Они развивались в тесном соприкосновении с его интенсивными идейными, литературными исканиями. Существенную особенность творческого метода писателя составляют прежде всего оригинальное сочетание романтизма и реализма, а затем мощный рост принципов реалистического искусства.
Соотношение романтизма и реализма было охарактеризовано ранее. Здесь же важно подчеркнуть неоднозначность связей писателя с романтизмом. В его произведениях нашли свое отражение такие начала метафизического романтизма, как изображение жизни, судеб людей под углом зрения неотразимого воздействия па них ирреальных сил. Одновременно с тем в повестях Гоголя получил глубоко своеобразное воплощение романтизм народной вольности, поэтической одухотворенности народной жизни. Эти две тенденции в гоголевском романтизме иногда соприкасаются между собою («Страшная месть»), но чаще всего они противостоят одна другой.
В свою очередь, романтизм народной вольности обычно предстает в сочетании с выразительной обрисовкой быта, характеров, в то время как начала метафизического романтизма вступают в ощутимое противоречие с реальным изображением действительности, раскрытием ее существенных черт.
Создавая свои реалистические произведения, Гоголь не только преодолевал творческие принципы романтизма, но и воспринял некоторые его особенности, в том числе в области поэтики. Воспринимая, он трансформировал их. Если для одних крупных художников, например Пушкина, важное значение в этом смысле имели завоевания романтической литературы в раскрытии внутреннего мира человека, то Гоголь преимущественное внимание уделил в реалистическом повествовании, драматическом действии характерному для романтизма изображению необычного и исключительного. Необычное, «невероятное» выразительно раскрываются в построении «Женитьбы», «Ревизора», «Мертвых душ», так же как и в использовании гиперболы. Особый интерес писатель проявлял к освоению фантастики как средства реалистической обрисовки действительности. И он достиг в этом блистательных результатов. «Нос» подлинный шедевр фантастико-реалистического повествования. С большим мастерством фантастика использована в «Шинели».
Освоение «невероятного», фантастического в целях освещения реальных черт, свойств действительности, характеров подчеркивает, с одной стороны, силу связей Гоголя с жизнью, глубокое восприятие им различных ее сторон и многообразие его реалистического искусства — с другой.
В постоянном и пристальном изучении действительности писатель видел истинный источник творчества, основу, для создания реалистических художественных образов. «Это полное воплощение в плоть, это полное округление характера совершалось у меня только тогда, когда я заберу в уме своем весь этот прозаический существенный дрязг жизни, когда, содержа в голове все крупные черты. характера, соберу в то же
Изображение жизни в ее реальном облике, во всех ее образующих элементах было важнейшим принципом творческого труда Гоголя. В статье «Несколько слов о Пушкине» он подчеркивал необходимость для художника «быть верну одной истине, быть высоким там, где высок предмет, быть резким и смелым, где истинно резкое и смелое, быть спокойным и тихим, где не кипит происшествие» (VIII, 53). Насквозь ложным Гоголь считал широко распространенный в его эпоху взгляд, что предметом искусства не может быть обыденная, якобы «низкая» действительность, что оно должно ограничить себя лишь областью изящного.
Живая общественная устремленность, гражданственность составляют неотъемлемую особенность творчества Гоголя. «Поверь,— писал он Шевыреву,— что какое ни выпусти художественное произведение, оно не возымеет теперь влиянья, если нет в нем именно тех вопросов, около которых ворочается нынешнее общество» (XIII, 293).
По мнению Гоголя, подлинный художник не должен стоять в стороне от современной жизни, от ее коренных потребностей. «...Писатель,— заявлял он,— может, более чем кто-либо другой, быть разрешителем современных вопросов» (VIII, 456). «Социальность» Гоголя выражается в преимущественном внимании к тому, что характеризует физиономию современного общества, определяющие его черты, движущие пружины его жизни. С полным основанием Гоголь называл «Ревизора» общественной коме-, дней.
Характеризуя новые требования, предъявляемые временем, жизнью к драматургии, писатель указывал в «Театральном разъезде»: «Вообще ищут частной завязки и не хотят видеть общей. Люди простодушно привыкли уже к этим беспрестанным любовникам, без женитьбы которых никак не может окончиться пьеса. Конечно, это завязка, но какая завязка? — точный узелок па Угличе платка. Нет, комедия должна вязаться само собою, всей своей массою в один большой, общий узел. Завязка должна обнимать все лица, а не одно или два,— коснуться того, что волнует, более или менее, всех действующих». Писатель горячо защищал необходимость для настоящей комедии социальных конфликтов.
В «Мертвых душах» Гоголь в широком плане раскрывал образующие элементы общественной жизни, ее главенствующие начала. Салтыков-Щедрин, говоря о развитии русской литературы, отмечал, что Гоголь «давно провидел, что роману предстоит выйти из рамок семейственности». Если иметь в виду развитие русского романа, то выход «из рамок семейственности» ярко; представлен именно в «Мертвых душах». Однако мысль Щедрина в отношении Гоголя имеет и более общее значение. Выход за рамки семейственности мы видим не только в «Мертвых душах» и «Ревизоре», но и в таких произведениях, как «Невский проспект», «Нос», «Шинель».