Вероятнее всего, что она попросту не задумывалась о спорах в критике о народности,
о патриотизме, об ответственности передового дворянства перед Россией. Все было проще: она чувствовала и думала как истинно русский человек Жизнь родителей служила для нее примером того, как наносные зарубежные увлечения, свойственные молодости, спадают под воздействием народного быта. Так в роман входят родители Татьяны. Без них осталась бы неясной подобная особенность развития ее характера. А вот у Онегина был, в сущности, безликий отец. О его матери Пушкин вообще не упомянул. Неважно: умерла ли она, оставил ее муж или она оставила мужа и ребенка. Важно, что она не участвовала в нравственном развитии Онегина. Не было необходимости вводить в роман и родителей Ленского: не они сыграли главную роль в становлении его личности. Но невозможно правильно понять характер Татьяны, если из системы романа мысленно «убрать» ее родителей. Восемь строф (почти целиком) отвел им Пушкин — больше, чем для характеристики Ленского. Они не участвуют в сюжетном действии. От них не зависит, как сложатся отношения между главными героями романа. Единственное вмешательство в течение событий оказала мать, когда она решила отвезти Татьяну в Москву на «ярмарку невест». Но именно они многое дали для раскрытия пушкинского замысла.
Сопоставим три образа еще в одном отношении: сравним цели и устремления этих героев.
Ленский, может быть, и стал бы поэтом с большим общественным резонансом, хотя Пушкин более вероятным предполагал другой вариант его жизненного пути. Не будь этой злополучной дуэли, он через неделю женился бы на Ольге: день свадьбы уже был назначен. Женившись, он явно ушел бы в тихие радости семейной жизни. Провинциальный поместный быт засосал бы его. Во всяком случае, по предположению Пушкина, при подобном существовании в провинциальной глуши наиболее вероятным вариантом жизненного пути является утрата большой, общественно значимой цели.
Но большой цели не было и у Онегина, хотя он имел возможность соприкоснуться с теми правящими верхами, где многие из решений отзывались на судьбе народа и государства.
А §$акую цель могла поставить перед собой Татьяна? Ведь служение обществу все еще оставалось недоступным для женщины в самодержавно-крелостнической России 1820-х годов. Татьяна видит свой долг в утверждении нравственной чистоты. Личные жертвы она приносит ради сохранения твердости перед соблазнами светского общества
Современники Пушкина (как, впрочем, и многие из критиков впоследствии) полагали, что одного этого недостаточно для безоговорочно положительной оценки Татьяны. Но Пушкин не мог, не нарушая логики ее духовного развития, наделить Татьяну таким гражданским лафосом, каким обладали декабристы. Разумеется, ему было известно, когда он работал над последними главами романа, об отъезде некоторых из жен декабристов вслед за мужьями в Сибирь, на каторгу, рискуя утратить законные права и привилегии. Однако и такие героические поступки все еще оставались в сфере семейно-бытовых отношений. А о прямом участии женщин в освободительном движении Пушкин не знал и еще не мог знать. Только через тридцать лет после его гибели появятся женщины-революционерки, которые стреляли в императорских слуг, организовывали заговоры против царей и участвовали в пропаганде революционных учений.
Для понимания авторского замысла необходим даже такой, казалось бы, третьестепенный персонаж, как Зарецкий. Это не «служебный» персонаж, нужный для дальнейшего течения событий: передал Онегину вызов Ленского на дуэль, поприсутствовал на поединке, удостоверил, что один из соперников убит честно, без подвоха—«по всем правилам»—и в сторону! В шестой главе ему отведено пять строф для развернутой характеристики. Еще в нескольких строфах он появляется как действующее лицо. Так зачем он понадобился Пушкину?
Во-первых, в его образе представлен еще один из типов русской жизни, обнаруженный Пушкиным. Бывали тогда так называемые бретеры — любители провоцировать дуэ
...Зарецкий, некогда буян,
В пяти саженях попадал,
Картежной шайки атаман,
И то сказать, что и в сраженье
Дабы позавтракать втроем,
И после тайно обесславить
Порой расчетливо повздорить,
Веселой шуткою, враньем.
Друзей поссорить молодых
Ничего себе шуточки! Не только ирония тут звучит, но и высказывается нескрываемое презрение поэта. Правда, он перед тем сказал о том, будто бы Зарецкий «исправился», стал «добрый и простой отец семейства холостой». Но и в этой оговорке прорывается сарказм. А иначе как понять это на первый взгляд бессмысленное замечание: «отец семейства холостой»? Пушкин отлично знал о такой теневой стороне крепостнического быта и впоследствии в неоконченном романе «Дубровский» еще раз упомянет о многочисленных дворовых мальчиках, необычайно похожих на богатого и безнравственного помещика Троекурова.
Зарецкий понадобился Пушкину не только для умножения портретной галереи романа. У шего есть еще одна роль: он способствует течению событий в направлении к дуэли. Он делает ее неотвратимой. Ведь был же возможен иной, мирный исход нелепой размолвки Ленского с Онегиным! Между иими не существовало непримиримой вражды. Пушкин размышлял о возможности иного варианта. Пока мнимые враги стоят в ожидании результата переговоров Зарецкого с онегинским камердинером (маленькая месть этому шкодливому буяну— уравнять его со слугой!), поэт в двадцать восьмой строфе излагает свои раздумья
Такое было возможно. И дуэльный кодекс не возбранял примирения перед началом схватки. Но в присутствии Зарецкого мирный исход невозможен. Пушкин заметил:
Но дико светская вражда Боится ложного стыда.
Зарецкий не только карикатурное воплощение светских понятий о чести — он еще и сплетник. Если раньше он охотно стравливал молодых людей, то теперь он, «осклабя взор», передает вызов Онегину. И тому понятно, что Зарецкий ославит его, если он проявит человечность, если попытается успокоить Ленского.
Откуда мы берем это категоричное утверждение? Из текста романа. Помните, как Онегин отвадил почти всех окрестных помещиков являться к нему? И как они, разобидевшись, обозвали его «фармазоном» и сочинили на его счет разные небылицы? Так вот теперь сказано, что для злоязыкого Зарецкого он сделал исключение: «Он с удовольствием, бывало, видался с ним». Бывший светский шалопай и «картежной шайки атаман» еще оставался чем-то близок бывшему светскому повесе и «почетному гражданину кулис».
Образ Зарецкого понадобился Пушкину не только для того, чтобы дать новый толчок и особый поворот событиям. Такую, в сущности, чисто служебную роль в сюжетном действии романа исполняет один лишь безымянный муж Татьяны в финале. А за образом Зарецкого в перспективе встает та часть светской толпы, или «черни», которую автор не просто презирал, но и ненавидел и которую обличал не раз в эпиграммах и в лирических стихотворениях. Он был не одинок в своем отношении к этой части правящего сословия. Вспомним у Лермонтова: «Свободы, Гения и Славы палачи!»—восклицал он в стихотворении «Смерть поэта» (1837). Вспомним, как резко отзывался о фа-
мусовско-скалозубовском сообществе герой комедии Грибоедова «Горе от ума». А отношение самого Грибоедова к ним видно из развития действия: лучшего, умнейшего, честнейшего из своей среды они осмеяли, ославили сумасшедшим и практически изгнали вон. А еще ранее клеймил подобных дворян Радищев, осмеивал Сумароков, с негодованием и смехом изобразили Новиков и Фонвизин.