вождя немецких нацистов.
«Ревизор» Гоголя: история возникновения замысла
Широко известно, что сюжет «Ревиз
Прояснить эти вопросы помогает более тщательное сопоставление ряда фактов, в том числе малоизвестных, что и является целью данной статьи.
Начнем с хронологического перечня разных мнений. В научной и учебной литературе 1-й пол. и начала 50-х гг. ХХ-го века датой получения Гоголем сюжета от Пушкина в одних случаях назывался 1834-й год, причем приблизительно и без доказательств1. В других случаях, много реже - год умалчивался: «Известно, что сюжеты "Ревизора" и "Мертвых душ" Гоголю внушены были Пушкиным»2. В середине 50-х, в 60 - 70-е и 80-е годы ХХ в. датой передачи сюжета (идеи) считали уже 1835-й год3, но были и сомнения относительно этого. В 90-е годы ХХ-го века дату опять стали обходить вниманием4. В 2001-м году возникла новая цифра - 1833-й год5, а в последнее время дата или вновь определяется 1835-м годом, что улавливается только из контекста6, или подвергается сомнению7. Итак, имеем три даты - 1833-й год, 1834-й и 1835-й (первая постановка пьесы состоялась 19 апреля 1836 года).
Ясно, что разные даты и сомнения в них возникали из-за опоры исследователей на материал разных документальных источников (письма, воспоминания и т. д.). Их и рассмотрим подробнее.
Самая распространенная дата передачи сюжета исходит из письма Гоголя к Пушкину от 7 октября 1835 года. Исследователи опираются при этом на отрывок из письма, где, напомним, Гоголь просит Пушкина: «Сделайте милость, дайте какой-нибудь сюжет, хоть какой-нибудь, смешной или не смешной, но русский чисто анекдот. Рука дрожит написать тем временем комедию… Сделайте милость, дайте сюжет, духом будет комедия из пяти актов, и клянусь, будет смешнее чорта». Отмечалось при этом, что нигде не зафиксирован ответ со стороны Пушкина. В таком случае вроде бы оказывалось, что факт сообщения сюжета именно в этот год не подтвержден, а «привязка» этого письма к «Ревизору» обусловлена только тем, что речь в нем идет об анекдоте и какой-то комедии в пяти актах. Выходило, что 1835-й год (как год передачи сюжета) - всего лишь гипотеза. Понятно, что одни исследователи эту гипотезу принимали, другие игнорировали, а третьи подвергали сомнению.