Фигура «благородного разбойника» Владимира Дубровского в одноименном романе Пушкина

В 1833 Пушкин принимается работать над социально-бытовым романом «Дубровский» (опубликован 1841). Фигура «благородного разбойника» Владимира Дубровского несколько романтизирована Пушкиным, зато почти все остальные образы романа – от крепостников-помещиков и продажных чиновников-подьячих до крепостных крестьян – даны с величайшей реалистичностью. Особенно выпукло показана фигура дикого крепостника-самодура Троекурова. И. С. Тургенев имел основание сказать позднее, что «Пушкин одним созданием лица Троекурова в «Дубровском» показал, какие в нем были эпические силы». А Н. Г. Чернышевский писал: «Трудно найти в русской литературе более точную и живую картину, как описание быта и привычек большого барина старых времен в начале… повести «Дубровский».

Глубоко правдивы и изображены с подлинным сочувствием, лишенным и тени ложной карамзинской «чувствительности», образы крепостных крестьян. В «Братьях разбойниках», мы помним, Пушкин также вывел крепостных крестьян, наскучивших своей «долей» и занявшихся разбоем. Но в их облике почти не было ничего крестьянского. В крепостных Дубровского, также сделавшихся разбойниками, полностью сохранены их социальные черты. Особенно замечательна в этом отношении фигура самого активного среди них – кузнеца Архипа. Архип

только что беспощадно расправился со своими недругами – приказными: запер их в подожженном доме, а раньше хотел зарубить топором. Но по натуре он совсем не жесток. Наоборот, в нем живет жалость и сочувствие к каждому невинно страдающему существу. Пушкин показал это в знаменитом эпизоде, с кошкой: сейчас же после расправы с приказными Архип с опасностью для жизни выносит из огня беспомощную кошку. Очень по-своему выразительна и беглая попутная зарисовка рыжего крестьянского мальчика, не в пример трусливому барчонку проявляющего удивительную стойкость и мужество перед грозным Троекуровым. Вообще ни в одном произведении Пушкина не противопоставлены так прямо два мира – крепостных крестьян и их угнетателей – и не показаны так сочувственно крестьяне, как в «Дубровском».

Контрастом к образу обитателя глухих углов, «зубра» Троекурова является фигура ничуть не меньшего, по существу, крепостника, но облекающего свои крепостнические замашки в формы культурно-утонченного «европеизированного» изящества, князя Верейского Знаток и любитель искусств, страстный поклонник женской красоты, Верейский принадлежит к тому типу русского дворянства XVIII в.- «дней Екатерины»,- характерный представитель которого был ярко нарисован Пушкиным в его послании «К вельможе».