Тема «страшного мира» - сквозная в творчестве поэта. Глубинная суть ее следующая: человек, живущий в «страшном мире» испытывает на себе его тлетворное воздействие, теряет нравственные ценности, трагически переживает ощущение собственной греховности, безверия, опустошенности, смертельной усталости. Наиболее полно эта тема раскрывается в стихотворениях, вошедших в цикл «Страшный мир» (1909— 1916).
Настроение поэта можно ощутить уже в первом стихотворении Блока «К Музе». Свой дар поэта уже не воспринимается им, как чудо. Нет, быть поэтом в «страшном мире»-это мука:
Для иных ты - и Муза, и чудо. Для меня ты - мученье и ад.
Поэт хочет стать врагом своей Музе для того, чтобы не петь более о том, что видит он вокруг себя. А вокруг поэта только «шум и звон однообразный» и городская суета. Безысходность, отчаяние - вот чувства, одолевающие героя. Он ощущает себя живым мертвецом, потерявшим вкус к жизни, потерявшим веру и надежду:
Как тяжело ходить среди людей
И притворяться непогибшим,
И об игре трагических страстей
Повествовать еще не жившим.
Почему же Блок называет этот мир страшным? Потому что за каждым углом в нем нас подстерегает смерть. Смерть пропитала все вокруг. И даже существа, населяющие этот мир, вовсе не люди, а мертвецы:
Как тяжко мертвецу среди людей Живым и страстным притворяться! Но надо, надо в общество втираться Скрывая для карьеры лязг костей...
Трагическое мироощущение поэта чувствуется и в стихотворении «Миры летят. Года летят. Пустая...», основная тема которого - невозможность счастья в этом безумном мире. Говоря о нашей жизни, поэт использует символ волчка:
Запущенный куда-то, как попало, Летит, жужжит, торопится волчок!
Как не сойти с ума? Поэт указывает выход. Он есть -забыться и перестать наблюдать за сменой «пестрой придуманных причин, пространств, времен».
В стихотворении «В ресторане» происходит еще одна потеря поэта. Это как бы завершение пути, которым движется идеал женской красоты в лирике А.Блока. Путь был непростым: из заоблачных высот - во мрак и вертеп земной жизни. Героиня, идя по ступеням вниз, на этом пути утрачивает таинство своей неземной красоты, все более проступают в ее облике черты не только земной, но даже приземленной женщины. Она из предмета поклонения и обожания стала предметом купли-продажи.
Стихотворение «Ночь, улица, фо
Первые две строки - бессоюзное сложное предложение, состоящее из пяти назывных. Первые четыре состоят только из существительных, лишенных определений, дана только констатация предметов вещественного мира. Так возникает картина мертвой неподвижности. Вторая строка построена иначе, у существительного «свет» сразу два определения, но они «гасят» этот свет, он «бессмысленный и тусклый», а рифма к этому слову уничтожает пятно света, очерченное фонарем в непроглядной тьме ночи.
Ничего не способна изменить и четверть века - время, отпущенное для обновления жизни приходом нового поколения, а лирический герой за этот срок превратится в дряхлого старика. Безжизненные удары усилены в четвертой строке повтором звуков «д» и «т». Нет спасения, даже смерть не освободит от страданий не отпускающей душу безысходности.
Вторая строфа зеркально отражает первую, появляются глаголы, но мрачный мир не оживляется действием, так как эти глаголы в будущем лице только утверждают непременность совершения событий, делают безнадежность полной: «умрешь», «начнешь», «повторится».
Впечатление безнадежности перерастает в чувство тупика, это выражено образами, навевающими холод, леденящий душу: «ледяная рябь канала», холод, пробирающий до костей. Слово «фонарь» становится в последней строке заключительным: замкнутое пространство улицы по-прежнему ограничено пятном тусклого света, падающего от фонаря. Бессмысленное кружение по замкнутому миру безысходности, выхода из которого нет и не будет.
Александр Блок убежден в том, что крушение старой жизни неизбежно. Но что придет на смену ей? Такой вопрос задает Блок грядущим поколениям.
Будьте ж довольны жизнью своей,
Тише воды, ниже травы!
О, если б знали, дети вы,
Холод и мрак грядущих дней!
Но все же поэт не признает торжества «страшного мира» и не капитулирует перед ним. Неслучайно в цикле «Ямбы», где продолжилась эта тема безысходности поэт говорил:
О, я хочу безумно жить: Все сущее - увековечить, Безличное - вочеловечить, Несбывшееся - воплотить!