Тургенев и Бунин относятся к разным поколениям одной эпохи. Отцы и дети. Отцы застали расцвет того, что дети могут только припоминать: «Склад средней дворянской жизни еще и на моей памяти, — очень недавно...», «Крепостного права я не знал и не видел, но, помню...», «Запах антоновских яблок исчезает из помещичьих усадеб. Эти дни были так недавно, а меж тем мне кажется, что с тех пор прошло чуть не целое столетие... Наступает царство мелкопоместных, обедневших до нищенства».
Для Тургенева охота, как для всякого добропорядочного помещика, — дело обычное, она — составная часть его жизни, и потому Тургенев говорит об охоте, как, впрочем, и обо всем другом, в настоящем времени, создающем эффект присутствия: «За четверть часа до захождения солнца, весной, вы входите в рощу... Вы отыскиваете, оглядываетесь... Солнце село, но в лесу еще светло... Вы ждете...»
Что же мы видим у Бунина? «И вот опять, как в прежние времена, съезжаются мелкопоместные друг к другу, пьют на последние деньги, по целым дням, пропадают в смежных полях...» Эпоха уходит вместе с охотой и дворянством, Бунин — один из последних ее представителей, и потому так печальны его рассказы, что все в прошлом: «Были и разрушающиеся, но все еще жившие на широкую ногу усадьбы с огромным поместьем, с садом в двадцать десятин. Правда, сохранились некоторые из таких усадьб еще и до сего времени, но в них уже нет жизни...»
Охота и дворянство — понятия неразделимые: «Вы, кажется, также любите охоту, Лука Петрович? — Любил бы... да, знаете, неловко, по причине звания. За дворянами нашему брату не приходится тянуться» (Тургенев); «За последние годы одно поддерживало угасающий дух помещиков — охота». Именно любовь к охоте, а следовательно, и природе объединяет Тургенева и Бунина. Вот что говорит Тургенев в набросках к статье об охоте: «Люблю охоту за свободу», «за восход и закат солнца», «за то, что с нею, как и с поэзией, связано особое чувство», «которое стоит выше всего и зависит только от меня». У Бунина все это тоже подразумевается: «Утром я сажусь в седло и с одной собакой, с ружьем и с рогом уезжаю в поле. Ветер звонит и гудит в дуло ружья, ветер крепко дует навстречу, иногда с сухим снегом. Целый день я скитаюсь по пустым равнинам». Тургенев и Бунин, при всех их различиях, писатели необычайно схожие. Оба — пессимистично-меланхоличные, один — потому что предчувствует, другой — потому что присутствует при кончине старого доброго мира. Но совпадение их видения природы просто поразительное! Сравним, к примеру, два описания ночного неба и Млечного Пути: «Поздней ночью, когда на деревне погаснут огни, когда в небе уже высоко блещет бриллиантовое созвездие Стожар, еще раз пробежишь в сад... Там на полянке немного светлее, а над головой белеет Млечный Путь... А черное небо чертят огнистыми полосками падающие звезды. Долго глядишь в его темно-синюю глубину, переполненную созвездиями, пока не поплывет земля под ногами...» — и второе: «Бесчисленные золотые звезды, казалось, тихо текли все, наперерыв, мерцая, по направлению Млечного Пути, и, право, глядя на них, вы как будто смутно чувствовали сами стремительный, безостановочный бег земли...» Где Тургенев, а где Бунин, вы сможете определить лишь по многословности и пышности Бунина и по относительной простоте Тургенева. Не буду вдаваться в подробности, но согласитесь, век XIX и 1900 год чувствуется. И все же, повторюсь, несмотря на это, отрывок из тургеневской поэмы, «преданной сожжению», включает в себя многие бунинские характерные образы:
...И понемногу начало назад
Его тянуть: в деревню, в темный сад,
Где липы так огромны, так тенисты,
Где ландыши так девственно душисты,
Где круглые ракиты над водой
С плотины наклонились чередой,
Где тучный дуб растет над тучной нивой,
Где пахнет конопелью да крапивой...
