Зададимся вопросом: так ли все это далеко от нас, столь ли отдален тот, грибоедовский, «век минувший», где «Молчалины блаженствуют на свете», от нашего времени? Вообще-то, «минувшим веком» всю эту устоявшуюся систему жизненных норм и правил поведения называет Чацкий, а мы-то знаем, что он во многом романтик, идеалист. Пожалуй, Чацкий несколько поторопился в своих прогнозах. Разве и сейчас карьеризм и угодничество редко встречаются среди нашего современного чиновничества? Увы, «свежо предание, да верится с трудом».
Но, может быть, все не так уж и плохо. Современный американский психологи Дейл Карнеги в книге «Как завоевывать друзей» рассматривает множество случаев из жизни разных людей, в том числе и эпизоды, посвященные отношениям с начальством. При этом он дает некие правила поведения, общения с людьми, которые должны способствовать успехи в жизни. Удивительно, но эти правила, выведенные зарубежным психологом в условиях совсем иной действительности- Америки XX века, - с точностью выполняет Молчалин молодой чиновник из комедии Грибоедова о Москве XIX века. Карнеги, например, рассказывает случай, когда один человек полностью завоевал расположение другого, похвалив его собак. Как тут не вспомнить нашего Молчалина: «Ваш шпиц, прелестный шпиц, не более наперстка, - говорит он влиятельной и почитаемой в этом обществе Хлестовой, - Я гладил все его; как шелковая шерстка!»
По логике Карнеги получается, что такой человек, как Молчалин, - идеал современного чиновника и бизнесмена. Его основные качества - «умеренность и аккуратность» - в сочетании с цепким практическим умом и умением располагать к себе людей (разумеется, с совершенно определенной целью) - вот то, что нужно для достижения успеха в современном американском обществе, если верить Карнеги. Так что наше отечественное «ноу-хау», выработанное еще в позапрошлом веке, оказывается, пользуется успехом.
И действительно, среди всех прочих подчиненных Фамусова именно Молчалин отличается деловыми качествами:
Один Молчалин мне не свой,
И то затем, что деловой.
Что спросишь с других чиновников, среди которых «все больше сестрины, свояченицы детки»? Но кто-то ведь должен заниматься делами? Ведь не для того же Фамусов стал большим начальником, чтобы возиться с бумагами:
Обычай мой такой:
Подписано, так с плеч долой.
По представлениям этого общества, чин и богатство для того и существуют, чтоб «награжденья брать и весело пожить» - вот идеал, к которому пока еще стремится Молчалин и которого уже достиг Фамусов. Причем «стартовая позиция» у Молчалина не очень хорошая: он из провинции, не знатен, не богат, а за Ф
Но зато как похожа эта парочка - солидный Фамусов и молодой, деловитый Молчалин - на наших чиновников! Даже преклонение перед всем иностранным как будто передалось нашей бюрократии по наследству от них же. Правда, в языке теперь большего господствует не смешенье «французского с нижегородским», и английского с новоязом современного чиновничества. Но причина та же: отсутствие собственной культуры. Заботливый отец Фамусов, конечно же, нанял для дочки и учителей-иностранцев, и книжки позволил читать, но для него самого единственное чтение - это его календарь с записями важных событий, как то: обед, который сменяет погребенье, а за ним крестины у докторши. У Молчалина тоже есть своя заветная тетрадь, куда он списывает новенькие песенки.
Но истинная культура и просвещение для всех в этом обществе явление крайне опасное Ведь, по мнению Фамусова
Ученье - вот чума, ученость - вот причина,
Что нынче, пуще, чем когда,
Безумных развелось людей, и дел, и мнений.
«Безумный» в устах людей фамусовского общества означает «инакомыслящий» Кажется, что мы сейчас далеко ушли от времен гонений на всякое инакомыслие, но так ли уж у нас все благополучно с культурой и просвещением? А может, и для современного чиновника нет ничего опаснее, чем умный, образованный, свободно мыслящий человек? Ведь как тогда Фамусовым удастся поддерживать свой авторитет, если все начнут «служить делу, а не лицам»? Как «дойти до степеней известных» Молчалину, если кроме умения угождать и тихонько выжидать удобного момента для продвижения по службе у него ничего за душой нет.
Может быть, наступит все же когда-нибудь такой момент, когда наконец-то «состарится» эта вечна пара - Фамусов и Молчалин - и уйдет в прошлое. И тогда уже некому будет сокрушенно воскликнуть:
Ах! Боже мой! Что станет говорить
Княгиня Марья Алексевна!