В те годы, когда А.С.Грибоедов создает свою комедию, в русском обществе уже четко наметился разрыв между образованной частью общества, думающей и ищущей, стремя щейся к коренным изменениям в русской жизни, и властью. Война 1812 года, вызвавшая общий патриотический подъем, объединившая все общество, позволила появиться надеждам на то, что в скором будущем окажутся наконец реализованными целый ряд либеральных реформ, о которых мечтала образованная часть общества: отмененным, например, будет позорное для России крепостное право. Однако реальность, наступившая после окончания войны и некоторого притупления воспоминаний об имевшем место единении, показала, что никаких изменений в русской общественной жизни в ближайшее время не предвидится. Результатом стало то, что одни европейски образованные люди были вынуждены со скандалом выйти в отставку, многие другие стали членами тайных антиправительственных организаций. Сложившаяся напряженная ситуация закончилась в итоге взрывом, вошедшим в русскую историю как восстание декабристов. Грибоедов хорошо видел происходящее - и у него постепенно созрел замысел комедии. Несомненно, здесь сыграло роль то обстоятельство, что изгнание самого автора из Петербурга было связано с клеветой. Словом, Грибоедова мучил вечный вопрос о судьбе умного человека в России. Уже само название комедии задает центральную проблему, указывая на умозрительность представлений героя вследствие некой высокой позиции и, следовательно, его обре ченность на горькую и тяжелую судьбу. Ум Чацкого объединяет в себе высокую степень просвещенности, свободолюбие, вольномыслие, пылкость (не случайно и Фамусов говорит о нем, что "он славно пишет, переводит"). Чацкий убежден в том, что человек вполне может выразить себя в слове и полностью донести это слово до другого. Но умозрительность его позиций сразу же обнаруживается окружающей его в Москве реальностью - его слова никогда не доходят до собеседника. Чтобы сразу же восстановить против себя всех, Чацкому было достаточно просто приехать в Москву. Само его существование сразу же приходит в противоречие с существующими в Москве порядками.
Приехав, герой воспринимает как естественного собеседника, который, несомненно, поймет его, Софью. Однако совершенно упускает тот факт, что за то время, которое они не виделись, Софья могла и измениться. Эту возможность он даже не предполагает, равно как не предполагает и того, что его отъезд тогда мог ее обидеть, оскорбить, причинить настоящую боль. Чацкий, не задумываясь ни о чем, начинает критиковать все вокруг, иронизировать, но заходит в своем неприятии окружающего слишком далеко. Построения ума, в соответствии с которыми он живет, оказываются слишком шаткими и не выдерживают испытания реальностью, с которой Чацкий постоянно не совпадает. Резкий проницательный ум героя оказывается тем не менее совместим с простодушием и наивностью, ирония - с чувствительностью, свобода - с добродетелью, чуждой ригоризма.
Главным противником Чацкого, как ни странно, оказывается Софья. Она одновременно сентиментальна и мстительна, мечтательна и не лишена коварства, способна на сильное чувство и обидчиво капризна, иногда мелочна, в известной степени черства. Однако из всех героев комедии именно она близка Чацкому. Софья не приемлет целиком всех нравов Москвы и взглядов на жизнь и свободна от многих предрассудк
В целом московское общество представляет собой некую замороженную, застывшую структуру, неготовую к какимлибо изменениям и категорически их не принимающую. Такое положение вещей приводит к тому, что индивидуальные черты тех, кто это общество составляет, неизбежно нивелируются, оставляя в себе лишь какие-то возможности для реа лизации. Этот процесс олицетворяет Репетилов: он предстает некой пустой формой, которая при разных обстоятельствах могла превратиться в прожигателя жизни, карьериста или неудачника, крикливого вольнодумца. Так, многие другие персонажи также воплощают в себе целый набор разных возможностей, которые никогда не станут реальностью в условиях крайней инертности, которая охватывает всю Москву. Столкновение Чацкого с Москвой - это столкновение пробудившейся очень яркой личности с рутиной, догмой неподвижного общественного уклада. Любая, даже частная интрига (Чацкий - Молчалин - Софья) приобретает общественное значение, несет в себе его значимый элемент: прежде всего из-за того, что наполняется общественным значением, проецируется на социальное измерение.
Герой постоянно подрывает основания московской жизни, московского общества-всего в целом и каждого его представителя в отдельности. Так, например, смысл жизни Софьи - любовь к Молчалину, а Чацкий смеется над бессловесностью секретаря. И именно поэтому у девушки с языка и срывается: "Он не в своем уме". Сама Софья понимает эти слова в переносном смысле, но рада тому, что собеседник, господин N, понял их в прямом смысле. Точно так же для Хлестовой главное - это почтение, для Молчалина - карьера, для Натальи Дмитриевны - светские развлечения. А раз Чацкий всеми своими поступками и словами все это задевает, пытается опровергнуть, то он закономерно оказывается сумасшедшим по отношению к этому миру и с точки зрения этого мира. По сути, Чацкий неприкаян везде, где бы он ни оказывался. Так, в Петербурге ему "не дались чины", он хотел служить государству, но, когда оказалось, что еще необходимо и прислуживаться, то бросил и эти планы. Все положение Чацкого в жизни определяется в его диалоге с Софьей, когда на вопрос "Где ж лучше?" он отвечает: "Где нас нет". И поэтому в начале комедии он неизвестно откуда появляется, а в финале неизвестно куда уезжает. Его развитый ум сомнителен и с другой точки зрения: "Да этакий ли ум семейство осчастливит? " - спрашивает Софья, и она по-своему права.
Финал комедии остается открытым. Прежде всего, потому, что вопросы, поднимаемые в ней, невозможно решить в таких масштабах, их решение остается за историческим временем, и Грибоедов тонким чутьем художника это понимает. С другой стороны, не определен до конца и сам Чацкий-перед ним открывается множество равных возможностей. И для Грибоедова оказывается важным не навязать своему герою какое-то одно определение, которое его неизбежно сузит, ограничит.