С образом Ниловны связан и другой лейтмотив романа и его же сюжетная основа — «дело». Если в первой части мать говорит преимущественно о вере, то во второй из её уст мы все чаще слышим слово «дело», и это хорошо передает усиливающуюся активность героини. Вот она просит Николая Ивановича дать ей дело, и когда тот заговорил о хозяйстве, она уточнила: «Я не об этом, не об домашнем». А затем — с гордостью за сына: «Он уйдет из Сибири и снова будет делать свое дело». На вопрос, не последует ли она за Павлом на поселение, она ответила: «Не согласился бы. он» и добавила: «К тому же я — при деле!» И соратники по борьбе знают об этом.
«Не оставляй дела, мать, без внимания»,— пишет ей незадолго до ареста Рыбин.
Горький, полемизируя с Воровским, отрицавшим типическое значение образа матери, в письме к Н. Иорданскому (январь, 1911) указывал на А. К. Заломову как реальный прототип матери, на то, что он «мог бы назвать с десяток имен матерей, судившихся вместе с детьми».
Заметим, что в самом романе упоминается старушка, мать осужденного революционера, в ее словах о сыне Ниловна «почувствовала что-то странное, похожее на гордость». Вот это «странное», пожалуй, довольно точно передает отношение к женщинам, подобным Ниловне, со стороны читателей: настолько необычным оказался образ Ниловны, настолько новыми были её чувства и дела.
Острую полемику вызвал не только образ Ниловны, но и роман в целом. Буржуазно-декадентская критика злобно обрушилась на него, брезгливо зачислив его в разряд чистой публицистики. Критик Д. Философов в с
Значительно больший интерес представляют суждения Воровского, пусть и не всегда правильные, и Луначарского; они кое в чем расходились в оценке романа. Боровский, например, романтизацию героев считал недостатком романа, идеализацией действительности; Луначарский же, в общем также не одобрявший романтический налет в этом произведении, склонен был оправдать писателя, которому «хотелось всемерно возвеличить найденную им среду-спасительницу» 2.
Как бы то ни было, полемика на такой основе всегда полезна. А главное, она свидетельствовала о том, что Горький создал поистине новаторское произведение, которое не могло не вызвать дискуссии.
Сама жизнь сказала свое веское слово о романе, который после первой же публикации на русском языке (в изуродованном цензурой виде в сборниках «Знание» и полностью — в издательстве И. П. Ладыжникова в Берлине) был переведен почти на все европейские языки, издан во многих крупнейших странах Европы и в Америке. Он стал настольной книгой трудящихся всего мира. А образ Ниловны вырос, по выражению Долорес Ибаррури, в символ матери всех рабочих.