Бальмонт жаждал изысканности русской медлительной речи

Он научился “превращать тоску в напев” и находить игру созвучий в природе, он из всех поэтов-символистов отличался особой напевностью и особой звучностью стиха. Черты символизма, по мнению Бальмонта, — культ мгновения, внезапно возникшего и безвозвратно промелькнувшего, туманность намеков, прихотливость чувства. Стихотворение “Я мечтою ловил уходящие тени…” наиболее ярко отражает творчество Бальмонта и является гимном символизма:

Я мечтою ловил уходящие тени,

Уходящие тени погасавшего дня,

Я на башню всходил, и дрожали ступени,

И дрожали ступени под ногой у меня.

И чем выше я шел, тем ясней рисовались,

Тем ясней рисовались очертания вдали...

И какие-то звуки вокруг раздавались,

Вкруг меня раздавались от Небес и Земли.

Чем я выше всходил, тем светлее сверкали,

Тем светлее сверкали выси дремлющих гор...

И сиянием прощальным как будто ласкали,

Словно нежно ласкали отуманенный взор.

А внизу подо мною уж ночь наступила,

Уже ночь наступила для уснувшей Земли,

Для меня же блистало дневное светило,

Огневое светило догорало вдали.

Я узнал, как ловить уходящие тени,

Уходящие тени потускневшего дня,

И все выше я шел, и дрожали ступени,

И дрожали ступени под ногой у меня.

Определяя символистскую поэзию, Бальмонт писал: “Это поэзия, в которой

органически… сливаются два содержания: скрытая отвлеченность и очевидная красота…”. В стихотворении “Я мечтою ловил уходящие тени…” есть и “очевидная красота”, и иной, скрытый смысл: гимн вечному устремлению человеческого духа от тьмы к свету. Тени ассоциируются с чем-то неосознанным, непонятным, недоступным, поэтому автор так и стремится постичь эту истину, познать ее.

“Я на башню всходил, и дрожали ступени, // И дрожали ступени под ногой у меня” — этот путь, словно шаткий ветхий мост над пропастью, каждый шаг — это риск, риск сорваться, не дойти до своей цели, упасть вниз.

“И чем выше я шел, тем ясней рисовались, // Тем ясней рисовались очертания вдали... // И какие-то звуки вокруг раздавались, // Вкруг меня раздавались от Небес и Земли” — чем ближе автор приближался к заветной цели, тем яснее он видел то, к чему стремился, видел истину.

“А внизу подо мною уж ночь наступила, // Уже ночь наступила для уснувшей Земли, // Для меня же блистало дневное светило, // Огневое светило догорало вдали” — не смотря на то, что его окружал уже полный мрак, он видел впереди свет, который освещал ему весь путь.

В последней строфе автор говорит о том, что он все-таки познал истину, он нашел то, что искал.

В своей записной книжке Бальмонт писал: “У каждой души есть множество ликов, в каждом человеке скрыто множество людей, и многие из этих людей, образующих одного человека, должны быть безжалостно ввергнуты в огонь. Нужно быть беспощадным к себе. Только тогда можно достичь чего-нибудь”.