Картина духовного обнищания и омертвения получает в поэме широту и масштабность благодаря изображению губернского города и его чиновников. В заметках к I тому «Мертвых душ» Гоголь писал: «Идея города. Возникшая до высшей степени Пустота, Пустословие. Сплетни, перешедшие пределы, как все это возникло из безделья и приняло выражение смешного в высшей степени». В отличие от обособленных и «неподвижных» помещичьих усадеб, в губернском городе все как будто исполнено общения и движения, но они чисто внешние, «механические», открывающие духовную пустоту. В мире нелепостей и всеобщего идиотизма становятся возможными странные, анекдотические явления, которые, тем не менее, выражают самую суть действительности. Таковы авантюра Чичикова и восприятие ее губернским обществом. Бессмыслица и духовная пустота в полную меру раскрываются в том смятении, которое охватило чиновников при известии о странных действиях Чичикова, в нелепейших толках и абсурдных домыслах. Гоголь создает замечательно яркий, гротескный образ взбудораженного, «взбунтованного» этими толками города. «...Все пришло в брожение, и хоть бы кто-нибудь мог что-либо понять... Пошли толки, толки, и весь город заговорил про мертвые души и губернаторскую дочку, про Чичикова и мертвые души, про губернаторскую дочку и Чичикова, и все, что ни есть, поднялось.
Как вихорь взметнулся дотоле, казалось, дремавший город!» (VI, 189—190). Неразбериха усугубляется известием о назначении нового генерал-губернатора. Продолжая на новом уровне тему «Ревизора» —тему страха перед грядущим возмездием, Гоголь показывает панику, охватившую чиновников. В страхах и догадках о том, кто такой Чичиков: «такой ли человек, которого нужно задержать и схватить, как неблагонамеренного, или же он такой человек, который может сам схватить и задержать их всех как неблагонамеренных» (VI, 196) — выражается вся бестолковость жизни. При этом тема ожидания возмездия приобретает в поэме многозначный смысл. В разгар суматохи почтмейстер делится с другими чиновниками «остроумным» открытием, что Чичиков — капитан Копей-кин, и рассказывает историю последнего.
Вставная повесть о капитане Копейкине, запрещенная цензурой и вошедшая в поэму в сильно переработанном и смягченном виде, еще более расширяет ее художественный мир. Перенося действие в Петербург и касаясь «высших сфер», Гоголь раскрывает и беззаконие вышестоящих и бесправие «маленьких людей» как ха
Рисуя «распадающуюся», «мертвую» жизнь современной ему России, Гоголь идет путем «микроскопического» ее анализа. Он внимательно исследует мелочи и дрязги, заостряет их, показывает крупным планом, гиперболизирует, так как видит в них выражение сущности окружающей действительности. На мелочах вертится жизнь современного человека, они таят в себе источник зла и приобретают в поэме грозный символический смысл. Подробности быта, одежды, антуража становятся для Гоголя средством социального анализа. Реалистический метод Гоголя открывает глубинный философский смысл жизненных мелочей, освещает их светом «общего значения».'«Мелочи» играют большую роль в изображении характеров героев. Обнаруживая их духовную пустоту, они вместе с тем придают им удивительную жизненность и «выпуклость». Гоголь сам писал: «...Воплощение в плоть, это полное округление характера совершалось у меня только тогда, когда я заберу в уме весь этот прозаический существенный дрязг жизни, когда, содержа в голове все крупные черты характера, соберу в то же время вокруг его все тряпье до малейшей булавки». Перед Гоголем-художником стояли сложные задачи — глубоко раскрыть'характеры, не имеющие никакой душевной глубины. В основном писатель изображает их «извне», особенно большое значение получают образы вещей, окружающих героев. В психологическом анализе Гоголя остается черта, восходящая к романтизму: в современном мире умирает духовное и воцаряются вещи, действительность становится только материальной. Отсюда подробное описание вещей в доме Манилова, Коробочки, Собакевича.
От точного, «прямого» художественного видения Пушкина мир гоголевских произведений отличается сложными, многоступенчатыми ассоциациями, неторопливым рассмотрением предметов, чрезвычайным их «обилием».