«Адище города»—ключевой образ поэзии Маяковского до 1917 г. Поэт дал оценку атмосфере, укладу города и человеку, томящемуся в нем. Все несется, движется, падает, скрежещет, ослепляет в этом сгустке цивилизации: «рыжие дьяволы, вздымались автомобили», «трамвай с разбега взметнул зрачки», «железо поездов громоздило лаз», «темнота разрывается сосущим светом» электричества, «лебеди шей колокольных в силках проводов». Картина дополняется букетом бульварных проституток и гробами домов-небоскребов. Названа и жертва города: «сбитый старикашка шарил очки».
Сквозь экстравагантные формы стихотворений проступают трагические черты капиталистического ада, города-убийцы, города-неволи, города-развратника. Город («Утро», «Из улицы в улицу» и др.) выявляет суть жизни — смесь материального достатка и богатства, человеческой и духовной бедности. Лирический герой раннего Маяковского противопоставляет себя окружающему его миру. Он заявил о себе впервые в стихотворении с названием-вызовом «А вы могли бы? »:
Я сразу смазал карту будня,
Плеснувши краску из стакана;
Я показал на блюде студня
Косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы Прочел я зовы новых губ.
А вы
Ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?
Мир текста определяется предметами. Все существительные легко делятся на две группы:
в одной — слова бытовые, обиходные («блюдо», «студень», «карта»), в другой — из области музыки и цвета («краску», «ноктюрн», «флейта»). За каждой из них стоит осмысление-разделение:
«поэтическое» — «непоэтическое»
Первый образ почти всегда героизирован в противостоянии миру пошлости, второй—остросатирический Конфликт «Я» и «Вы» носит пока романтический характер, хотя обусловлен размежеванием реальным.
Период первой мировой войны обозначил новую веху в творчестве Маяковского. Его лирический герой ощущает одиночество, непонятность. Его попытки достучаться до обывателя трагичны. Он хочет спастись юмором и предлагает парикмахеру причесать ему уши, а гладкий парикмахер становится вдруг «хвойным», злым («Не понимают!») Хочет разорвать одиночество и кричит: Послушайте!
Ведь если звезды зажигают — Значит, это кому-нибудь нужно? Лирический герой Маяковского не хочет изоляции от большого человеческого оркестра. Сквозная метафора «люди-оркестр» в стихотворении «Скрипка и немножко нервно» выявляет позицию «Я», которому хочется преодолеть оставленность всеми, побрататься с любым, кто ему поверит, хоть с нежной скрипкой, «выплакивавшей» свое одиночество без слов, без такта. Отчаяние свое лирический герой выражает резко, грубо, иронично. В стихотворении «Нате!» ирония переходит в гротеск: «Вы» — не люди, а «обрюзгший жир», у мужчин — «в усах капуста», «женщины смотрят устрицей из раковин вещей». Зато свое сердце поэт сравнивает с хрупкой, трепетной бабочкой («бабочка трепетного сердца»), которую толпа, «стоглавая вошь», может легко раздавить.