Допрос во дворце Ирода Великого (анализ эпизода из романа М..Булгакова «Мастер и Маргарита»)

Удивительна, оригинальна, многопланова компо­зиция романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргари­та». Внутри одного произведения сложно переплета­ются два романа — повествование о судьбе Мастера и сотворенный им роман о Понтии Пилате. «Ершалаим-ские» главы рассредоточены в основном повествова­нии о жизни главного героя и окружающих его лю­дей. Литературоведом Г. А. Лесскис сказано об этом: «Ершалаим и Москва — две сценические площадки двух актов всечеловеческой трагедии или мистерии — описаны в одном лирическом ключе».

Важную роль для понимания смысловых глубин «Мастера и Маргариты» играет эпизод допроса Иешуа во дворце Ирода Великого.

В образе прокуратора Иудеи писатель рисует чело­века сильного, наделенного огромной властью. Величественно отдает он свои приказания и жестоко нака­зывает за их неисполнение. По его повелению на до­прос приводят очередного обвиняемого. «Этот человек был одет в старенький и разорванный голубой хитон. Голова его была прикрыта белой повязкой с ре­мешком вокруг лба, а руки связаны за спиной. Под ле­вым глазом у человека был большой синяк, в углу рта — ссадина с запекшейся кровью». Опасаясь быть снова избитым, арестант глядит на прокуратора с тре­вожным любопытством.

Глубокий резонанс на допросе вызывает утвержде­ние Га-Ноцри о том, что все люди добрые. Добрым че­ловеком для Иешуа является Понтий Пилат, которого все в Ершалаиме считают свирепым чудовищем, добр для него Марк Крысобой, одним только своим видом вызывающий ужас, добр Левий Матвей, добр Иуда. «Злых людей нет на свете»,— утверждает Иешуа, и это его основная заповедь.

Понтий Пилат, несмотря ни на что, не лишен чело­веческих слабостей. Он проявляет интерес к личности Га-Ноцри, к его философии. Пилат желал бы услы­шать от Иешуа отречение от собствен

ных слов, чтобы не наказывать его. Прокуратор, допрашивая арестан­та, «протянул слово «не» несколько больше, чем это полагается на суде, и послал Иешуа в своем взгляде какую-то мысль, которую как бы хотел внушить аре­станту» , чуть позже он посылает ему «какой-то наме­кающий взор». Однако Га-Ноцри не отрекается от сво­ей правды. Он высказывает крамольные мысли о вла­сти: «Всякая власть является насилием над людьми» — и смело говорит прокуратору о том, что тот не властен перерезать волосок, удерживающий его, Иешуа жизнь.

Пилат не находит в себе сил отступить от закона. Он наказывает Га-Ноцри, проповедующего ненуж­ность государственной власти. При этом прокуратора раздирают внутренние противоречия. Он ощущает на себе воздействие нравственной проповеди Иешуа, до­верие к нему. Понтий Пилат осознает невиновность арестанта. Однако он находится в подчинении Кеса­рю, чью власть фактически отрицает Га-Ноцри. Бул­гаков ставит своего героя перед выбором: пойти по пути добра и спасти ни в чем не повинного человека, лишившись за это власти и, возможно, жизни или же отдать приказ о казни Иешуа, поступив таким обра­зом бесчестно. Перед выбором стоит и сам арестант: он может отказаться от своих слов и тем самым сохра­нить жизнь. Пилат делает выбор между физической и духовной смертью в пользу последнего, а Иешуа — на­оборот. Для него невозможен компромисс. Ради своей правды, истины он готов проститься с жизнью. Он ли­шен трусости, которая помешала Пилату сделать пра­вильный нравственный выбор.

В итоге Пилат наказан бессмертием, и это бессмер­тие предателя, обреченного влачить существование в муках совести.

Булгаков ставит перед своим читателем вечные во­просы, поднимает самые острые проблемы: добра и зла, жизни и смерти, выбора, ответственности за по­ступки.