Героев комедии “Горе от ума” можно разделить на несколько групп: главные герои, второстепенные
герои, герои-маски и внесценические персонажи. Все они, помимо отведенной им в комедии роли, важны и как
типы, отражающие те или иные характерные черты русского общества начала XIX века.
К главным героям пьесы можно отнести Чацкого, Молчалина, Софью и Фамусова. Сюжет комедии
строится на их взаимоотношениях, взаимодействие этих персонажей друг с другом и развивает ход пьесы.
Второстепенные герои — Лиза, Скалозуб, Хлестова и другие — тоже участвуют в развитии действия, но
прямого отношения к сюжету не имеют. Образы героев-масок максимально обобщены. Автору не интересна их
психология, они занимают его лишь как важные “приметы времени” или как вечные человеческие типы. Их роль
особая, ибо они создают социально-политический фон для развития сюжета, подчеркивают и разъясняют что-
то в главных героях. Это, например, шесть княжон Тугоуховских. Автора не интересует личность каждой из них,
они важны в комедии лишь как социальный тип московской барышни. Герои-маски играют роль зеркала,
поставленного напротив самого высшего света. И здесь важно подчеркнуть, что одной из главных задач автора
было не просто отразить в комедии черты современного общества, но заставить общество себя в зеркале
узнать. Задаче этой способствуют внесценические персонажи, то есть те, чьи имена называются, но сами герои
на сцене не появляются и участия в действии не принимают. И если основные герои “Горя от ума” не имеют
каких-то определенных прототипов (кроме Чацкого), то в образах некоторых второстепенных героев и
внесценических персонажей вполне узнаются черты реальных современников автора. Так, Репетилов
описывает Чацкому одного из тех, кто “шумит” в английском клубе:
Не надо называть, узнаешь по портрету:
Ночной разбойник, дуэлист,
В Камчатку сослан был, вернулся алеутом,
И крепко на руку нечист.
И не только Чацкий, но и большинство читателей “узнавали по портрету” колоритную фигуру того времени
— Федора Толстого. Сам Толстой, прочитав в “Горе от ума”, себя узнал и при встрече с Грибоедовым попросил
изменить последнюю строчку следующим образом: “В картишках на руку нечист”. Он собственноручно
переправил так строку и приписал пояснение: “Для верности портрета сия поправка необходима, чтоб не
подумали, что ворует табакерки со стола”.
В сборнике научных трудов “А. С. Грибоедов. Материалы к биографии” помещена статья Н. В. Гурова “Тот
черномазенький…” (“Индийский князь” Визапур в комедии “Горе от ума”). Вспомним, при первой встрече с
Софьей Чацкий, стараясь возродить атмосферу былой непринужденности, перебирает давних общих знакомых.
В частности, поминает он и некоего “черномазенького”:
А этот, как его, он турок или грек?
Тот черномазенький, на ножках журавлиных,
Не знаю, как его зовут,
Куда ни сунься: тут как тут,
В столовых и гостиных.
Так вот, в заметке Гурова говорится о прототипе этого проходного внесценического персонажа.
Оказывается, удалось установить, что был во времена Грибоедова некий Александр Иванович Порюс-
Визапурский, вполне подходящий к описанию Чацкого. Зачем потребовалось искать прототип
“черномазенького”? Не слишком ли мелкая фигура он для литературоведения? Оказывается, не слишком. Для
нас, спустя полтора века после издания “Горя от ума”, безразлично, был ли “черномазенький” или Грибоедов его
выдумал. Но современный читатель (и зритель) комедии немедленно понимал, о ком идет речь. И тогда
исчезала пропасть между сценой и зрительным залом, вымышленные герои говорили о лицах, известных
публике, у зрителя и персонажа оказывались “общие знакомые”, и довольно много. Так, Грибоедову удалось
создать удивительный эффект: он стирал грань между реальной жизнью и сценической действительностью. И
что особенно важно, комедия при этом, обретая напряженное публицистическое звучание, ничуть не теряла в
художественном отношении.
В том же разговоре Чацкий упоминает и многих других. Все они дают нам ясное понятие о грибоедовском
высшем свете. Это крайне безнравственные люди, препятствующие проникновению в Россию образования,
науки: “А тот чахоточный, родня вам, книгам враг…” Эти люди озабочены только своим материальным
положением, стремятся нажить как можно больше, породнится с богатыми семьями по всей Европе. Конечно
же, не все люди Москвы являли собой такое печально зрелище. Чацкий не был одинок, были и другие,
тянущиеся к просвещению, к науке: “…он химик, он ботаник”. Но они были скорее исключением, чем правилом.
Такие люди не могли заслужить уважения высшего света. Там ценились такие, как Максим Петрович. Именно
Максим Петрович “на золоте едал”, у него “сто человек к услугам”, он “весь в орденах”. А чем добился он такого
положения? Умом? Нет, он добился этого тем, что забыл о своем человеческом достоинстве. Но, по мнению
Фамусова, это проявление его смышлености.
А что еще можно ждать от общества, у которого такие нравственные ценности? От общества, где ценится
не голос собственной совести, а мнение княгини Марьи Алексевны. Грибоедов мастерски представил нам
высший свет своей эпохи. И мы никогда не смогли бы понять, что представляло собой это общество, если бы не
внесценические персонажи. Да и читатели того времени потеряли бы многое, если б им некого было ”узнавать”
в героях Грибоедова.