Туда, туда, в раздольные поля,
Где бархатом чернеется земля,
Где рожь, куда ни киньте вы глазами,
Струится тихо мягкими волнами.
И падает тяжелый желтый луч
Из-за прозрачных, белых, круглых туч;
Там хорошо...
Их речь одинаково красива, слова звучат и переливаются хрустальным звоном, а мысленному взору открываются великолепные живые картины: «...Мелкая листва почти вся облетела с прибрежных лозин, и сучья сквозят на бирюзовом небе. Вода под лозинами стала прозрачная, ледяная и как будто тяжелая...» — и тургеневское: «...А осенний, ясный, немножко холодный, утром морозный день, когда березка, словно сказочное дерево, вся золотая, красиво рисуется на бледно-голубом небе... небольшая осиновая роща вся сверкает насквозь, словно ей весело и легко стоять голой...»
Картины природы предстают перед нами увиденными глазами героев, прошедшими через их души и сердца. Малейшее колебание настроения отражается в окружающем пейзаже. «Митя... глянул на... крышку гроба, обитую золотой парчой, — и вдруг почувствовал: в мире смерть! Она была во всем: в солнечном свете, в весенней траве на дворе, в небе, в саду...» Обычно весна ассоциируется с возрождением, но мимо бунинского героя только что прошествовала смерть, и даже весна стала какой-то не такой: «...все преобразилось как бы от близости конца мира, и жалка, горестна стала прелесть весны, ее вечной юности». Такую же зависимость восприятия окружающей природы от состояния человека мы видим и у Тургенева, когда усталый заблудившийся охотник плутал в окрестностях Бежина луга: «Один пологий холм сменялся другим, поля бесконечно тянулись за полями, кусты словно вставали вдруг из земли перед самым моим носом». Словом, как писал Бунин, «нет никакой отдельной от нас природы, каждое малейшее движение воздуха есть движение нашей собственной жизни».
Помните у Высоцкого: «...на сушу тихо выбралась любовь и растворилась в воздухе
до срока»? И не «сорок сороков», а всю жизнь человек пытается найти ответ на
вопрос: что есть любовь? Солнечный удар, томленье духа или благодать? Я часто
перечитываю любовные рассказы И.Бунина. Мне кажется, что именно этот писатель
попытался разгадать самое необъяснимое, загадочное человеческое чувство. Мне
очень нравится его рассказ «Солнечный удар», написанный в 1925 году в приморских
Альпах. Это произведение, так же как и «Ида», «Дело корнета Елагина»,
предвосхищает сборник рассказов «Тёмные аллеи».
«Всякая любовь - великое счастье, даже если она не разделена» - эту фразу
писателя можно поставить эпиграфом ко всем его рассказам о любви. Он много
говорил о ней, прекрасной, непостижимой, таинственной. Но если в ранних
рассказах Бунин писал о трагичной неразделённой любви, то в «Солнечном ударе»
она взаимная. И всё равно трагична! Невероятно? Как так может быть? Оказывается,
может.
Обратимся к рассказу. Сюжет прост. На пароходе встречаются он и она. Встреча
случайна, подогрета вином, теплотой ночи, романтическим настроением. Герои,
сойдя с парохода, проводят ночь в гостинице, а утром расстаются. Вот и всё. Как
видим, вслед за Чеховым Бунин обновляет жанр рассказа, упрощает событийный
сюжет, лишает рассказ внешней занимательности. За весьма банальным сюжетом
кроется внутренний конфликт - конфликт героя с самим собой, поэтому Бунин не
обращает особого внимания на события, он пишет о чувствах.
