Вспомним, когда была написана комедия “Ревизор”: мрачная эпоха Николая I, действует система доносов и сыска, распространены частые инспекторские наезды “инкогнито”. Сам Гоголь замысел произведения определил так: “В “Ревизоре” я решился собрать в одну кучу все дурное в России, какое я тогда знал... и за одним разом посмеяться над всем”.
“Ревизор” стал комедией, где были выведены на сцену истинно русские характеры, были вскрыты общественные пороки. Взяточничество, казнокрадство, лихоимство, распространенные среди правительственных чиновников, были с такой силой и убедительностью показаны Гоголем, что его “Ревизор” приобрел силу исторического документа.
Итак, перед нами уездный городок, откуда “хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь”. В этом городе, который писатель назвал однажды “сборным городом всей темной стороны”, есть все — как в маленьком государстве. Здесь и юстиция, и просвещение, и почта, и здравоохранение, и своего рода социальное обеспечение (в лице попечителя богоугодных заведений) и, конечно, полиция.
Гоголевский город представляет собой “пирамиду”: на вершине ее, как маленький царек, восседает городничий. Есть в городе и свой бомонд, и свое дамское общество, и свое общественное мнение, и свои поставщики новостей в лице помещиков Бобчинского и Добчинского. А внизу, под пятой чиновников и полицейских, течет жизнь простого народа.
Город живет невиданно напряженной жизнью, он взволнован необычайным событием. Это событие — ожидание, прием и проводы ревизора. В отношении к ревизору поставлены все персонажи комедии.
Забота встревоженных властей направлена на соблюдение внешних приличий, внешней благопристойности. Ни одна из тех рекомендаций, которые дает городничий чиновникам насчет мер предосторожности в связи с ожиданием ревизора, не относится к существу вверенного им дела: речь идет только о принятии мер для соблюдения благообразия.
Гоголь подчеркивает, что главной и единственной моралью господствующего режима являлось лишь внешнее приличие: любую болезнь, любую язву можно “в сапог — и никто не увидит”. Важно только одно: надеть чистые колпаки на все болезни и язвы. Равнодушие, презрение к людям, к человеческим жизням и страданиям лежат в основе такой морали. Если приличие требует, чтобы в больнице было меньше больных, пусть они “как мухи выздоравливают”.
О внутренней сущности дел правители города и не думают беспокоиться: “порядок”, при котором процветает грабеж, насилие, никакой ревизии не будет подвергнут. И городничий, и чиновники твердо знают, что нужно делать в связи с прибытием ревизора. Нужно давать взятки, задабривать, пускать пыль в глаза.
Чиновники города спешно производят кое-какие внешние улучшения (типа снятия арапника, висевшего в присутствии, или уборки улицы, по которой поедет ревизор). “Насчет же внутреннего распоряжения, — объясняет городничий, — и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-либо грехов. Это уж так самим Богом устроено”.
Гоголевская “ситуация ревизора” раскрывает всю глубину натуры человека, весь строй его чувств. В чрезвычайных обстоятельствах, когда, говоря словами городничего, “дело идет о жизни человека”, каждый характер раскрывается глубоко.
Так, городничий — человек, “созданный обстоятельствами”, воплощение здравого смысла, ловкости, хитрого расчета во всех делах, во всех аферах и мошенничествах. По словам Гоголя, он “более всего озабочен тем, чтобы не пропустить того, что плывет в руки”. Ему вверен город, и он распоряжается в нем полновластно, возглавляя целую “корпорацию разных служебных воров и грабителей”. Он считает взяточничество вполне естественным явлением, ограничиваемым только чином и общественным положением взяточника. “Смотри! Не по чину берешь!” — говорит он квартальному.
