Комедия «Ревизор» начинается словами городничего, который сообщает чиновникам о приезде ревизора. Известие это он квалифицирует как пренеприятное. В сообщении городничего дано сжато и конкретно ощущение грозящей беды: «К нам едет ревизор», «Из Петербурга» (вес его), «инкогнито» (таинственность), «еще с секретным предписаньем» (навести порядок, вскрыть злоупотребления, виновных наказать). Откуда же узнал городничий о приезде этого неожиданного и нежелательного гостя? Из письма своего приятеля Чмыхова, который сам об этом узнал «от самых достоверных людей». Это письмо Чмыхова - важный, элемент в раскрытии личности городничего, так как у городничего и его приятеля полное единомыслие. Типичной чертой городничего является то, что за ним «водятся грешки», т. е. служебные злоупотребления, и он не любит «пропускать того, что плывет в руки», т. е., попросту говоря, является взяточником, что, по мнению автора письма, доказывает его ум
С первых же строк комедии городничий выступает и как человек невежественный, суеверный. «Я как будто предчувствовал», - заявляет он и рассказывает вещий сон о двух крысах. Приснившиеся городничему крысы были «черные, неестественной величины», это говорит о ревизоре необычайного масштаба.
Городничий расценивает приезд ревизора в город как тонкую политику высшего начальства: «пришла очередь к нашему» (городу), тогда как «до сих пор… подбирались к другим городам» - (меткая и ядовитая оценка действий начальства).
Предуведомив чиновников, городничий считает своим долгом дать им некоторые служебные советы, которые выдают его с головой как типичного бюрократа, который заботится о чисто внешнем впечатлении и не интересуется содержанием той или другой отрасли службы.
Уездному лекарю Христиану Ивановичу предписывает надписать «над каждой кроватью по латыни или на другом каком языке» «всякую болезнь». Он не заботится о существе постановки врачебной работы в городе. Ему важно произвести внешний эффект, отвлечь глаза от злоупотреблений. Отсюда и смысл распоряжения: «надписать… над каждой кроватью болезнь«по-латыни или на другом каком языке». Одновременно он делает указание насчет крепкого табака, который курят больные, рекомендует, чтобы больных было меньше, так как большое количество больных может свидетельствовать о «дурном смотрении» или «не искусстве врача».
Бюрократизм и стремление только к внешнему эффекту великолепно выявляются из советов, данных городничим судье, хотя он и предполагает, что в уездный суд, в это «завидное место», которому «сам бог… покровительствует», вряд ли кто и заглянет.
Он обращает внимание судьи на гусей с «гуеенками», которые шныряют под ногами в передней присутствия, на то, что в присутствии вывешивается всякая дрянь, а над шкафом висит охотничий арапник, на то, что от заседателя идет какой-то нехороший запах, «как будто бы он сейчас вышел из винокуренного завода».
То же внимание лишь к внешней стороне дела у городничего обнаруживается и в указании его Луке Лукичу, смотрителю училищ, насчет учителей. Городничий не контролирует содержание уроков и методическое искусство учителей, а обращает внимание на их «странные поступки», подразумевая под этим их внешнее поведение. Городничий, очевидно, бывал у них на уроках. Так, говоря про одного учителя, который гримасничает на уроках, он сам, подражая ему, делает гримасу, которую видел у него на уроке. Про второго же, учителя истории, он прямо говорит: «Я раз слушал его…» и т. д.
Но несмотря на то, что он посещал уроки этих учителей, он совершенно не интересовался содержанием уроков и учителей знает очень поверхностно, не может припомнить их фамилий и вспоминает их по другим признакам: первый - тот, «что имеет толстое лицо», «второй - исторической части».
Городничий признает их образованность: у первого «ученое звание», второй «сведений нахватал тьму», но он недоволен их внешним поведением: первый делает рожи, второй
В этом же явлении, в дальнейшем диалоге с частным приставом, городничий делает еще дополнительные распоряжения: «Квартальный Пуговинын… он высокого роста, так пусть стоит для благоустройства на мосту», «Разметать наскоро старый забор, что возле сапожника» (в городе, видимо, нет названий улиц).
Надо заметить, что советы и распоряжения городничего, касающиеся не существа дела, а внешних деталей, выглядят незначительными, нелепыми и вызывают смех.
Интересно отметить ту словесную форму, в которую облекает городничий свои распоряжения. Наставления же чиновникам даются в более мягкой форме, поскольку они стоят на более высокой ступени служебной лестницы и являются соучастниками «грешков» городничего: «я вас, господа, предуведомил. Смотрите». Обращаясь к Землянике, он считает нужным объяснить причину, почему в богоугодных заведениях все должно быть «прилично», хотя и здесь не обходится без инфинитивной формы «ид каждой кроватью написать по-латыни».
Свое наставление Хлопову городничий облекает в форму совета: «вот вам, Лука Лукич, так, как смотрителю учебных заведений, нужно позаботиться особенно насчет учителей». И он старается убедить Луку Лукича относительно неисправного поведения первого упомянутого им учителя. «То же я должен вам заметить и об учителе по исторической части», - продолжает свое наставление городничий и о другом учителе, так же в достаточно выдержанной форме. Еще более осторожно и вежливо высказывает свой совет городничий судье: «Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места». Такая более вежливая форма обращения с судьей объясняется, очевидно; тем, что судья в отличие от других чиновников занимает выборную должность («избран… по воле дворянства»).
Осторожность городничего выражается в том, что свой совет убрать гусей из передней он сопровождает некоторой извиняющей оговоркой («Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его»). Делая указание судье относительно висящего не у места, над шкафом, охотничьего арапника, он так же снисходительно замечает: «Я знаю, вы любите охоту, но все на время лучше его принять, а там, как проедет ревизор, пожалуй, опять его можете повесить». Мягкотелость и нетребовательность городничего к уездному суду, находящемуся в ведении судьи, особенно бросается в глаза из следующих его реплик: «Да я так только заметил вам», «Впрочем, я так только упомянул об уездном суде». Городничий почти уверен, что в это «завидное место» никто не заглянет: такой, видимо, там беспорядок и путаница.
Совершенно преображается речь городничего, когда он обращается к почтмейстеру. Это обращение не носит характера наставления или совета, а заключает в себе хитрую просьбу. Эта просьба толкает почтмейстера, на явно незаконные поступки, от чего и предостерегает дальше судья, и поэтому городничий, в других случаях прямой, даже резкий, здесь несколько конфузливо, нетвердо выражается: «Послушайте, Иван Кузьмич, нельзя ли вам, для общей нашей пользы, всякое письмо, которое прибывает к вам в почтовую контору, входящее и исходящее, - знаете, этак, немножко распечатать и прочитать» и т. д. И дальше, когда городничий почувствовал полное единомыслие с почтмейстером: «Так сделайте милость, Иван Кузьмич» и пр.