Среди современных писателей Японии Кобо Абэ принадлежит особое место. Его творчество привлекает внимание прежде всего оригинальностью художественного видения. Именно поэтому каждая новая книга этого автора - значительное событие в духовной жизни - и не только для Японии, - раскрытие новых неизведанных граней бытия. Неверно, что все важнейшие темы давно уже исчерпаны мировой литературой и это неизбежно обрекает писателей на повторение. Никто не может знать, на чем сосредоточится проницательный взгляд писателя, какие открытия ждут читателя Кобо Абэ. Ибо Кобо Абэ никогда не перепахивает старое поле - каждый раз поднимает целину.
Творчество Кобо Абэ противоречиво, но никоим образом его не отнесешь к литературному плоскогорью. Это - художник определенного социального и духовного климата, певец огромного и печального города Токио.
Мне не раз доводилось встречаться с Кобо Абэ в Токио и Москве, и всегда наши встречи сопровождались увлекательными беседами о творчестве писателя, нескончаемых его поисках, раздумьях и проблемах. Стремился читать и книги Абэ, как только они выходили в свет. И теперь мне трудно отделить их содержание от наших бесед.
Родился Абэ в 1924 году. Окончил медицинский факультет Токийского университета. Врачом, однако, не работал ни одного дня: свое призвание он увидел в литературном творчестве. В 1948 году в журнале появился первый его рассказ "Дорожный знак в конце улицы". Но известность принесла ему повесть "Стена. Преступление S. Кармы", за которую он был удостоен высшей литературной премии Японии - Премии Акутагавы. Это случилось в 1951 году.
В 1960 году вышел его роман "Женщина в песках", за который Абэ получил премию газеты "Иомиури". А произведения, вошедшие в этот том - "Чужое лицо", "Сожженная карта" и "Человек-ящик", - были опубликованы в 1966, 1969 и 1973 годах. Все они переведены и не раз издавались во многих странах мира.
Широкую известность Абэ приобрел не только как прозаик, но и как драматург и режиссер. Им написано большое число пьес, некоторые из них переведены на русский язык ("Крепость", "Охота на рабов", "Призраки среди нас", "Друзья"). Свои пьесы Абэ ставил в созданной им "Студии Абэ".
В 1980 году руководимый Абэ театральный коллектив - двадцать пять человек - побывал на гастролях в Соединенных Штатах и дал представления в пяти крупнейших городах, включая Нью-Йорк, Вашингтон, Чикаго. Гастроли прошли с большим успехом, что подтвердило правильность творческих принципов Абэ.
Конечно, быть одновременно прозаиком, драматургом и режиссером, писать для радио и телевидения далеко не просто. Абэ считает, что именно эта многогранность позволяет ему лучше познать синтетическую природу искусства. Может быть, потому его романы в чем-то сродни драматическим произведениям, ибо писатель должен, говорит Абэ, прежде воздействовать на чувства, вызвать душевный отклик, а уж потом взволновать и разум.
Оригинально художественное воображение Абэ. Тайна здесь в том, что писатель обладает редкостным даром перевоплощения; он становится то Ники Дзюмпэем (роман "Женщина в песках"), то человеком-маской (роман "Чужое лицо"), то агентом, разыскивающим беглеца ("Сожженная карта"), то человеком-ящиком ("Человек-ящик"). Автору удается воплотить в литературных образах реальные характеры с их неподдельной живостью и естественностью. Это, разумеется, отнюдь не означает, что позиции автора совпадают с идейными устремлениями его героев. Для того чтобы сделать персонажи живыми, полнокровными, художнику необходимо пережить их чувства, проникнуться их мыслями, найти отклик в окружающих и в самом себе. Именно поэтому художник превращает в предмет повествования, в зрелище самого себя.
Популярность Кобо Абэ у читателей, в том числе в нашей стране, объясняется не просто высоким мастерством писателя, но и тем, что он поднимает в своих романах острейшие проблемы, стоящие перед человечеством. Основная идея его романов - столкновение человека с враждебным ему обществом и тщетность любых попыток уйти от него, порождающие чувство глубокой безысходности. В буржуазном обществе человек - былинка, неспособная определять свою судьбу, а значит, главная проблема заключена в необходимости изменения общественного устройства, социальных условий существования человека.
"Быть напечатанным в России, - говорит Абэ, - большая честь для любого писателя. Каждая моя публикация в Советском Союзе - событие для меня очень радостное. Во-первых, потому что я давний поклонник русской литературы. Еще в школьные годы я был покорен творчеством двух гигантов русской литературы - Гоголя и Достоевского. Я прочел почти все написанное ими, и не один раз, и причисляю себя к их ученикам.
