Илья Обломов — «мирный зритель боя»

Не показалось ли вам, что герой романа Гончарова, откровенно го­воря, не слишком сложен? Леже­бока, лежит себе на диване, де­лать ничего не хочет, а если и полюбила его хорошая девушка, то и тут не смог он пересилить свою лень, предпринять какие-то практические ша­ги, чтобы жениться на ней. Короче говоря, лентяй, вот и вся характеристика.

Суть позиции Гончарова гораздо сложнее. Его отношение к герою нельзя определить одним сло­вом, обозначить знаками плюс или минус.

Автор ведет свое повест­вование эпически спокойно, и нам не стоит торо­питься, подыскивая для героя как можно скорее какое-то определение.

В начале романа воспроизводится сцена, имею­щая большое значение для понимания нравственно-эстетической позиции Гончарова. Среди гостей Обломова появляется литератор Пенкин, пропове­дующий упрощенно-натуралистические принципы изо­бражения жизни. Но Обломов, вдруг воспламенив­шись, восклицает: «Вы думаете, что для мысли не надо сердца? Нет, она оплодотворяется любовью. Протяните руку падшему человеку, чтобы поднять его, или горько плачьте над ним, если он гибнет, а не глумитесь. Любите его, помните в нем самого себя и обращайтесь с ним, как с собой». Именно таким был подход Гончарова к изображению своего героя: Обломов — испорченный человек, а все же человек со своими взглядами, своей жизненной пози­цией.

Сам себя Обломов ощущает прежде всего бари­ном — это его звание, положение, наконец, пред­назначение на земле, дающее ему право попрекать слугу Захара и вообще всех своих крестьян в черной неблагодарности: «...для вас я посвятил всего себя, для вас вышел в отставку, сижу взаперти...» Ко­мизм сцены возрастает в силу полной убежденности Обломова в справедливости этих обвинений, осно­ванных на чистой фантазии. Однако Захар, иска­леченный крепостным правом не в меньшей сте­пени, чем Обломов, нисколько не сомневается в законности образа жизни и образа мыслей своего барина. Даже его капризы Захар «уважал внут­ренне, как проявление барской воли, господского права». Однако же сущность образа Обломова не сводится только к его барству.

Многие русские писатели не раз обращались к проблеме «естественного человека». Нередко драма­тическая судьба героя с простым, неиспорченным сознанием, живущего по законам природы, служила укором антигуманным основам «цивилизованного» общества (подобные мотивы явственно ощущались и во «Фрегате "Паллада"»). И у героя нового романа проявляются черты «естественного человека», удиви­тельным образом сохранившиеся в середине XIX в. У Обломова есть собственный идеал цельного и гармоничного человека, во имя которого он реши­тельно отвергает суету, тщеславие, карьеризм, пого­ню за выгодной женитьбой, за богатством. «Нет, — восклицает он, — это не жизнь, а искажение нормы, идеала жизни, какой указала природа целью че­ловека»

, Однако желанный для Обломова идеал, «норма», «рай» — это человек, у которого был За­хар и еще триста таких же Захаров и для которого «труд и скука были синонимами».Противопоставляя свою независимость и непод­вижность мирской суете, Илья Ильич не отдает себе отчета в том, что он сам принадлежит к тому же ненавистному ему миру, где нарушается цельность человеческой личности, где, по его убеждению, «гра­мотность вредна мужику»: «выучи его, так он, пожалуй, и пахать не станет». Да и мечты-то Обломова о «земном рае» носят отчетливый оттенок помещичьей идиллии: «Лежать бы теперь на траве, под деревом, да глядеть сквозь ветки на солнышко и считать, сколько птичек перебывает на ветках. А тут тебе на траву то обед, то завтрак принесет какая-нибудь краснощекая прислужница с голыми, круглыми и мягкими локтями». (Так Обломов меч­тает в первой части романа, а в четвертой вновь упоминаются локти — это первое, на что он обратил внимание в Пшеницыной, своей будущей жене.)

По мнению некоторых современных исследова­телей, «Обломов лежит на диване не потому, что не умеет активничать в коммерции, наживать про­центы... Он не приемлет такую жизнь. Отгоро­дившись от нее диваном, он спасает свою душу».

Спасать свою душу — как прекрасно звучит! Но кто в это самое время заботится о проблемах мате­риальных, будничных, бытовых, кто ежедневно и ежечасно обслуживает Обломова, давая ему возмож­ность спокойно, ни о чем не заботясь, лежать на диване и свысока осуждать ту самую жизнь, кото­рая предоставила ему столь приятную возможность?

Да, наш герой не рожден гладиатором, но на гладиаторские бои он готов взирать с интересом. Спрашивается, где Обломов добудет денег, чтобы заплатить за покойное и удобное место, откуда он будет с удовольствием наблюдать за кровопролитным сражением рабов, вынужденных жертвовать своей жизнью, чтобы развлекать зрителей?

Все это сказано для того, чтобы не пре­вратился Обломов в вашем воображении в образец положительного героя, достойного чуть ли не пре­клонения. Ведь роман Гончарова написан не о по­беде, а о поражении человека, растерявшего в жиз­ненной круговерти все лучшее, что было в нем заложено.

Лишь изредка посещает Обломова прозрение, тогда он с гнетущим беспокойствием начинает заду­мываться не только над своей жизнью, но и над причинами, которые предопределили гибель всего доброго, что было в нем заложено: «Кто-то будто украл и закопал в собственной его душе прине­сенные ему в дар миром и жизнью сокровища... Какой-то тайный враг наложил на него тяжелую руку в начале пути далеко отбросил от прямого человеческого назначения...» А далее начинается IX глава первой части романа — знаменитый «Сон Об­ломова», в котором дан ответ на вопрос, мучающий героя. Тайным врагом оказывается обломовщина, так колоритно и неповторимо нарисованная писателем.