Описания природы в пушкинской прозе так же просты и кратки, как и описания внешности, домашней обстановки, быта героев. Вот, например, один из пейзажей в повести «Капитанская дочка»: «Вокруг меня простирались печальные пустыни, пересеченные холмами и оврагами. Все было покрыто снегом. Солнце садилось». Другой пейзаж еще более краток: «Солнце сияло. Снег лежал ослепительной пеленою на необозримой степи».
Основной пейзаж повести — картина бурана: «Ямщик поскакал; но все поглядывал на восток. Лошади бежали дружно. Ветер между тем час от часу становился сильнее. Облачко обратилось в белую тучу, которая тяжело подымалась, росла и постепенно облегала небо. Пошел мелкий снег — и вдруг повалил хлопьями. Ветер завыл; сделалась метель. В одно мгновение темное небо смешалось со снежным морем. Все исчезло. «Ну, барин, — закричал ямщик, — беда: буран!»... Я выглянул из кибитки: все было мрак и вихорь».
Пейзаж этот во многом символичен, он предваряет предстоящие события и участие в них главного героя, волей судьбы попавшего в метель. Буран — символ пугачевской вольницы. Темнота, вихрь, мутное кружение метели напоминают о человеческих заблуждениях, о том, что души людские зачастую находятся во мраке, где невозможно различить добро и зло, хорошее и дурное.
Характерно, что подобный пейзаж мы встречаем в пушкинском стихотворении «Бесы». Там в бесконечном кружении метели герой неожиданно замечает бесов. В «Капитанской дочке» из метели так же неожиданно появляется Пугачев. Таким образом, Пушкин уже в этом пейзаже заявляет о своем отношении к описанным историческим событиям.
Образ Пугачева в поэме, безусловно, неоднозначен. В нем есть и ум, и отвага, и великодушие, но «жить убийством и разбоем» — значит «клевать мертвечину». А «шайки разбойников» Пугачева злодействуют повсюду, разоряют селения, крепости, самовластно казнят и милуют... «Не приведи Бог видеть русский бунт — бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердные, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка — копейка», — писал Пушкин.
Пугачев со своими казаками устраивает жестокие расправы по всей России, не щадя даже женщин и детей. Вот как описывает Пушкин убийство Василисы Егоровны, жены коменданта Белогорской крепости: «Несколько разбойников вытащили на крыльцо Василису Егоровну, растрепанную и раздетую донага. Один из них уже успел нарядиться в ее душегрейку ...Вдруг она взглянула на виселицу и узнала своего мужа. „Злодеи!" — закричала она в исступлении... Тут молодой казак ударил ее саблею по голове, и она упала мертвая на ступени крыльца». Точно такая же участь ожидала бы и
Пугачевцы — это анархическая вольница, безудержная, беспощадная и жестокая. Мятеж, устроенный ими, подобно бурану, сметает на своем пути человеческие жизни, играет судьбами. Человеку трудно выстоять и уцелеть посреди жестокой, свирепой метели. Точно так же трудно «устоять» и уцелеть Петру Гриневу в создавшейся ситуаций, в кровавой и безумной атмосфере мести и бесчисленных злодейств.
Однако значение сцены бурана в повести не исчерпывается тем, что в символической форме она изображает пугачевский мятеж. Это еще и напоминание о том, что человеку надлежит избрать свой, единственно верный в жизни путь и суметь не сбиться с него. Один неправильный шаг — и ты заблудился, погиб, замерз, занесенный вьюгой. Жизнь человеческая хрупка, в ней необыкновенно важны «правильные» поступки, источником которых может быть лишь любовь и милосердие. Именно эта философская мысль реализуется в пушкинском сюжете. Помня о встрече с молодым человеком, о подаренном Гриневым заячьем тулупчике, Пугачев спасает его от смертной казни, сохраняет жизнь Маше.
Однако, кроме определенного духовного дидактизма, в повести достаточно сильно звучит и идея судьбы, значения ее в человеческой жизни. Встреча с незнакомым чернобородым мужиком в страшный, смертельно опасный буран определяет всю дальнейшую судьбу героя. Вожатый выводит Гринева к постоялому двору, не дав молодому человеку погибнуть от снежной стихии. Точно так же впоследствии Пугачев «выводит» его из вихря исторических событий, не дав своим «молодцам» его повесить и пощадив Машу. Эти события в повести предваряет не только картина бурана, но и «пророческий» сон Гринева.
Похожий образ метели, бесовского вихря, сбивающего человека с ног, мы встречаем в поэме Блока «Двенадцать». Движение снежного вихря символизирует здесь Россию, охваченную революцией. Беспощадный ветер у Блока сбивает с ног прохожих, «подолы крутит», «рвет, мнет и носит Большой плакат», сопровождает «державный шаг» красногвардейцев. Двенадцать идут в поэме «без имени святого», «без крест,а», им «ничего не жаль». На своем «революционном пути» они убивают Катьку, грабят погреба, обещают «полоснуть ножичком» и «выпить кровушку». Впереди них — Иисус Христос, но как далеки до него блоковские герои! Пока они неразрывно слиты со стихией метели, с бесовской, античеловечной атмосферой. Но финал их пути, по Блоку, — это принятие Божественного начала в жизни, это раскаяние, добро и милосердие.
Таким образом, картина бурана в «Капитанской дочке» весьма многозначна. Это и элемент композиции, фон, на котором происходит действие, это и символ предстоящих событий, символ основной темы произведения.