Особенно большое влияние оказал на меня Гоголь. Переплетение вымысла и реальности, из-за чего реальность предстает предельно ярко и впечатляюще, появилось в моих произведениях благодаря Гоголю, научившему меня этому.
Во-вторых, по моему глубокому убеждению, ни один писатель, творчество которого представляет определенный интерес, не может не выйти за рамки своей страны. Таким образом, факт, что мои произведения переводятся в Советском Союзе, как, впрочем, и в ряде других стран мира, знаменателен для меня, поскольку свидетельствует о том, что мое творчество привлекает внимание не только японского читателя. Я не настолько самоуверен, чтобы преувеличивать свое место в японской, а тем более в мировой литературе, но тем не менее каждый раз, когда мои произведения преодолевают границы Японии, я испытываю волнение и гордость".
Я хотел показать, во что может превратиться мир, если в нем правит ненависть, если человеческие отношения деформированы. Людям необходимо другое. Самое главное сейчас для человечества - мир, спокойная созидательная жизнь. Те усилия, которые предпринимаются в этой области, достойны всемирной поддержки".
Слова эти приоткрывают завесу над идейными и творческими принципами Абэ и в то же время указывают на огромное уважение писателя к русской культуре и литературе. Кстати, в этом я убеждался всякий раз, когда встречался с писателем.
Творчество Абэ - явление сложное, неоднозначное. Бесспорно одно: Абэ обличает зло современного буржуазного общества, бессилие, ничтожность человека, столкнувшегося лицом к лицу с этим обществом. И эта тема присутствует во всех произведениях писателя тема отчуждения, одиночества людей, враждебности буржуазного общества личности человека - главная тема трех романов, включенных в настоящий сборник.
Несомненное созвучие времени - примечательная черта творчества Кобо Абэ, о котором можно уверенно сказать, что ему чужды неподвижность и оцепенение его образов и героев. Нет, он не погружается в полузабытый мир прошлого. В его творчестве, если соотнести его с предшествующим опытом, заметен сдвиг во взаимоотношениях читателя с художественным образом, при котором стало ненужным создавать видимость сюжета или похожести на жизнь, на реальную действительность.
"Чужое лицо" на первый взгляд может показаться романом о трагедии человека, лишившегося лица в самом прямом смысле. В результате взрыва в лаборатории на лице человека образовались чудовищные шрамы, и он убежден, что его уродство, именно внешнее уродство, преградило ему путь к людям. Теперь он обречен на одиночество. И человек решает преодолеть трагедию. Путь один -
В связи с экранизацией этого романа Жорж Садуль писал, что "обезображенный человек... должен символизировать лицо Японии, опустошенной войной". Таким образом, Абэ как бы вторгается в жаркие споры, ведущиеся в мире, и в Японии в том числе, об идентичности, о выявлении человеком своей личности и своего места в мире.
Надев маску, герой неожиданно осознает, что она "легко может взять на себя роль прикрытия правды", и у него возникают ассоциации с так называемыми мнимыми числами, которые, как ему представляется, по своей природе схожи с маской. Это "странные числа, которые при возведения в квадрат превращаются в отрицательные. В маске тоже есть нечто схожее с ними: наложить на маску маску - то же самое, что не надевать ее вовсе".
Другое весьма важное открытие, к которому приходит герой, - стремление людей отождествить внешний облик с внутренним содержанием, убеждение, что "лицо и душа находятся в совершенно определенной взаимосвязи". И отсюда стремление скрыть свое истинное лицо, чтобы не позволить посторонним проникнуть в душу. Вот почему, рассуждает герой, в давние времена палачи, инквизиторы, разбойники не могли обойтись без маски. Да, видимо, все, кто творит неправое дело, будь то во времена средневековья или в наши дни, стараются надеть на себя маску в прямом или переносном смысле, поскольку маска призвана "скрыть облик человека, разорвать связь между лицом и сердцем, освободить его от духовных уз, соединяющих с людьми". Таким образом, достаточно прикрыть маской свое настоящее лицо, и открывается истинная сущность человека, подчас весьма непривлекательная, а то и вовсе страшная. Следовательно, лицо человека - нечто гораздо более важное, чем мы привыкли считать, поскольку все в нашей жизни, в том числе и порядок, обычаи, законы - "эта готовая рассыпаться песчаная крепость, удерживается тонким слоем кожи - настоящим лицом".
