Но первейшая и главнейшая забота поэта — читатель, как он встретит новое произведение, и потому-то «ни ночи нету мне, ни дня, ни отдыха, ни срока…», а лишь забота о том, «чтоб только сладить со строкой». Известна редчайшая доброжелательность, не исключающая при этом строгой взыскательности, с какой подходил А. Г. Дементьев к каждой строке. Работать с ним — редкая удача и огромное наслаждение, а не прислушиваться к его совету просто грех. Эрудиция и огромный опыт давали ему все основания для такой нелицеприятной, но доброй «придирчивости». Высоко ценил эти качества в нем и Твардовский. К тому же сам был великим, неутомимым, тружеником, «чернорабочим» поэзии.
* Я сам дознаюсь, доищусь
* До всех моих просчетов,
* Я их припомню наизусть,
* Не по готовым нотам.
* Мне проку нет,
* я сам большой,
* В смешной самозащите.
* Не стойте только над душой,
* Над ухом не дышите.
В журнале «Новый мир» была напечатана глава «Литературный разговор», ставшая, по точному наблюдению А. Македонова, «своеобразным литературным манифестом Твардовского». Поэт открытым текстом выражает в ней свое отношение к произведениям, в которых от начала до конца «все похоже, все подобно тому, что есть иль может быть», подлакировано, «а в целом — вот как несъедобно, что в голос хочется завыть», ему ненавистен «критик вздорный» и «вылавливающий блох» редактор, высмеянный им в поэме «Теркин на том свете»:
* Водит носом взад-вперед:
* То убавит,
* То прибавит,
* То свое словечко вставит,
* То чужое зачеркнет.
* То его отметит птичкой,
* Сам себе и Глав и Лит,
* То возьмет е
* То опять же оголит.
* Знать, в живых сидел в газете,
* Дорожил большим постом.
* Как привык на этом свете,
* Так и мается на том.
* Вот притих, уставясь тупо,
* Рот разинут, взгляд потух.
* Вдруг навел на строчки лупу,
* Избоченясь, как петух.
* И последнюю проверку
* Применяя, тот же лист
* Он читает Снизу кверху,
* А не только Сверху вниз…
Свою писательскую и редакторскую позицию (не забудем, что во время работы над «Далями» поэт был главным редактором «Нового мира»), свой взгляд на писательский труд Твардовский четко сформулировал в стихотворении «Московское утро», написанном тогда же (1957—1959). По его убеждению, труд писателя равноценен и необходим, как любой труд, и потому он должен идти «К столу! — как другие к станку иль штурвалу», забывая «в горделивом терпенье про все те «этапы», «шаги» и «ступени», а лишь помнить «в работе единой со всеми, что
* …главный редактор — великое время
У Твардовского было множество далей. Вся его жизнь, все его творчество — открытие новых и новых далей. И эпоха, в которую он жил и живем мы с вами, — тоже открытие далей: далей Родины, России, далей Правды и Истины. Поэма «За далью — даль» написана человеком, горячо любящим эти дали неоглядной родной земли, «родины малой» и Отчизны, человеком высокого долга, патриотом, почитающим за счастье быть в одном пути со страной, воспринимающим и радость и печаль ее как свою личную:
* Мне дорог мир большой и трудный.
* Я в нем — моей отчизны сын.
* Я полон с ней мечтою чудной
* Дойти до собственных вершин.