Не брезгуя ничем, городничий предпочитает, однако, скрывать крупные куши: он спокойно кладет себе в карман деньги, отпущенные на строительство церкви, представив рапорт, что она “начала строиться, но сгорела”. Пренебрежительно относясь к народу, “купечеству да гражданству”, он совсем иначе ведет себя с “ревизором” Хлестаковым, заискивая перед ним, ст
араясь завоевать его расположение. При этом у городничего раскрываются незаурядные “дипломатические способности”: угодничая перед “государственной особой”, он ловко “ввертывает” Хлестакову вместо двухсот рублей четыреста, а затем подпаивает его за завтраком с целью выведать истину.
Связанные круговой порукой, чиновники города неповторимы в своих индивидуальных особенностях. Например, судья Ляпкин-Тяпкин известен “вольтерьянством”. За всю жизнь он прочел пять или шесть книг и “поэтому несколько вольнодумен”, позволяет себе держаться независимо даже с городничим. Он подводит под свое взяточничество “идейное обоснование”: “Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем?.. борзыми щенками. Это совсем иное дело”.
Интересен также Земляника, попечитель богоугодных заведений. Он цинично относится к вверенному ему делу, презирает бедный люд, нисколько не смущаясь замечаниями городничего о недостатках в больнице: “Чем ближе к натуре, тем лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет”. В этих словах и жестокость, и равнодушие к судьбе людей, и готовое оправдание того, что он попросту обворовывает больных. По выражению Гоголя, Земляника — “человек толстый, но плут тонкий”.
Смотритель училищ Лука Лукич Хлопов — воплощение полнейшего духовного ничтожества, робости и смирения. В его характере выражены типичные для николаевского чиновничества черты: постоянный трепет и страх при одном имени начальства. Сам он признается в этом: “Заговори со мной одним чином кто-нибудь повыше, у меня просто и души нет, и язык как в грязь завязнул”.
Еще один чиновник — почтмейстер Шпекин, черпающий свои представления о мире из чужих писем, которые он вскрывает. Однако его словарный запас все равно беден. Вот, например, место из письма, кажущееся ему особенно прекрасным: “Жизнь моя, милый друг, течет... в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет...”.
Каждый из созданных Гоголем образов своеобразен и индивидуален, но все вместе они создают облик чиновничества как аппарата, управляющего страной. И вот все эти провинциальные чиновники полностью раскрывают себя перед мнимым ревизором.
Хлестаков — гениальное открытие Гоголя. В нем есть стремление казаться “чином повыше” и способность “блистать среди себе подобных при полной умственной и духовной пустоте”. По выражению В.Г.Белинского, “микроскопическая мелкость и гигантская пошлость” — черты, выражающие сущность “хлестаковщины” и свойственные чиновничеству России того времени.
Хлестаков в начале даже не догадывается, за кого его принимают. Он живет настоящей минутой и всецело отдается “приятности” нового положения. И его главное качество — стремление порисоваться, пустить пыль в глаза — проявляется в полную меру. Он вдохновенно сочиняет небылицы о своем положении в Петербурге. По замыслу Гоголя, Хлестаков “не лгун по ремеслу; он сам позабывает, что лжет, и уж сам почти верит тому, что говорит”. Маленький чиновник, он чувствует особенное удовольствие, изображая строгого начальника, “распекающего” других.
Все, что рассказывает Хлестаков о петербургском высшем обществе, все картины блестящей жизни, развертываемые им, — все соответствует самым заветным мечтам и стремлениям городничих, земляник, шпекиных, добчинских, их представлениям о “настоящей” жизни. Иван Александрович Хлестаков — это сама душа всего чиновного николаевского лакейства и идеал человека в этом обществе.
Таким образом, хлестаковщина — это оборотная сторона общественной системы, основанной на взятках, казнокрадстве, чинопочитании, ее неизбежное следствие.
В финале комедии, знаменитой немой сцене, выражена мысль Гоголя о грядущем возмездии, надежда на торжество справедливости и закона в лице настоящего ревизора.
