1. Современность творчества Гоголя.
2. Образы Городничего и Хлестакова.
3. «Смех» — единственное «честное лицо» в комедии.
В 1852 году после смерти Гоголя Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству писателя:
Питая ненавистью грудь,
Уста вооружив сатирой,
Проходит он тернистый путь
С своей карающею лирой.
В этих строках, думается, дано точное определение сатиры Гоголя, ведь сатира — это злое, язвительное осмеяние не просто общечеловеческих изъянов, но и социальных пороков. Это не добрый смех, а смех «сквозь невидимые миру слезы», потому что, как считал Гоголь, именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех — это оружие, острое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь вел борьбу с «мерзостями русской действительности».
Как всякий великий писатель, Н. В. Гоголь современен для любого времени. Не злободневен, а именно современен — это принципиальное отличие, поскольку путь переноса из одной социальной эпохи в другую бессмыслен и неоправдан.
т сказать, что ее сюжет витал в воздухе: в то время рассказывали о мнимом ревизоре в Устюжне, который обобрал весь город; о приключениях литератора Свиньина в Бессарабии, где он выдавал себя за крупного чиновника. Пушкина, который, как известно, подсказал Гоголю сюжет «Ревизора», в 1833 году приняли за ревизора в Нижнем Новгороде. Кроме того, еще в 1827 году Квитка-Основьяненко написал комедию «Приезжий из столицы», которая напрямую перекликалась с «Ревизором», правда, Гоголь, работая над «Ревизором», еще не знал о существовании этого произведения. И тем не менее можно смело утверждать, что многогранные образы гоголевской комедии не имею литературных прототипов, и Гоголь был их первооткрывателем.
Гоголь — великий сатирик, который обладал огромной силой обличительного смеха. Он говорил: «Смеха... боится тот, кто уже ничего не боится». Но при всей анекдотичности ситуации, изображенной в комедии, в «Ревизоре» чувствуется глубинная затаенная грусть. Не случайно сам автор пояснял в «Предуведомлении для господ актеров» сцену чтения письма: «Здесь уже не шутка, и положение многих лиц почти трагическое». То есть «Ревизор» — произведение, находящее на перекрестке трагического и комического.
«Ревизор» можно назвать энциклопедией жизни общества. Гоголь коснулся практически каждой стороны жизни России того времени, затронул каждый слой общества. Писатель показал, насколько все конфликтно в обществе коррупции, хищничества, стяжательства. Гоголь не только отразил все эти явления жизни, но и попытался понять причины, породившие эти явления.
В связи с этим можно обратиться к образу Городничего. Это не просто тупой чиновник, берущий все, что плохо лежит. Гоголь изображает его и как тонкого дипломата, который ведет сложную политику в отношениях и с чиновниками, и с купечеством, и с обитателями города. Ему приходится считаться с ними, выяснять, не было ли тайного доноса, он велит скрывать высеченную унтер-офицершу. В последнем действии, расправляясь с купцами, он по-своему благодушен, не позволяет с
Обращаясь к образу человека, который обманул Городничего, Хлестакову, следует сказать, что он просто ничтожный маленький человек, олицетворение душевной пустоты, фанфаронства, тупости. Он похож на пустой сосуд, который можно наполнить чем угодно. В образе Хлестакова Гоголь высмеивает душевную пустоту, хвастовство, стремление выдать желаемое за действительное. Хлестаков ошеломлен и зачарован всем тем, что может дать Петербург. Он все восклицает: «Ах, Петербург, Петербург!» И, по сути дела, он не врет в своих россказнях — все, о чем он рассказывает, в Петербурге есть: и балы, и курьеры, и вист с посланниками, вот только Хлестаков не имеет ко всему этому никакого отношения. Принадлежать к этому миру — это неосуществимая мечта. И этот человек, который выглядит довольно жалко, сумел провести опытного, умудренного жизнью Городничего. Как такое могло произойти?
Вернемся к началу пьесы. В обстановке общей нервозности, вызванной сообщением о приезде ревизора, только Городничий выглядит как человек здравомыслящий, спокойный, которые не раз попадал в передряги. Он знает точно одно: при любых обстоятельствах важно соблюсти форму. Четким соблюдением формы, принятых условием инкогнито и обусловлено поведение Городничего по отношению к Хлестакову в первой сцене. А ведь Хлестаков совершенно лишен хитрости, он до крайности простодушен, и именно это его качество и сбивает с толку Городничего, на своем веку успевшего обмануть трех губернаторов. Оба персонажа оказываются в удивительной зависимости друг от друга, чем и завершается этот своеобразный гротескный поединок, выписанный Гоголем в гротескной форме.
Но не только Городничий не смог «раскусить» Хлестакова — не смогли сделать это и остальные чиновники, люди, по-житейски неглупые. Почему они закрывали глаза на многие промахи Хлестакова? Да потому что его россказни отвечают их чаяниям и надеждам. Так, городничий после отъезда «ревизора» мечтает о генеральском мундире, а Бобчинский хвастает тем, что первый понял, что Хлестаков и есть тот самый ревизор, приезжающий инкогнито: «Это я первый сказал Э!» Легко представить, что чувствуют люди, которые не только вздохнули с облегчением после отъезда ревизора, но и смеют надеяться на то, что каждый из них еще и окажется в выигрыше в будущем, в тот момент, когда понимают, что Хлестаков вовсе не тот, за кого они приняли. А далее следует немая сцена, вызванная сообщением о том, что едет настоящий ревизор. И эта сцена есть высшая кара, высший суд, перед лицом которого замирают все персонажи.
В «Ревизоре» Гоголь «собрал в одну кучу все дурное в России», вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т. п. Положительным началом в «Ревизоре», в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал смех, единственное «честное лицо» в комедии. Это был смех, писал Гоголь, «который весь излетает из светлой природы человека... потому что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека».