«Горе от ума» Грибоедова - это произведение одного героя. Чацкого… Так странно, но в первый раз, когда речь заходит о нем, Грибоедов рифмует его фамилию со словом «дурацкий»:
Простите, право, как Бог свят,
Хотела я, чтоб этот смех дурацкий
Вас несколько развеселить помог.
К вам Александр Андреич Чацкий
Это слова Лизы. И вправду, так ли уж нужна борьба Чацкого, чтобы сам автор произведения использовал такие рифмы, не глупо ли бороться с химерами. На дворе 20-е годы XIX столетия - время реакции и цензуры, когда предпочитали закрывать глаза на все и на всех и только «ударятся затылками», как небезызвестный Максим Петрович. Но все же исподволь зреет плод свободы, и кто знает, не был ли наш Чацкий на Сенатской площади вместе с осмелившимися. Но нужна ли эта борьба, и вообще, что в ней - этой борьбе?
Конфликт комедии многогранен. Одна коллизия вырастает из другой, но всюду мы видим эту борьбу Чацкого, будь то любовь или споры с «веком минувшим». Без борьбы нет Чацкого, и скорее он борется против. Против членов «Английского клоба», против «троих из бульварных лиц, которые с полвека молодятся», против «чахоточного» господина, «врага книг». Но раз борется Чацкий, то, видимо, должны бороться и они, отстаивать свою точку зрения, дискутировать, возражать. Чем могут отразить они, например такой вызов:
Как тот и славился, чья чаще гнулась шея;
Как не в войне, а в мире брали лбом,
Стучали об пол не жалея!
Кому нужда - там спесь, лежи они в пыли,
А тем, кто выше, лесть, как кружево плели.
Прямой был век покорности и страха.
Это прямо-таки оскорбление, вызов на дуэль, хоть и словесную. Наверное, у века минувшего были аргументы, свои аргументы, но высказать их вслух он то ли не решился, то ли испугался. Все же если спорить, то, значит, отдавать себе отчет в том, что необходимо искать истину, а истина здесь на стороне Чацкого. Они, этот «полк шутов», конечно глупее, но и хитрее. Ведь Чацкий не приемлет хитрость, он идет на войну с открытым забралом, держа копье наперевес, готовый в честном бою сразиться с противником, на стороне которого численный перевес. А ему втыкают нож в спину, крича при этом «Ах! боже мой! он карбонари!». Наверное, это война с ветряными мельницами, но она достойна называться войной. Ибо кто-то же должен обратить наше внимание на всю эту косность и чинопочитание, на это господство «смешенья языков: французского с нижегородским», на предрассудки, которые не истребят «ни годы их, не моды, ни пожары», кто-то же должен бороться со скалозубами и молчалиными, кто-то должен сказать хоть слово правды.
Невежество - это еще один ключевой момент, который претит Чацкому, здесь он готов сражаться до победного, и, думается, злосчастное слово «карбонари» звучит скорее как комплимент ему. Чацкий образован, начитан, объехал полсвета и знает, что мир не ограничивается только Москвой и светскими балами. Ведь в нем, этом мире Чацкого, столько прекрасного: философы, путешественники, вольнодумцы. Презрение наук - вот худший грех, мы видим, как яростно он защищается:
Теперь пуская из нас один,
Из молодых людей, найдется - враг исканий,
Ни требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам Бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным,-
Они тот час: разбой! пожар!
Итак «один в поле воин», - по словам Гончарова, но только если он Чацкий!
Однако, Чацкий не только идет в атаку, но он еще и защищается, а, вернее сказать, борется за… Он борется за свою любовь, тоже до конца. И вот здесь он разбит и повержен, а его знамена втоптаны в грязь конницей врага, который обманом проник во «дворец». Вот к этому он был не готов. Он чувствует в себе достаточно сил, чтобы бороться со всем московским светом, но у него их нет, чтобы противостоять «ничтожному» Молчалину.
Слепец! я в ком искал награду всех трудов!
Спешил!.. летел! дрожал! Вот счастье, думал, близко.
Чацкий повержен, это была последняя, смертельная рана, от которой, он возможно, никогда не оправиться. Борьба окончена…
В произведении Грибоедова печальный конец, однако, автор произведения назвал его комедией. Наверное, потому что все сложилось для главного героя хорошо: он не остался с женщиной, которая обманывала бы его, его не от
В комедии представлена широкая картина жизни московских дворян после Отечественной войны 1812ого года. В своей пьесе АСГ показал, какие вопросы (политические, экономические, нравственные) волновали в то время (10-20ые годы XIXого века) русское общество. Герои яростно спорят и отстаивают свою точку зрения по вопросам об отношении к крепостному праву, о службе, о просвещении, о дворянском воспитании, о праве «свое суждение иметь» или не иметь. Нашли свое отражение споры о суде присяжных, о парламенте, о пансионах и институтах, о взаимном обучении, цензуре и многом другом. Косные дворяне испытывают тревогу за свое благополучие, обнаруживая злобную ненависть к вольнодумству.
В богатой галерее образов мастерски представлен мир чиновников, дворянства, крепостников-помещиков, тупоумных офицеров-солдафонов, передовых людей, близких декабристам по взглядам. В качестве материала для своей комедии драматург взял подлинную жизнь московских дворян и показал ее реалистически, изобразив конфликт декабристски настроен-ного Чацкого с защитниками «века минувшего». А С Г-дов показал в пьесе «процесс отрыва передовой части дворянства от косной среды и борьбу с нею». Он сумел увидеть нового передового героя в самой жизни. Не зря многие считали, что прототипом Чацкого был выдающийся современник автор произведенияа П. Я. Чаадаев. И все же образ Чацкого - это собирательный образ эпохи декабристов, своеобразный «герой произведения времени». Александр Андреевич Чацкий - новый тип личности героя. Это первый в русской литературе образ дворянина-интеллигента, «выламы-вающегося» из своей сословной среды (как и сам А С Г-дов), образ «мыслящего друга человечества…». А.И. Герцен писал: «Чацкий - это декабрист». И герой произведения во многом близок декабристам. В своих монологах он не только отвергает устаревшие нормы жизни, но и пропагандирует новую идеологию, дух свободомыслия («Он вольность хочет проповедать», - так говорит о нем Павел Афанасьевич Фамусов), честное служение «делу, а не лицам» («Служить бы рад, прислуживаться тошно»). Чацкий в комедии - второе «я» Гдова, в его уста автор произведения вложил свои мысли и представления о жизни. Так драматург дал возможность своему герою выразить самую актуальную в то время - вольнолюбивую тенденцию русского общества («слово» Чацкого есть его «дело»).
Автор произведения на современном ему материале изобразил не только героя своего времени, но и социальный конфликт «старых» сил и «новых», в чем проявился «конкретный историзм» драматурга. Он «перенес» в комедию характерные черты общественных и бытовых явлений того времени. С образом главного героя, Чацкого, связан исторический оптимизм пьесы. Да, на сцене Чацкий одинок, но у него есть друзья-единомышленники («В друзьях особенно счастлив»), есть последователи (двоюродный брат Скалозуба, который «службу вдруг оставил, в деревне книги стал читать», племянник княгини Тугоуховской, князь Федор). Многие декабристы предвидели свою гибель, но «прочно стояли на позиции исторического оптимизма», видя свой долг в том, чтобы «выступлением разбудить целое поколение». Новое всегда побеждает, поэтому Чацкий «неизбежен при каждой смене одного века другим».
Сама ситуация борьбы Чацкого с косностью, столкновения с барской Москвой типична и вечна, как мир. В этом и заключается бессмертие «Гоу». Как и предсказывал АСП, многие стихи комедии вошли в нашу речь. Кроме того, глубокий смысл комедии состоит в том, что в пьесе показано, как в условиях крепостни-чества, деспотизма обречены на гонения всякая независимая мысль, искренние чувства. Так, личная драма Чацкого разрастается в общественную драму целого поколения передовых людей декабристской эпохи. Не зря А. Бестужев пророчил: «Будущее оценит сию комедию и поставит ее в число первых творений…»