Шолохов одним из первых создал исполненное подлинного гуманизма произведение о людях, побывавших в плену. В течение многих военных и послевоенных лет считалось преступлением, что советский воин не успел застрелиться, когда его брали в плен. Бывших пленных зачастую преследовали и на родине. Время, описанное в рассказе,— первая послевоенная весна.
Писатель сидит у старенького “виллиса”, одет он в солдатские ватные штаны и стеганку, на голове солдатская ушанка. Поэтому шофер Андрей Соколов и открыл душу своему брату-шоферу, побывавшему на войне, где и ему пришлось “хлебнуть горюшка”. Внимательные глаза рассказчика видят, как бедно, но заботливо и любовно одет мальчик. А то, как одет отец, выдает его равнодушие к себе.
Описание портрета Соколова еще до его монолога раскрывает отчасти и самого рассказчика: “Он положил на колени большие темные руки, сгорбился. Я сбоку взглянул на него, и мне стало что-то не по себе... Видали ли вы когда-нибудь глаза, словно присыпанные пеплом, наполненные такой неизбывной смертной тоской, что в них трудно смотреть? Вот такие глаза были у моего случайного собеседника”. В самые трагические моменты рассказа Соколова автор высказывает свое впечатление: “Он на полуслове резко оборвал рассказ, и в наступившей тишине я услышал, как у него что-то клокочет и булькает в горле. Чужое волнение передалось и мне”. Когда Андрей Соколов, наполненный тяжкими воспоминаниями, предложил перекурить, автору “... иным показался... в эти минуты скорбного молчания безбрежный мир, готовящийся к великим свершениям весны, к вечному утверждению живого в жизни”.
Авторское отступление в конце рассказа раскрывает и собственное отношение автора к услышанному от Соколова: “С тяжелой грустью смотрел я им вслед. Может быть, все обошлось бы благополучно при нашем расставанье, но Ванюша, отойдя несколько шагов и заплетая куцыми ножками, повернулся на ходу ко мне лицом, помахал розовой ручонкой. И вдруг, словно мягкая, но когтистая лапа сжала мне сердце, и я поспешно отвернулся... Тут самое главное — не ранить сердце ребенка, чтобы он не увидел, как бежит по твоей щеке жгучая и скупая мужская слеза...”
Андрей Соколов сохраняет душевную отзывчивость и благородство после всех испытаний. Жизнь Соколова перед войной была заполнена трудом. Женился он на сироте из детского дома. В семье — тро
е детей. Не провоевав и года, он попадает в окружение и плен. Ночью в церкви он уничтожает доносчика, который утром намеревался выдать фашистам лейтенанта. С чувством презрения протягивает Соколов мародеру-конвоиру сапог да заодно и портянки. Андрей Соколов убегает из познань-ского лагеря при первом же удобном случае. Его догоняют через сорок километров немцы на мотоциклах: “Сначала сами били в полную волю, а потом натравили на меня собак, и с меня только кожа с мясом полетела клочьями”.
Автор обращает внимание на то, что героизм Соколова имеет национальные традиции: “Чтобы я, русский солдат, да стал пить за победу немецкого оружия?!” Соколов соглашается выпить стакан водки “за свою погибель и избавление от мук”, но не берет закуску: “Захотелось мне им, проклятым, показать, что хоть я и с голода пропадаю, но давиться ихней подачкой не собираюсь, что у меня есть свое, русское достоинство и гордость и что в скотину они меня не превратили, как ни старались”. Соколов и выжить-то хотел не столько для себя, сколько для семьи. Он сохранил достоинство перед угрозой смерти: “Иду по лагерному двору, на звезды поглядываю, прощаюсь с ними, думаю: „Вот и отмучился ты, Андрей Соколов, а по-лагерному — номер триста тридцать первый". Что-то жалко стало Иринку и детишек, а потом жаль эта утихла, и стал я собираться с духом, чтобы глянуть в дырку пистолета бесстрашно, как и подобает солдату...” Соколов убегает к своим из прифронтовой полосы на “опель-адмирале”, прихватив немецкого майора (инженера) вместе
с документами в толстом портфеле.
Семья Соколова погибает. Спасает Андрея от отчаяния то, что он усыновляет Ванюшку. Писатель добавляет к портрету мальчика одну деталь. Пятилетний ребенок вздыхает, что поражает Андрея: “Такая мелкая птаха, а уже научился вздыхать. Его ли это дело?”
Лирическая концовка рассказа оптимистична и гуманна. Андрей Соколов вырастит из Ванюшки настоящего Человека. “Что-то ждет их впереди? И хотелось бы думать, что этот русский человек, человек несгибаемой воли, выдюжит и около отцовского плеча вырастет тот, который, повзрослев, сможет все вытерпеть, все преодолеть на своем пути, если к этому позовет его Родина”. Автор выступает в рассказе с общечеловеческих гуманных позиций против человеконенавистнических войн, с протестом против преследования бывших военнопленных
Автор обращает внимание на то, что героизм Соколова имеет национальные традиции: “Чтобы я, русский солдат, да стал пить за победу немецкого оружия?!” Соколов соглашается выпить стакан водки “за свою погибель и избавление от мук”, но не берет закуску: “Захотелось мне им, проклятым, показать, что хоть я и с голода пропадаю, но давиться ихней подачкой не собираюсь, что у меня есть свое, русское достоинство и гордость и что в скотину они меня не превратили, как ни старались”. Соколов и выжить-то хотел не столько для себя, сколько для семьи. Он сохранил достоинство перед угрозой смерти: “Иду по лагерному двору, на звезды поглядываю, прощаюсь с ними, думаю: „Вот и отмучился ты, Андрей Соколов, а по-лагерному — номер триста тридцать первый". Что-то жалко стало Иринку и детишек, а потом жаль эта утихла, и стал я собираться с духом, чтобы глянуть в дырку пистолета бесстрашно, как и подобает солдату...” Соколов убегает к своим из прифронтовой полосы на “опель-адмирале”, прихватив немецкого майора (инженера) вместе
с документами в толстом портфеле.
Семья Соколова погибает. Спасает Андрея от отчаяния то, что он усыновляет Ванюшку. Писатель добавляет к портрету мальчика одну деталь. Пятилетний ребенок вздыхает, что поражает Андрея: “Такая мелкая птаха, а уже научился вздыхать. Его ли это дело?”
Лирическая концовка рассказа оптимистична и гуманна. Андрей Соколов вырастит из Ванюшки настоящего Человека. “Что-то ждет их впереди? И хотелось бы думать, что этот русский человек, человек несгибаемой воли, выдюжит и около отцовского плеча вырастет тот, который, повзрослев, сможет все вытерпеть, все преодолеть на своем пути, если к этому позовет его Родина”. Автор выступает в рассказе с общечеловеческих гуманных позиций против человеконенавистнических войн, с протестом против преследования бывших военнопленных