В мире был он одинок.
Байрон
Эта строка из поэмы Байрона “Паломничество Чайльд Гарольда” выбрана в качестве эпиграфа не случайно. Байроновский герой, разочарованный в жизни и людях, оскорбленный в своих лучших чувствах, явился одним из родоначальников галереи “лишних людей” в мировой литературе. И не случайно появились схожие по духу и умонастроению персонажи в произведениях Пушкина и Лермонтова. Одинокий, отвергнутый обществом или сам отвернувшийся от него “лишний человек” не был только плодом фантазии лучших писателей того времени, он был подмечен как болезненное явление духовной жизни русского общества, вызванное кризисом общественной системы.
Образ “лишнего человека” в русской литературе очень разноплановый как в своих проявлениях, так и в формах изображения. Романтические герои Пушкина и Лермонтова — натуры страстные, бунтующие. Они не выносят зависимости, одновременно понимая, что их несвобода — в них самих, в их душе. Им кажется, что зависимыми их делает то общество, в котором они живут, однако, вступив с ним в конфликт, они становятся одинокими. Алеко, герой поэмы Пушкина “Цыганы”, уйдя от “неволи душных городов” в цыганский табор, хочет иметь полную свободу. Но это свобода “для себя”. Земфире, да и никому другому, он этого не позволяет. Старик-цыган, отец Земфиры, говорит ему:
Ты не рожден для дикой доли. Ты для себя лишь хочешь воли.
В этой поэме выразилась пушкинская концепция свободы личности. Пушкин считал, что свобода данной конкретной личности, любого человека кончается там, где начинается свобода другого человека.
Кавказский пленник, герои одноименной поэмы, обременен не условными, а настоящими веригами, и поэтому его мечты о свободе приобретают вполне реальные очертания родного края, любимого человека:
Я вижу образ вечно милый;
Его зову, к нему стремлюсь...
Юная черкешенка ценой своей жизни даровала ему долгожданную волю, но будет ли он счастлив?
“Мцыри” — это гимн жизни. Любовь к жизни героя Лермонтова такова, что он готов заплатить з
Я мало жил, и жил в плену.
Таких две жизни за одну,
Но только полную тревог,
Я променял бы, если б мог.
Демон. “Дух изгнания”, которому наскучило зло. Любовь к Тамаре пробудила в нем желание верить добру, но творить его он так и не смог. Тамара погибла:
И вновь остался он, надменный,
Один, как прежде, во вселенной.
Дубровский и Вадим, герои одноименных произведений, оскорблены обществом и унижены. Удовлетворив жажду мести, оба не смогли, однако, стать счастливыми. Маша и Ольга потеряны, удел героев — одиночество.
Реализму Пушкина и Лермонтова присущи иные формы изображения героев, иные приемы описания конфликтных ситуаций. Онегин, Печорин, Сашка из одноименной поэмы Лермонтова, Жорж Печорин из “Княгини Литовской”, Арбенин из драмы “Маскарад” предстают перед нами как вполне достоверные личности, и их духовный мир раскрывается в реальных ситуациях.
Объединяет их всех одна болезнь — русская хандра, аналог английского сплина, которым болел еще Чайльд Гарольд. Хандра вызывалась противоречием между высокой интеллектуальной культурой “русских европейцев”, к которым принадлежали все передовые люди того времени, и “азиатчиной” крепостнических отношений. Люди с “озлобленным умом, кипящим в действии пустом”, и душой, испорченной светом, они презирали общество, в котором жили, и были в нем одиноки.
“Лишние люди” в произведениях Пушкина и Лермонтова открыли галерею “лишних людей” в русском реализме: это Болконский, Обломов, Рудин, Лаврецкий. чеховский Иванов. В современной литературе это образы Левушки Одоевцева из романа “Пушкинский дом” А. Битова, Зилова из “Утиной охоты” А. Вампилова. Все это люди, каждый из которых мог бы сказать о себе лермонтовскими строками:
И скучно, и грустно,
И некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...