С историей и ее закономерностями сопряжены и другие гротесковые сочинения сатирика. Появление в этих сочинениях совершенно невероятных образов, ситуаций, событий тоже мотивировано как функционально, так я концептуально. Вымышленные писателем небывалые персонажи и невозможные в реальной жизни сцены опираются на глубокое понимание тенденций исторического движения общества и этими тенденциями обусловлены. «Есть типы,— подчеркивал Салтыков,— которые объяснить небесполезно, в особенности в тех влияниях, которые они имеют па современность. Если справедливо, что во всяком положении вещей главным зодчим является история, то не менее справедливо и то, что везде можно встретить отдельных индивидуумов, которые служат воплощением «положения" и представляют собой как бы ответ на потребность минуты. Понять и разъяснить эти типы значит понять и разъяснить типические черты самого положения, которое ими не только не заслоняется, но, напротив того, с их помощью делается более наглядным и рельефным»
Данное теоретическое рассуждение характеризует чрезвычайно существенную черту сатиры Щедрина. Причем относится это положение не только к тем социально-политическим и социально-психологическим типам, которые были изображены писателем в их реальном, конкретно-историческом виде, но и к их гротесковым вариантам.
Генералы, попавшие на необитаемый остров, дикий помещик, бесшабашные советники Удав и Дыба, ретивый начальник и многие, многие другие гротескные персонажи, созданные фантазией Щедрина, тоже служили ярким воплощением «положения вещей» и были как бы олицетворением определенных тенденций истории.
Реальные социальные и политические коллизии времени выражали и те фантастические ситуации, которые были положены писателем в основу сюжета гротесковых произведений. Именно этими подлинными коллизиями действительности и были обусловлены совершенно невероятные поступки и события, с которыми мы здесь встречаемся.
Обратимся, например, еще раз к сказке «Дикий помещик». Казалось бы, перед нами произведение абсолютно «вневременное», «внеисторическое». На самом же деле это сочинение, полное фантастических событий, несет па себе отчетливые следы времени своего создания. Оно насквозь исторично, хотя историзм и на сей раз проявляется не в своем конкретном виде, а в «опосредованном».
Впрочем, есть здесь и конкретно-исторические детали. Упоминается, например, о том, что крестьяне — «временнообязанные». Благодаря этой маленькой подробности сразу становится ясно, что речь идет о послере-форменной поре. Неоднократно упоминается газета «Весть», которая упорно настаивала на том, что помещики должны проводить по отношению к крестьянам «твердую» политику.
Главный герой сказки вдохновляется писаниями этой газеты и следует ее советам. Он полагает, что крестьяне его «объедают», и стремится всячески их «сократить»:
«Курица ли крестьянская в господские овсы забредет — сейчас ее, по правилу, в суп; дровец ли крестьянин нарубить по секрету в господском лесу соберется — сейчас эти самые дрова на господский двор, а с порубщика, не правилу, штраф».
И когда крестьяне на всем пространстве владений героя сказки исчезают («Куда девался мужик — никто того не заметил, а только видели люди, как вдруг поднялся мякинный вихрь и, словно туча черная, пронеслись в воздухе посконные мужицкие портки»), то это фантастическое событие является логическим следствием той политики, которую проводил помещик по отношению к мужикам. Исчезновение мужиков, всех поголовно, никак не объяснимо с точки зрения житейской достоверности. Ио оно мотивировано исторически.
Определенными историческими коллизиями и обстоятельствами обусловлены и события, с которыми мы сталкиваемся и в других сказках Щедрина, в том числе в сказках о животных. В некоторых из них мы встречаемся даже с самим словом «история».