Белая и красная армии: я думаю, эти понятия знакомы всем школьникам среднего звена из курса истории. Но, к сожалению, история предоставляет нам информацию о событиях, происходящих в начале 20-го века, однобоко. Так, например, я долгое время считала, что красная армия – честные «богатыри», борющиеся за справедливость, а белая армия – зло, которое мешает установиться этой самой справедливости .Но ведь существует и обратная сторона медали, которую я смогла разглядеть благодаря произведениям Михаила Афанасьевича Булгакова. Ведущей темой произведения «Белая гвардия» стала судьба интеллигенции в обстановке гражданской войны и всеобщего одичания. Булгаков противопоставляет окружающему хаосу стремление сохранить нормальный быт, «кремовые шторы», лампу под абажуром, всегда белую и накрахмаленную скатерть. Семья Турбиных – типичная интеллигентная семья военных, где старший брат Алексей – военный врач, младший брат Николка – юнкер, сестра Елена – замужем за капитаном Тальбергом. Они живут в большой квартире, где есть библиотека, где играют на пианино и, подвыпив, поют запрещенный российский гимн. В этот дом всегда можно прийти. Здесь не очень удивятся неожиданному появлению кузена из Житомира Лариосика и приютят его. Это дружная семья, все любят друг друга и если будет нужно, то пожертвуют всем самым дорогим и святым, лишь бы все были вместе, живы, здоровы и счастливы.
Белое движение погибает, так как у него нет никакой настоящей цели и никакого смысла для существования, но хочется верить, что все герои этого романа действительно станут счастливыми, что их минует участь многих интеллигентов страшных тридцатых, сороковых, пятидесятых годов непростого 20-го века.
В повести «Собачье сердце» описывается столь же нелегкая судьба интеллигенции, представленной в образах профессора Преображенского и его окружения. Профессор так же, как и семья Турбиных, хочет сохранить свой привычный быт: есть в столовой, оперировать в операционной, спать в спальне. Но несносный Швондер, а вместе с ним и результат необдуманного биосоциального эксперимента Преображенского – Шариков никак не могут этого понять. Их цель – отобрать все у всех и разделить поровну, чтобы, будто бы, восстановить справедливость. Но на самом деле они занимаются урыванием куска для себя. И правильно замечает Филипп Филиппович, что разруха царит не в стране, а «разруха в головах».
В романе «Мастер и Маргарита» интеллигенция представлена, на мой взгляд, в образах Мастера и Маргариты. Они заметно отличаются от окружающих их лицемерных, духовно мертвых, «думающих нажраться лучше как» людей. Мастер оказался чуть ли не единственным служителем настоящего искусства. И оказывается, что ему и его возлюбленной нет места на земле, и они достойны если не света, то во всяком случае покоя.
Таким образом, мы видим, что судьба интеллигенции отнюдь не простая. Большевики не хотели понимать того, что все они люди, которым свойственна любовь, переживания, преданность, желание сохранить свой привычный быт, уют в доме.
По-моему, Булгаков хотел показать и то, что развитие интеллектуальное неразрывно связано с развитием духовным, что искусство божественно и приобщение к нему может склонить человека к поиску истины и стремлению к добру. А ведь если творить добро, то зло навсегда покинет наши души, а значит, мир станет лучше и добрее.
Место, где родился человек, — это самое дорогое для него. Будь это город, село или деревня, оно навсегда останется в сердце человека. Ведь это маленькая родина, где прошли самые счастливые дни жизни. Всегда с любовью и нежностью мы вспоминаем этот милый сердцу уголок. Узы, связывающие человека с родиной, могут лишь ослабевать, но они никогда не рвутся.
Вот и Михаил Афанасьевич Булгаков был тем человеком, который всем сердцем любил свою родину. Писатель родился в 1891 году в Киеве. Его родители снимали дом на тихой Воздвиженской улице. Недалеко находилась Воздвиженская церковь, где и был крещен маленький Булгаков. Будущий писатель был наречен в честь архангела Михаила, покровителя Киева. Родители Булгакова съехали с Воздвиженской улицы, когда ему был один год. И поэтому прекрасная Воздвиженская не запечатлелась в произведениях Булгакова. Одним своим концом Воздвиженская выходит на Андреевский спуск.
Андреевский спуск... Как часто это название будет встречаться в произведениях Булгакова. Дом на Владимирской горке был очень дорог Булгакову. Здесь жили его родители, именно здесь молодые Михаил и Татьяна снимали свою первую комнату. У них была угловая комната с двумя большими окнами.
Улочка извилиста и крута. Ее видавшая виды брусчатка берет разгон от пятиглавого воздушно-ажурного каменного дива — Андреевской церкви, стремительно кружит по наклонной мимо давних построек и, плавно затормозив, упирается в серые громады домов Контрактовой площади на Подоле.
Улочка как улочка, и вряд ли мы выделили бы ее сегодня, если бы не двухэтажный домик, приткнувшийся вплотную к почти отвесному пригорку. Домик этот не простой, а "постройки изумительной". Если подняться по горке в крохотный дворик, то второй этаж становится первым и о настоящем первом напоминает лишь искусно вырытое углубление, обнесенное оградкой и обложенное внутри кирпичом со ступеньками вниз.