А ведь очень сложно - заглянуть в душу человека, в этот огромный и неизведанный,
закрытый от чужих глаз мир. Что мы знаем о героях? Практически ничего. Он,
поручик, путешествуя по своей надобности, поначалу не воспринимает серьёзно это
«дорожное приключение». Она же утром уезжает домой, где её ждут муж и трёхлетняя
дочка. Красива ли женщина? Бунин не предлагает нам конкретный портрет
незнакомки, но он детали
тело, волосы, которые она скрепляет шпильками, слышим её «простой прелестный
смех», чувствуем тонкий аромат её духов. Так создаётся образ загадочной роковой
женщины, как будто Бунин хотел разгадать тайну женского очарования, что так
магически действует на мужчину. И ему это удалось. Читатель очарован этой
незнакомкой. Он, она, город - всё безымянно. Что это? Обобщение? А может, это
всё не так и важно? Важно то, что для читателя они просто останутся Мужчиной и
Женщиной с великой тайной любви. Важно, что город останется Городом Солнца,
счастливым и неразгаданным. Важно, что Бунин, являясь тонким психологом,
позволяет нам поэтапно проследить за внутренним состоянием героя. Легко и
счастливо поручик расстался с незнакомкой, беззаботно возвратился в гостиницу.
Но случилось то, чего поручик не мог предположить: его забавное приключение не
забылось! Что это? Любовь! Но как на бумаге словом передать то, что может
чувствовать человек? Как Бунину удалось показать «все катаклизмы, потрясающие до
основания хрупкую телесную основу, когда в ощущениях человека преображается весь
мир, когда до предела обострена чувствительность ко всему вокруг»? Писатель же
смог передать мучительные переживания героя. Сразу же перед нами происходит
смена настроения мужчины. Сначала поручику становится тоскливо, сердце сжимается
«нежностью». Он пытается скрыть своё смятение за внешней бравадой. Потом
происходит своеобразный диалог с самим собой. Он старается засмеяться, пожать
плечами, закурить, отогнать печальные мысли и... не может. Он постоянно находит
предметы, напоминающие незнакомку: «шпильку для волос, смятую постель»,
«недопитую чашку»; он чувствует запах её духов. Так рождается мука, тоска. От
лёгкости и беззаботности не остаётся и следа!
Система антонимов, предложенная Буниным, направлена на то, чтобы показать, какая
пропасть легла между прошлым и настоящим. «Номер был ещё полон ею», ещё
чувствовалось её присутствие, но уже «номер пуст», «а её уже не было», «уже
уехала», «никогда её не увидит», и «ведь никогда уже ничего не скажешь».
Постоянно видно соотношение контрастных предложений, которые связывают прошлое и
настоящее через память. («Чувство только что испытанных наслаждений было ещё
живо в нём, но теперь главным было новое чувство».) Нужно было поручику
чем-нибудь занять, отвлечь себя, куда-нибудь идти, и он бродит по городу,
пытаясь спастись от наваждения, не понимая, что с ним всё-таки происходит.
«Сердце его поражено слишком большой любовью, слишком большим счастьем».
Мимолётная любовь явилась для поручика потрясением, она психологически изменила
его.
Общеизвестна бунинская способность обострённо воспринимать мир через краски,
звуки, запахи. И в этом рассказе он не изменил себе. Лирическое настроение
создаётся целой массой цветовых и звуковых повторов, но они контрастны. Так,
например, утром (до отъезда женщины) и плеск воды, и стук каната о причал, и
звуки и запахи базарной площади, и звон церковных колоколов - всё было жарким,
солнечным, счастливым. Всё это воспринималось героем как музыкальные ноты,
созвучные романтическому настрою сердца. В финале рассказа всё то же: пристань,
базар, колокола. Но в соборе уже поют слишком громко, запахи и крики торговцев
раздражают героя, потому что без неё «всё это было так глупо, нелепо». Солнце,
жаркое, пламенное, но «бесцельное» преследует героя, и некуда спрятаться от его
палящих лучей.
