В лице Большова драматург создал тип, очень характерный для истории русской буржуазии XIX в. «Большое вышел из низов - в молодости он «голицами торговал на Балчуге; добрые люди подзатыльниками кормили». Но он выбился в люди - к богатству и почету в своей среде. Однако выбился не в процессе постепенного, органического развития своего торгового «дела», определяющего его собственный деятельный внутренний рост, формирование его характера и умственное развитие. Боль-шов- один из тех, кто был вынесен из низов стихийной силой денежных торговых оборотов, основанных на рвачестве и плутовстве, кто сумел хорошо усвоить только одно правило жизни: «вышла линия, ну и не плошай…». Поэтому его духовное развитие однобоко и уродливо. В нем он намного отстал от уровня своего материального преуспевания, определяющего как отношение к нему со стороны всех окружающих, так и его самооценку. Внешне он давно стал одним из «столпов» в местной торговой среде и соответственно себя ведет, не отставая от других. Внутренне - это дикарь, имеющий самые извращенные понятия, чувства и стремления. Это и создает комизм его поступков, его речи, всей его фигуры.
Вынесенный из низов силой чистогана, всю власть своего богатства приписывает лично себе и поэтому любое свое желание считает законом для всех зависимых от него людей, прежде всего для членов своей семьи. «Захотел выдать дочь за приказчика, и поставлю на своем, и разговаривать не смей, я и знать никого не хочу», - кричит он жене. У него пет любви к родной дочери, и он с легкостью готов принести ее судьбу в жертву корыстным расчетам. Выросший среди унижений и попреков, он искренне наслаждается тем, что может безнаказанно унижать и попрекать других, и делает это со всей грубостью выскочки. «А тебе больно знать нужно! - ворчит он на своего стряпчего, от которого, по своей неграмотности, всецело зави
Отсутствие в деятельности Большова какой-либо творческой жилки сказывается в том, что, достигнув богатства, он потерял всякий интерес к своему растущему «делу», давно свалил все заботы на главного приказчика, а сам думает только о накоплении. И решение пойти на ложное банкротство порождено в нем не задорной предприимчивостью, но его неуверенностью в себе. Он идет на это потому, что «времена подошли тесные», нет прежних рваческих прибылей, и прежде всего из страха, что в надвигающейся волне ложных банкротств должники обманут его, «обанкротившись».раньше, а главное - из желания урвать сразу крупный куш и совсем отойти от дела. «На кого бы только эту обузу свалить?»- говорит он стряпчему. «Да и самому-то, братец ты мой, отдохнуть пора: прохлаждались бы мы, лежа на боку, и торговлю всю эту к черту». Паразитическая подоплека буржуазного хищничества проявляется здесь очень ясно.
По умственному убожеству Большов считает это решающее мошенничество чем-то роковым, видит в нем «один конец» и даже «волю божью». Желая опереться при этом на близкого человека, он требует от него любви и сам уверяет, что любит его. «Скажи, Лазарь, по совести, любишь ты меня?» - спрашивает он. «Кабы я тебя не любил, нетто бы я так с тобой разговаривал?». И Лазарь, конечно, оказывается на высоте положения: «Я теперича готов всю душу отдать за вас…» - говорит он хозяину. Оба готовят грубое надувательство и оба прикрывают его словами о любви. В этом много лицемерия и еще больше наивности. Для Большова злостное банкротство - завершение его купеческой карьеры, для Подхалюзина и Липочки - только начало.