Этот вот первый этаж с двориком и занимал Мастер со своей шумной и многочисленной родней, ставшей известной всему миру как семья Турбиных. Дом был прекрасен и тем, что, взобравшис
Именно из этого дома весной 1916 года молодой врач Михаил Булгаков уехал на фронт. Сюда он возвращался в сентябре 1916 года и в сентябре 1921 года. Киев всегда вдохновлял Михаила Афанасьевича Булгакова, давал ему новые темы для произведений. Именно в Киеве у Булгакова появилось желание заняться литературой. И он поехал в Москву с твердой решимостью завоевать свое место в литературе. Из Москвы Булгаков часто писал матери о своих мечтах. Писатель мечтал вернуться в Киев, пройтись по его улицам, которые успокаивали его, когда ему было плохо. Свой город Булгаков не только любил, он знал его. Киев был исхожен вдоль и поперек сначала в детстве, затем — в юношеские годы. Все было знакомо здесь Булгакову, он знал каждый поворот Андреевского спуска. Этот старинный город отразился в его произведениях. Особенно нравился Киев Булгакову зимой. Зимы в Киеве были снежными, "улицы курились дымкой, и скрипел сбитый гигантский снег". Михаил и Татьяна Булгаковы любили прогуливаться зимой в парках. Они часто любовались деревьями, покрытыми снегом.
В "Белой гвардии" М. Булгаков пишет: "Сады стояли безмолвные и спокойные, отягченные белым, нетронутым снегом. И было садов в городе так много, как ни в одном городе мира". Писатель всегда находил что-то особенное в Киеве. Что-то такое, чего не было ни в каком другом городе. Образ киевских зим и снега надолго войдет в творчество Михаила Булгакова отсветом дома, покоя и тепла. Михаил Афанасьевич пишет в своем очерке "Киев-город": "...а зимой не холодный, не жесткий, крупный ласковый снег". Сколько чувства вложено в эту строку!
Особенное место в творчестве Булгакова занимает дом №13, что на Андреевском спуске. Именно здесь поселились навсегда тени его героев. Этот дом писатель сохранит в рассказе "Дом Эльпит Рабкоммуна", в романе "Мастер и Маргарита" и в "Белой гвардии". Дом №13 описан в романе "Белая гвардия" как дом Турбиных: "На улицу квартира Турбиных была во втором этаже, а в маленький покатый уютный дворик — в первом". В "Белой гвардии" Булгаков с такой точностью передал описание дома №13, что не упустил даже такой мелочи, как простой электрический фонарь: "Как драгоценные камни, сияли электрические шары, высоко подвешенные на закорючках серых длинных столбов". Здесь, на Андреевском спуске, их было совсем мало. Но по крайней мере один был за углом дома №13. Именно этот фонарь Булгаков запечатлел в "Белой гвардии": "Брызнул из-за угла свет высокого фонаря, и они миновали дощатый забор, ограждавший двор №13, и стали подниматься вверх по спуску".
Булгаков очень хорошо знал свой родной город. Когда он учился в гимназии, его учитель часто водил своих учеников на экскурсии по Киеву. Побывали на Аскольдовой могиле, в Киево-Печерской лавре, в церкви Спаса на Берестове и у Золотых ворот, в Царском саду и у Центрального моста, совершили экскурсию пароходом на Днепровские пороги. Мальчика поразила сила, которую несли в себе воды Днепра. В "Белой гвардии" Булгаков очень точно воспроиз-
вел ту картину, которая навсегда осталась в его памяти: "Отвесные стены... переходили в береговые рощи... вьющиеся по берегу великой реки, которая уходила туда, куда даже с городских высот не хватает глаз, где седые пороги, Запорожская Сечь, и Херсонес, и дальше море". После этой экскурсии, несмотря на запреты, часто один катался на байдарке по Днепру. Это увлечение Булгаков передал герою "Белой гвардии" Николке. Николка любил вечерами сидеть в густых заводях и изгибах "старика-реки" и наблюдать за звездами. Часто он видел, как сверкал электрический белый крест в руках громаднейшего Владимира на Владимирской горке.
Михаил Булгаков любил подниматься вверх по Андреевскому спуску, доходить до самой высокой точки и оттуда смотреть на крыши многоэтажных зданий и купола церквей, на улицы, переулки и площади. Так и Николка вечерами долго любовался своим городом, за что его иногда ругали. "Я только дошел бы до площади у Андреевской церкви, — просительно говорил он сестре, — и оттуда посмотрел бы и послушал. Ведь виден весь Подол".
Киев был с М. А. Булгаковым всегда. Этот город запечатлен во многих его произведениях. Город — в "Белой гвардии". Родина Максутова — в "Театральном романе". В "Мастере и Маргарите" — описание "весенних разливов Днепра" и "солнечных пятен, играющих весною на кирпичных дорожках Владимирской горки," — пейзажи, к которым был равнодушен ничего не понимающий Поплавский, за что и был наказан Воландом.
Булгаков любил Киев так нежно и страстно, какой бывает только первая, светлая любовь. Чувство это не смогли затмить самые прекрасные города и экзотические уголки на земле, "Ах, какие звезды на Украине. Вот семь лет почти живу в Москве, а все-таки тянет меня на родину. Сердце щемит, хочется иногда мучительно в поезд... и туда. Опять увидеть обрывы, занесенные снегом, Днепр... Нет красивее города на свете, чем Киев. Эх, жемчужина-Киев!" — скажет он в очерке "Киев-город"