Какие составляющие пушкинского гения выделила Цветаева в своем поэтическом цикле

Ключом к пониманию произведения будут слова поэтессы из письма к А. А. Тесковой (2 января 1937 г.): «Мой Пушкин — это Пушкин моего детства: тайных чтений с головой в шкафу, гимназической хрестоматии моего брата, которой я сразу завладела, и т. д. Получается очень живая вещь». И ее же мысли, высказанные в письме к В. Н. Буниной (11 марта 1937 г.): «Никто не понял, почему Мой Пушкин, все, даже самые сочувствующие, поняли как присвоение, а я хотела только: у всякого — свой, это — мои».

Итак, можно выделить две основные «грани» ключа: «Мой Пушкин — это Пушкин моего детства» и «у всякого — свой, это — мой».

Следовательно, анализируя эссе «Мой Пушкин», учитель должен помнить — и! это объяснить учащимся,— что Цветаева в этом произведении стремилась передать свои детские впечатления от стихотворений и поэм Пушкина, не претендуя, бесспорно, на роль литературного критика, ставящего перед собой задачу дать объективную оценку пушкинского творчества. Цветаевские впечатления абсолютно личностные, исключительно, как она подчеркивала, живые, далекие от каких-либо канонических взглядов на Пушкина. Наполнены они свежим ароматом детских эмоций и ассоциаций. И это особенно ценно, так как порой мы приучаем учеников мыслить стереотипами.

«Мой Пушкин» Марины Цветаевой станет для учащихся тем новым словом, которое поможет разрушить сложившийся взгляд на творчество Пушкина, вызовет желание перечитать уже «изученные» произведения поэта, даст возможность понять, что у каждого из них может быть свой Пушкин, как у Белинского, Писарева, Достоевского, Пастернака, Цветаевой...

Какие же части цветаевской литературной сонаты — а именно так хотелось бы определить жанр ее произведения — заслуживают особого внимания? Прежде всего — это раздел, посвященный памятнику А. С. Пушкину на Тверском бульваре работы скульптора А. М. Опекушина (1838—1923), открытие которого состоялось в 1880 году. Анализируя текст, необходимо остановиться на словах поэтессы: «Мне приятно, что именно памятник Пушкина был первой победой моего бега». Как понимать их? Бег — это символ движения, творческого развития, поэтического восхождения. Первая победа — осознание гения Пушкина, без которого немыслимо творческое развитие поэтической личности, немыслимо стать истинно русским поэтом. Не случайно эпиграфом к эссе «Мой Пушкин» Цветаева взяла строки из своих «Стихов к Пушкину»:

Русской судьбы —

Гений полета,

Бега,

Борьбы.

Знакомство семилетней Марины Цветаевой с памятником Пушкину и развитие их «отношений» — сюжетный рисунок этого раздела. Постепенное проникновение образа Пушкина в душу ребенка: от смутных контуров, непонимания изначального смысла скульптурного образа до интуитивного, а затем сознательного представления о его величии и трагичности — таков путь инфантильной духовной диалектики. И как результат этого движения — осознание гениальности Пушкина: «из тысячи фигурок, даже одна на другую поставленных, не сделаешь Пушкина»; «уходим мы или приходим, а он — всегда стоит».

Здесь же и осознание исторической роли Пушкина: памятник ему — «памятник свободе — неволе — стихии — судьбе — и конечной победе гения: Пушкину, восставшему из цепей».

«У кого из народов — такая любовная героиня: смелая и достойная, влюбленная — и непреклонная, ясновидящая — и любящая.