Итак, связь между внешним обликом человека и его внутренним содержанием существует несомненно, но носит она совсем другой характер, чем предполагали физиогномисты или Ломброзо. По Абэ, лицо не выявляет сущности человека, оно связано с чем-то совсем иным. Ни черты лица, ни тем более цвет кожи не имеют никакого отношения к тому, что представляет собой человек. Для Абэ, убежденного противника расизма, такая постановка вопроса вообще немыслима. "Мы желтая раса, но мы не были желтой расой от природы, - говорит Абэ устами своего героя. - Впервые мы превратились в желтую расу благодаря тому, что были названы так расой с другим цветом кожи". Надев маску и тем самым обнажив свою душу, чтобы испробовать маску, герой направляется в корейский ресторан, подсознательно чувствуя, что он, лишенный лица, и корейцы - дискриминируемое национальное меньшинство в Японии - сродни друг другу. Именно здесь и осознает он, к немалому своему удивлению, что и он - расист, и приходит к выводу, что "сам тот факт, что я искал убежища среди этих людей, был не чем иным, как перелицованным предрассудком".
Следуя за рассуждениями героя, мы в конце концов понимаем, что имел в виду автор, сопрягая лицо и душу человека: лицо человека - его совесть. Соорудив себе маску и прикрыв ею лицо, герой лишается совести. Теперь он готов на любые, самые ужасные поступки, а может быть, даже преступления. Значит, маску, в прямом или переносном смысле, должны иметь все, кто творят зло. И не случайны слова героя: "...именно солдат ведет совершенно анонимное существование. Хотя он я не имеет лица, это не препятствие для выполнения долга..." Безликая воинская часть - идеальное формирование. Идеальная боевая часть, которая, не дрогнув, пойдет на разрушение ради разрушения.
Герой, надев маску, превращается в насильника. А что, если все люди, надев маски, освободят себя от обязательств по отношению к обществу, задает он себе вопрос. Тогда все преступления станут анонимны: преступника нет - маска. Но так ли уж далек этот вымышленный мир масок от того, что происходит в сегодняшней Японии? Ведь только личина, только способность прикрыть ею свою совесть позволяет добиваться успеха в жизни вымысел героя при ближайшем рассмотрении оказывается близким реальности.
Совершенно иной аспект приобретает проблема "потери лица", когда человек добр, когда он открыт людям. В этом плане весьма выразителен маленький эпизод в романе о трагедии девушки - жертвы Хиросимы, у которой искалечена половина лица и жизнь фактически перечеркнута. Не в силах вынести этого, она кончает жизнь самоубийством. Автор как бы говорит: пусть в мире не происходит трагедий, которые бы привели к "потере лица", будь то внутренняя катастрофа человека, будь то война.
Кобо Абэ - художник сознательной, нарочитой зашифрованности, писатель аллегорического смысла и сатирических красок. В его произведениях - красочный мир художественной иллюзии. Книги его написаны образно и вместе с тем со скрупулезностью исследователя.
В романе "Сожженная карта" проблема "человек и враждебное ему общество" рассматривается в несколько ином аспекте. Безрадостная повседневность, в которой существует человек, неуверенный в своем завтрашнем дне, обыватели, укрывшиеся в своих квартирах-пеналах, монотонное их существование. Предельно выразительны слова агента, рисующего эту картину всеобщего "обывательства": "Если смотреть сверху вниз, ясно осознаешь, что люди - шагающие на двух ногах животные. Кажется даже, что они не столько шагают, сколько, борясь с земным притяжением, усердно тащат мешок из мяса, набитый внутренностями. Все возвращаются. Приходят туда, откуда ушли. Уходят для того, чтобы прийти обратно. Прийти обратно - цель, и, чтобы сделать толстые стены своих домов еще толще, надежней, уходят запасаться материалом для этих стен. И запираются каждый в своем "пенале" - безликая серая масса, чтобы утром снова по звонку почти одновременно повернуть ключ в дверях своего жилища.
Такова картина одуряющей, разъедающей душу повседневности, на которую обречены миллионы людей преуспевающей сегодня Японии. Внутренняя неустроенность человека, страх перед будущим, страх потерять даже то мизерное, чем он обладает сегодня, заставляет его делать бесконечные попытки найти опору в жизни.
Известно, что в условиях капиталистического принуждения даже труд, в процессе которого человек себя отчуждает, есть принесение себя в жертву, самоистязание. Труд, как и все его существование, проявляется для рабочего в том, что труд этот принадлежит не ему, а другому, и сам он принадлежит не себе, а другому. В итоге "труд производит чудесные вещи для богачей, но он же производит обнищание рабочего. Он создает дворцы, но также и трущобы для рабочих. Он творит красоту, но также и уродует рабочего. Он заменяет ручной труд машиной, но при этом отбрасывает часть рабочих назад к варварскому труду, а другую часть рабочих превращает в машину. Он производит ум, но также и слабоумие, кретинизм как удел рабочих"*.
______________
* Маркс К. и Энгельс Ф.Из ранних произведений.