Здесь необходимо разграничить понятие типа у Шекспира и реалистов нового и новейшего времени. Гамлет, Отелло, Лир, Макбет - грандиозные типы, обобщившие общечеловеческие черты и страсти, но они резко отличаются от героев Л. Толстого, Чехова и Горького. У писателей нового времени тоже есть изображения людей мыслящих, ревнивых, неразумных, обиженных, оскорбленных, честолюбивых, но никого из них не поставишь на один уровень с героями Шекспира, который изображал крупными чертами самую сущность данного типа, не боясь преувеличений, создал яркие и всеобъемлющие характеры, с таком развитом, полном и обобщенном виде не встречающиеся в жизни. Он дает концентрированное изображение данного типа, реалисты нового времени действительно встречающиеся в жизни образы людей обычного среднего человеческого уровня.
Также необычны ситуации трагедий Шекспира. Уже самое положение героев делает любой конфликт исключительным, ибо сталкиваются не лица, принадлежащие к миру частных интересов, а короли, полководцы, люди, стоящие на вершине социальной пирамиды, от которых зависят судьбы государства и всего общества. Выдающиеся личные качества в них сочетаются с исключительностью их положения. В XVIII веке начнется снижение социального положения героя, появятся персонажи среднего положения, энергичные, предприимчивые буржуа. Величественных героев, подобных шекспировским, в последующей литературе уже не станет, их выдвинуло время, они были последними могиканами искусства добуржуазной эпохи. Исчезнет не только величие характеров в искусстве, придет конец и поэтической драме, которую в XVIII веке вытеснит главный литературный жанр буржуазной эпохи - роман. Попытки романтиков в первой половине XIX века возродить поэтическую драму не привели к возрождению трагизма шекспировской масштабности. В этом было повинно не отсутствие поэтического дарования у писателей, а социальные условия буржуазной эпохи, приведшие к нивелировке личности.
Вернемся к тому времени, когда общественные условия Позднего Возрождения привели Шекспира к созданию его великих трагедий. Искусство по-своему отразило кризис гуманизма. Как известно, свое высшее воплощение художественный идеал гуманистов получил в пластических искусствах, особенно в живописи, крупнейшими мастерами которой были Леонардо да Винчи (1452-1519), Рафаэль (1483-1520) и Микеланджело (1475-1564). Величие и красота человека получили в их творчестве совершенное художественное воплощение. Их живопись отмечена стремлением к гармонии, и они осуществили свой идеал в творениях, признанных величайшими шедеврами. Кто не знает прекрасных мадонн Рафаэля и величайшую из них «Сикстинскую мадонну», «Тайную вечерю» и «Джоконду» Леонардо, «Оплакивание Христа», роспись Сикстинской капеллы и статую Давида Микеланджело! Эта пора итальянского искусства, Высокий Ренессанс, сменяется новой эпохой, и Микеланджело оказался одним из зачинателей поворота в художественном развитии, создав фреску «Страшный суд» (1536-1541), где человечество изображено совсем иначе, чем в росписи Сикстинской капеллы. Не церковное вероучение побудило великого х
Отказ от идеализации получил естественное выражение в приближении искусства и литературы к действительности. Для переходного времени, каким было Позднее Возрождение, характерно, с одной стороны, сознание того, как прекрасен был идеал, а с другой - понимание того, что идеал и действительность оказались в разладе. Мы видим это со всей отчетливостью в «Гамлете». Недостижимость идеала, утрата его составляет основу трагизма Шекспира.
Многие суждения, отдельные фразы и выражения в «Гамлете», рассмотренные нами в контексте трагедии применительно к ее характерам и ситуациям, являются одновременно отражением более общих интеллектуальных тенденций эпохи. Так, слова нринца о том, что он отвергает кажущееся и жаждет того, что есть, вполне могут быть истолкованы как отражение нового духа времени, поворот ее лучших людей к действительности, к каким бы горестным выводам ни привело познание подлинной реальности.
Гуманистам Высокого Возрождения было присуще убеждение во всесилии разума. Непредвиденные повороты исторического процесса, появление в общественной жизни явлений, противоречивших радужным надеждам на приближение нового «золотого века», породили недоверие к способности разума понять действительность и предугадать будущее. Неразумное, противоположное человечности, что увидели гуманисты, побудило их пересмотреть один из центральных пунктов их философии. Знаменитое, но вскользь брошенное Гамлетом замечание о том, что в мире есть много недоступного философии, тоже отражает новый взгляд, характерный для Позднего Возрождения.
Сознание Гамлетом всеобщего распада - «век вывихнул сустав» - отнюдь не только его личное, но широко распространенное мнение во времена Шекспира. Подобные мысли выражали многие его современники, но, пожалуй, особенно решительно поэт Джон Донн, писавший в 1611 году:
* И в философии царит сомненье,
* Погас огонь, осталось только тленье,
* Пропали солнце и земля, и где
* Тот ум, что нам помочь бы мог в беде;
* Распалось все, ни в чем порядка нет…
Умонастроение трагедии «Гамлет» отражает самую суть духовного состояния людей Позднего Возрождения. В пластических искусствах произведения, отвечающие этому духу, относят к художественному направлению маньеризма. Скажем сразу, этот термин неудачен, ибо по смыслу слишком близок к «манерности», какой не было у зачинателя этого направления Микеланджело и у других художников этого направления. В работах историков литературы и театра также применяется понятие маньеризма. В частности, маньеристским признают если не все творчество Шекспира, то его трагедии, и «Гамлета» в первую очередь.