Чувство обязательства живых перед павшими, невозможности забвения всего происшедшего — основные мотивы военной лирики А. Твардовского. «Я жив, я пришел с войны активный и здоровый. Но сколько я недосчитываюсь… сколько людей успели меня прочитать и, может быть, полюбить, а их нет в живых. Это была часть меня», — писал поэт.
«Я убит подо Ржевом» — стихотворение, написанное от первого лица. Эта форма показалась Твардовскому наиболее соответствующей идее стихотворения — единства живых и павших. Погибший солдат видит себя лишь «частицей народного целого», и его тревожит, как и всех, чьи «очи померкли», все, что свершилось потом, после него. Робкая надежда на то, что «исполнится слово клятвы святой», вырастает в прочную веру: наконец-то попрана «крепость вражьей земли», настал долгожданный День Победы.
Он был от плеча до плеча награжден,
Но есть ли такая награда,
Что выслужил, выходил, выстрадал он? —
Пожалуй, что нет. И не надо!
Простой факт, переданный поэту старым знакомым о боях на улицах Полтавы, послужил Твардовскому материалом для создания маленькой новеллы «Рассказ танкиста». Поэт не просто пересказал услышанное от майора Архипова, но и ощутил себя участником описываемого события и взял на себя часть вины лирического героя за то, что забыл спросить имя мальчика.
Стихотворение «Я знаю, никакой моей вины…» — лаконичное и пронзительное. Оно построено как лирический монолог, где настроение колеблется между двумя чувствами: с одной стороны, автор убеждает себя в своей полной невиновности перед павшими на полях Великой Отечественной войны, с прочий же — в последней строке пробивается то покаянное ощущение своей вины, которое свойственно всем совестливым людям. Троекратный повтор частицы «все же», выражающий сомнение, выводит на поверхность вдали скрытое чувство не утихающей со временем боли. «Я» — активный и «другие» — мертвые — вот основной конфликт стихотворения, так и не разрешенный в финале. Многоточие означает ещё и то, что внутренний монолог не прекращен, что ещё не раз лирический герой будет сам с собой вести тот самый мучительный разговор. Стихотворение отличает лексическая простота, о
Поэма «Василий Теркин» в жанровом отношении — свободное повествование-хроника («Книга про бойца, без начала, без конца…»), которое охватывает всю историю войны — от трагического отступления до Победы. Главы поэмы связаны с различными событиями войны: «На привале», «Перед боем», «Переправа», «Гармонь», «В наступлении», «На Днепре».
В основе поэмы — образ главного героя — рядового Василия Теркина. Реального прототипа у него нет. Это собирательный образ, соединяющий в себе типичные черты духовного облика и характера обыкновенного русского солдата.
Теркин — кто же он такой?
Скажем откровенно:
Просто парень сам собой
Он обыкновенный.
Впрочем, парень хоть куда,
Парень в этом роде
В каждой роте есть постоянно,
Да и в каждом взводе.
Образ Теркина имеет фольклорные корни, это «богатырь, сажень в плечах», «весельчак», «человек бывалый». За иллюзией простоватости, балагурства, озорства скрываются нравственная чуткость и чувство сыновнего задолженности перед Родиной, способность без фразы и позы совершить подвиг в любой момент.
Подвиг солдата на войне показан Твардовским как каждодневный и тяжкий ратный труд и бой, и переход на новые позиции, и ночлег в окопе или прямо на земле, «заслонясь от смерти черной только собственной спиной…». А герой, совершающий тот самый подвиг, — обыкновенный, простой солдат:
Человек простой закваски,
Что в бою не чужд опаски…
То серьезный, то потешный,
…Он идет — святой и грешный…
В образе Теркина Твардовский изображает лучшие черты русского характера — смелость, упорство, находчивость, оптимизм и огромную преданность своей родной земле.
Мать-земля родная наша,
В дни беды и в дни побед
Нет тебя светлей и краше,
И желанней сердцу нет…
Именно в защите Родины, жизни на земле содержится справедливость народной Отечественной войны: «Бой идет святой и правый, смертный бой не ради славы — ради жизни на земле».