Гоголь надеется на то, что голос сатиры, сила насмешки, благородство юмора смогут сделать из городничих и держиморд людей. Злые на первый взгляд строки его комедии были продиктованы любовью к России и верой в нее. Смеясь над отрицательными явлениями жизни, Гоголь заставляет читателя задуматься над ними, понять причины, весь ужас этих явлений и постараться избавиться от них. Вот почему произведения Гоголя актуальны и по сей день
Связанные круговой порукой, чиновники города неповторимы в своих индивидуальных особенностях. Например, судья Ляпкин-Тяпкин известен “вольтерьянством”. За всю жизнь он прочел пять или шесть книг и “поэтому несколько вольнодумен”, позволяет себе держаться независимо даже с городничим. Он подводит под свое взяточничество “идейное обоснование”: “Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем?.. борзыми щенками. Это совсем иное дело”.
Интересен также Земляника, попечитель богоугодных заведений. Он цинично относится к вверенному ему делу, презирает бедный люд, нисколько не смущаясь замечаниями городничего о недостатках в больнице: “Чем ближе к натуре, тем лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет”. В этих словах и жестокость, и равнодушие к судьбе людей, и готовое оправдание того, что он попросту обворовывает больных. По выражению Гоголя, Земляника — “человек толстый, но плут тонкий”.
Смотритель училищ Лука Лукич Хлопов — воплощение полнейшего духовного ничтожества, робости и смирения. В его характере выражены типичные для николаевского чиновничества черты: постоянный трепет и страх при одном имени начальства. Сам он признается в этом: “Заговори со мной одним чином кто-нибудь повыше, у меня просто и души нет, и язык как в грязь завязнул”.
Еще один чиновник — почтмейстер Шпекин, черпающий свои представления о мире из чужих писем, которые он вскрывает. Однако его словарный запас все равно беден. Вот, например, место из письма, кажущееся ему особенно прекрасным: “Жизнь моя, милый друг, течет... в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет...”.
Каждый из созданных Гоголем образов своеобразен и индивидуален, но все вместе они создают облик чиновничества как аппарата, управляющего страной. И вот все эти провинциальные чиновники полностью раскрывают себя перед мнимым ревизором.
Хлестаков — гениальное открытие Гоголя. В нем есть стремление казаться “чином повыше” и способность “блистать среди себе подобных при полной умственной и духовной пустоте”. По выражению В.Г.Белинского, “микроскопическая мелкость и гигантская пошлость” — черты, выражающие сущность “хлестаковщины” и свойственные чиновничеству России того времени.
Хлестаков в начале даже не догадывается, за кого его принимают. Он живет настоящей минутой и всецело отдается “приятности” нового положения. И его главное качество — стремление порисоваться, пустить пыль в глаза — проявляется в полную меру. Он вдохновенно сочиняет небылицы о своем положении в Петербурге. По замыслу Гоголя, Хлестаков “не лгун по ремеслу; он сам позабывает, что лжет, и уж сам почти верит тому, что говорит”. Маленький чиновник, он чувствует особенное удовольствие, изображая строгого начальника, “распекающего” других.
Все, что рассказывает Хлестаков о петербургском высшем обществе, все картины блестящей жизни, развертываемые им, — все соответствует самым заветным мечтам и стремлениям городничих, земляник, шпекиных, добчинских, их представлениям о “настоящей” жизни. Иван Александрович Хлестаков — это сама душа всего чиновного николаевского лакейства и идеал человека в этом обществе.
Таким образом, хлестаковщина — это оборотная сторона общественной системы, основанной на взятках, казнокрадстве, чинопочитании, ее неизбежное следствие.
В финале комедии, знаменитой немой сцене, выражена мысль Гоголя о грядущем возмездии, надежда на торжество справедливости и закона в лице настоящего ревизора.
Гоголь надеется на то, что голос сатиры, сила насмешки, благородство юмора смогут сделать из городничих и держиморд людей. Злые на первый взгляд строки его комедии были продиктованы любовью к России и верой в нее. Смеясь над отрицательными явлениями жизни, Гоголь заставляет читателя задуматься над ними, понять причины, весь ужас этих явлений и постараться избавиться от них. Вот почему произведения Гоголя актуальны и по сей день