Булгакова нельзя назвать писателем-фантастом, как, например, братьев Стругацких. Но повести «Собачье сердце» и «Роковые яйца», безусловно, будут отнесены к области научной фантастики; роман «Мастер и Маргарита» — роман притчевый, философский, в котором сильно скорее метафизическое начало, традиционно классифицируется как фантастический.
Фантастика для Булгакова, научная или мистическая, не самоцель. В первую очередь для него важно осмысление картины человеческой жизни, человеческой сущности и соотношение в человеке и мире темного (от сатаны) и светлого (от Бога) начала. Все остальное — это лишь средства для раскрытия и более полного освещения замысла.
«Мастер и Маргарита» — роман объемный и многоплановый. В нем соединяются и переплетаются три пласта: реальный, метафизический (фантастический) и исторический. Последний можно назвать ирреальным по отношению к основному романному действию, поскольку евангелие от Воланда является еще и книгой Мастера.
В романе нет границы между реальностью и фантастикой. Она стерта или, лучше сказать, разрушена вторжением в реальный мир персонажей мистико-фантастических: Воланд и его свита, Понтий Пилат, Иешуа и его посланец, а также гости на балу у сатаны. Стираются в романе и временные границы, которые, впрочем, оказываются литературными границами (роман Мастера).
Наиболее интересен и важен момент пришествия Воланда на землю. Сам по себе являющийся Властелином Тьмы и соответственно носителем зла, он, вступая в контакт с представителями человеческого рода, оказывается Судией, восстанавливающим истину и наказывающим во имя ее. При помощи этого приема Булгаков говорит о темной человеческой природе, по сравнению с которой сам сатана становится пророком истины.
Переплетение фантастического и реального создает в романе глубокий пласт философского смысла. С его помощью Булгаков в притчевой форме переосмысливает глобальные проблемы и переоценивает догматичные ценности. Это усложняет восприятие, но и дает возможность читателю и автору расширить сферу осмысляемого и увеличивает возможные оттенки смысла.
Воланд, возглавляющий мир потусторонних сил, — это дьявол, сатана, «князь тьмы», «дух зла и повелитель теней» (все эти определения встречаются в тексте романа). Воланд во многом ориентирован на Мефистофеля «Фауста» Иоганна Вольфганга Гете. Само имя Воланд взято из поэмы Гете, где оно упоминается лишь однажды и в русских переводах обычно опускается. В редакции 1929—1930 гг. имя Воланд воспроизводилось полностью латиницей на его визитной карточке: «D-г Theodor Voland». В окончательном тексте Булгаков от латиницы отказался. Отметим, что в ранних редакциях Булгаков пробовал для будущего Воланда имена Азазелло и Велиар.
Портрет Воланда показан перед началом Великого бала: «Два глаза уперлись Маргарите в лицо. Правый с золотою искрой на дне, сверлящий любого до дна души, и левый — пустой и черный, вроде как узкое игольное ухо, как выход в бездонный колодец всякой тьмы и теней. Лицо Воланда было скошено на сторону, правый угол рта оттянут к низу, на высоком облысевшем лбу были прорезаны глубокие параллельные острым бровям морщины. Кожу на лице Воланда как будто навеки сжег загар».
Истинное лицо Воланда Булгаков скрывает лишь в самом начале романа, дабы читателя заинтриговать, а потом уже прямо заявляет устами Мастера и самого Воланда, что на
Это — еще доказательство, что нет ни на самом деле, ни даже в мысли ни Байроновского, ни Лермонтовского, ни Врубелевского Диавола — величественного и царственного, а есть лишь жалкая «обезьяна Бога»...»
В редакции 1929—1930 гг. Воланд еще во многом был такой «обезьяной», обладая рядом снижающих черт. Однако в окончательном тексте «Мастера и Маргариты» Воланд стал иным, «величественным и царственным», близким традициям лорда Байрона, Гете, Лермонтова.
Воланд разным персонажам, с ним контактирующим, дает разное объяснение целей своего пребывания в Москве. Берлиозу и Бездомному он говорит, что прибыл, чтобы изучить найденные рукописи Геберта Аврилакского. Сотрудникам Театра Варьете Воланд объясняет свой визит намерением выступить с сеансом черной магии. Буфетчику Сокову уже после скандального сеанса сатана говорит, что просто хотел «повидать москвичей в массе, а удобнее всего это было сделать в театре». Маргарите Коровьев-Фагот перед началом Великого бала у сатаны сообщает, что цель визита Воланда и его свиты в Москву
— проведение этого бала, чья хозяйка должна носить имя Маргарита и быть королевской крови.
Воланд многолик, как и подобает дьяволу, и в разговорах с разными людьми надевает разные маски. При этом всевиде-ние сатаны у Воланда вполне сохраняется: он и его люди прекрасно осведомлены как о прошлой, так и о будущей жизни тех, с кем соприкасаются, знают и текст романа Мастера, буквально совпадающего с «евангелием Воланда», тем самым, что было рассказано незадачливым литераторам на Патриарших.
Нетрадиционность Воланда в том, что он, будучи дьяволом, наделен некоторыми явными атрибутами Бога. Диалектическое единство, взаимодополняемость добра и зла наиболее плотно раскрываются в словах Воланда, обращенных к Левию Матвею, отказавшемуся пожелать здравия «духу зла и повелителю теней»: «Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп».
У Булгакова Воланд в буквальном смысле возрождает сожженный роман Мастера; продукт художественного творчества, сохраняющийся только в голове творца, материализуется вновь, превращается в осязаемую вещь.
Воланд — носитель судьбы, это перекликается с давней традицией в русской литературе, связывавшей судьбу, рок, фатум не с Богом, а с дьяволом. Наиболее ярко это проявилось у Лермонтова в повести «Фаталист» (1841 г.) — составной части романа «Герой нашего времени». У Булгакова Воланд олицетворяет судьбу, карающую Берлиоза, Сокова и других, преступающих нормы христианской морали. Это первый дьявол в мировой литературе, наказывающий за несоблюдение заповедей Христа.