Надо сказать, что и цвет играет особую роль в рассказе. Доминируют жёлтый и
серый, иногда почти чёрный. Есть, конечно, ещё много вариаций той же цветовой
гаммы, но главное всё же заключено именно в контрасте жёлтого и чёрного. Огни и
тьма. Жёлтый цвет (жаркое солнце, жёлтые отмели, загар, «сияющая даль»)
символизирует счастье, великую радость. Противопоставляя ему чёрные и серые тона
(тьму), Бунин показывает нам опустошённость, одиночество мужчины, который
бессилен что-либо изменить. Он только острее начинает чувствовать окружающий
мир, душа его обнажена, но сейчас всё для него нестерпимо. От обжигающего солнца
можно спастись только в прохладном номере гостиницы, но там особенно невозможно
не думать о ней.
Ещё один приём, которым умело пользуется И.Бунин, - это организация пространства
и времени. Отмечу, что пространство в рассказе ограничено, замкнуто. Герои
приезжают на пароходе, уезжают опять же на пароходе (увы, уже не вместе); потом
гостиница, откуда поручик едет провожать незнакомку, туда он и возвращается.
Герой постоянно совершает обратное движение, получается своеобразный замкнутый
круг. Поручик бежит из номера, и это понятно: пребывание здесь без неё
мучительно, но он возвращается, так как только этот номер ещё хранит следы
незнакомки. Боль и радость испытывает герой, думая о пережитом.
С одной стороны, сюжет рассказа выстроен несложно, в нём соблюдается линейная
последовательность изложения событий, с другой стороны, наблюдается инверсия
эпизодов-воспоминаний. Зачем это нужно? Я думаю, что психологически герой как бы
остался в прошлом и, понимая это, не хочет расставаться с иллюзией присутствия
любимой женщины. По времени рассказ можно поделить на две части: ночь,
проведённая с женщиной, и день без неё. Вначале создан образ мимолётного
блаженства - забавного случая, а в финале образ тягостного блаженства - ощущения
большого счастья. Постепенно «зной нагретых крыш» сменяется красноватой
желтизной вечернего солнца, и «вчерашний день и нынешнее утро вспоминались так,
точно они были десять лет тому назад». Конечно, поручик живёт уже настоящим, он
способен реально оценивать события, но душевное опустошение и образ некоего
трагедийного блаженства остались. Женщина и мужчина, живя уже другой жизнью,
постоянно вспоминают эти минуты счастья («много лет потом вспоминали эту минуту:
никогда ничего подобного не испытал за всю жизнь ни тот, ни другой»). Так время
и пространство очерчивают своеобразный замкнутый мир, в котором оказались герои.
Они пожизненно в плену своих воспоминаний. Отсюда и удачная метафора в названии
рассказа: солнечный удар будет воспринят не только как боль, сумасшествие
(неслучайно поручик чувствует себя постаревшим на десять лет), но и как миг
счастья, «зарница», которая может озарить своим светом всю жизнь человека.
В заключение мне хочется привести ещё одну цитату из рассказа: «Тёмная летняя
заря потухала далеко впереди, сумрачно, сонно и разноцветно отражаясь в реке...
и плыли, и плыли назад огни, рассеянные в темноте вокруг». Эта фраза и есть
взгляд Бунина на любовь. Однажды он в разговоре сказал, что счастья в жизни нет,
«есть только зарницы его, - цените их, живите ими». Любовь - это зарница,
вспыхнула и погасла, как огни в темноте, увы, оставшиеся позади. Почему герои в
рассказах Бунина всегда расстаются? Возможно, писателю не хотелось говорить о
празднике любви, превращающемся в будни. Возможно, в разлуке и «есть высокое
значение», только в таком случае любовь остаётся где-то в сердце на всю жизнь,
поэтому в рассказах Бунина, какой бы сильной ни была любовь, финал всегда
печален. Возможно, писатель и сам до конца не смог разгадать эту жизненную
тайну. Итак, что же такое любовь? Солнечный удар, сон, томленье духа или благодать?