В 1836 г. комедия Н.В. Гоголя "Ревизор" впервые появилась на сцене Александринского театра. Русское общество пришло в замешательство, на лице каждого зрителя после просмотра пьесы отражалось недоумение: все нашли "Ревизор" чем-то неожиданным, не известным ранее.
На не только зрители были озадачены: актеры также увидели совершенно новых персонажей и находились в растерянности, не зная, как их играть. Действительно, "Ревизор" заметно отличался от многочисленных мелодрам и водевилей, заполонявших сцены театров того времени. Но, вследствие своей непохожести на привычные произведения, комедия и не воспринималась так, как задумал Гоголь. Он был огорчен и, в некоторой степени, разочарован произведенным эффектом, реакцией зрителей на его пьесу. Он не раз замечал, что "Ревизор", собравший в себе все отрицательные явления современной жизни, должен стать своеобразным "лекарством": люди, увидев на сцене героев, возможно, узнают в них себя или хотя бы отдельные свои черты и еще в стенах театра задумаются об этом, а, придя домой, решат исправиться, начать новую жизнь.
Но этого Гоголь не добился. Актеры сделали из героев карикатуры, а Хлестаков, которого он по праву назвал самым сложным характером, получился заурядным хвастуном и вралем, традиционным "водевильным шалуном". Достичь удалось только одного – смеха в зале; но вызван смех был не теми причинами, на которые рассчитывал автор. Зрители смеялись над комичными героями, их глупыми репликами, действиями, выражениями лиц и т. д. Несомненно, это смешно, но не является тем, на что был направлен основной удар иронии Гоголя. Отдавая дань традиционным водевилям, он использовал в "Ревизоре" характерные для них приемы, сцены, комизм которых рассчитан на бессмысленный смех, а не на понимание их глубокой идем. Тем не менее, их появление вполне оправдано: они отражают характеры героев и потому типичны для них.
Для того чтобы зритель засмеялся, Гоголь использовал два способа. Один из них подразумевает понимание характеров героев, и с этой стороны "Ревизор" – комедия характеров; с другой стороны, для изображения этих самых характеров Гоголь заставляет их обладателей проделывать неожиданные, глупые вещи, оказываться в смешных положениях – это комедия ситуаций.
Последний способ более ясен; одним из его вариантов было использование "грубой комики", понятной каждому, и потому не стоит ломать голову, ища в падениях и заиканиях какой-то тайный замысел автора. Все эти ситуации служат лишь для понимания, как ведет себя тот или иной герой в том или ином случае. Нельзя не улыбнуться, видя, как Городничий, волнуясь и суетясь, находясь, так сказать, в состоянии аффекта от известия о прибытии ревизора, пытается надеть вместо шляпы бумажный футляр; смеется зритель и над сценой чтения Анной Андреевной записки от мужа с указаниями о приготовлениях к встрече "ревизора" вперемешку с упоминанием о соленых огурцах и икре, и над тем, как от поздравлений жены Городничего сталкиваются лбами Бобчинский и Добчинский.
Все это элементы "грубой комики". Дл
Не менее замечательна речь Хлестакова в сцене его разговора с Осипом по поводу обеда: вначале он "говорит громким и решительным голосом", затем "громким, но не столь решительным", а заканчивает "голосом вовсе не решительным и не громким, очень близким к просьбе".
То, что Гоголь придавал большое значение речи и интонации героев бесспорно, ведь самая форма, выбранная им для своего произведения, – пьеса – подразумевает то, что узнать о причинах, побудивших героев на те или иные действия, можно лишь проанализировав авторские резюме (в данном случае – "Замечания для господ актеров") или собственно из их монологов, носящих исповедальный характер, но в "Ревизоре" отсутствуют таковые. Поэтому именно из ремарок актер узнает, как вел себя его персонаж, его мимику в момент совершения действия: вздрогнул, подпрыгнул от радости, закричал или сидел "выпучив глаза". Таким образом, ремарки автора, речь героев, глупые ситуации, в которые они попадают, служат для создания картины их характеров. Раскрытие психологии жителей города происходит в процессе развития центральной интриги ("миражной", по выражению Ю. Манна). Ее завязка – встреча Хлестакова и Городничего, здесь уже каждое сказанное ими слово вызывает смех: еще бы, ведь нет забавней людей, не слышащих того, что говорят им собеседники, и отвечающих невпопад. Накал страстей приходится на V действие, где происходит сцена чтения письма Хлестакова к его другу Тряпичкину. Негодование чиновников по поводу данных им весьма нелестных характеристик сочетается с отчаянием Городничего из-за того, что он "сосульку, тряпку принял за важного человека", и создает неповторимый эффект всеобщей растерянности героев после нанесенного им удара; тут же Гоголь "добивает" их: приехал настоящий ревизор. Зрители не могут удержаться от смеха, глядя на замерших в "немой сцене" чиновников. Кто-то "превратился в вопросительный знак", кто-то развел руками, кто-то просто стоит столбом…
Язык Гоголя, "небывалый, неслыханный по своей естественности" (В.В. Соколов) в полной мере вмещает и отражает его необычный юмор. Не только в ремарках, в "Замечаниях для господ актеров" (т.е. там, где прямо обозначено присутствие автора) иронией пропитано каждое слово; речь самих героев вызывает у зрителей смех над ними. Создается впечатление, что "Ревизор" – это одна большая шутка, и, несмотря на несомненное существование трагических нот, они все же облачены в своеобразный, присущий только Гоголю юмор.