Поэзия Николая Рубцова сжимает сердце какой-то пронизывающей ее щемящей нотой, побудившей В. Дементьева употребить слово «предвечернее». Мне кажется, можно говорить о большем: о той неутолимой и неодолимо терпкой печали, что породила у части наших людей война, лишившая их материнской ласки,— печали, которую они переносили и на Родину в целом. Возможно, именно в этом и заключается скрытый почти в каждом удачном стихотворении поэта трудно разгадываемый подтекст. Во всяком случае, он связан с сиротством поэта, обернувшимся восприятием мира, в котором Россия и Мать неотделимы. Интересно, что это тонко уловил один испанский писатель при чтении всего нескольких стихотворений Николая Рубцова. В статье «Годы наедине с русской книгой» Хуан Эдуардо Суньига, упомянув о Николае Рубцове вслед за Есениным, писал: «Я поздно открыл для себя Рубцова, открыл случайно — но все было со мной именно так. Переводы нескольких его стихотворений я прочел в румынском журнале; там же были статьи о нем, взволнованные воспоминания его знакомой по Вологде Марии Корякиной. Я понял, что его крепчайшая связь с природой, его любовь к «избушкам и цветам... к шепоту ив у смутной воды» идет очень издалека, имеет долгую традицию. В России люди издавна чувствуют себя частью родной природы, и мне поведали об этом
Печаль Рубцова преследовала меня несколько месяцев, и я ощутил потребность написать о нем, соединить его сиротство с его глубокой любовью к земле, в которую ему суждено было так рано лечь. Тоска по умершей матери, звенящая в его стихах, навела меня на мысль, что Рубцов был ребенком, мечтавшим вернуться в свою колыбель, а колыбель эта — русская земля; такими словами я закончил посвященную ему главу в книге «Перстень Пушкина. И десять лет спустя после смерти поэта Федор Абрамов с сокрушением говорил: «...оплакиваю и каждый раз рыдаю над стихами, особенно последними, так рано скончавшегося Николая Рубцова».
Чистым и светлым поэтом северной России назвал Рубцова, откликаясь на его смерть, Анатолий Соболев. Вслед за русскими исследователями творчества Николая Рубцова (В. Кожиновым, С. Куняевым, В. Оботуровььм и др.) силу поэта румынский критик Иоанники Олтяну усматривает в его умении негромким, но свежим словом выразить внутренний мир человека и передать дыхание живой природы в их взаимосвязанности. По народному мелодичные, близкие к песне, предельно искренние, доверительные исповеди в стихах соединяются в поэзии Николая Рубцова с тем, что тот же критик называет «ясностью художественного мышления» и «прозрачностью языка».