Значение творчества и идей Л. Н. Толстого в развитии русской общественной и философской мысли трудно переоценить. В сознании людей конца XIX — начала XX века Толстой — человек, который своей теорией непротивления злу насилием фактически пересмотрел многие принципы христианства и дал его новую трактовку, а также создал новую философскую систему. А потому современники Льва Николаевича не раз обращались к анализу проблем, поставленных Толстым, потому мы можем говорить о влиянии идей Толстого на мировоззрение многих русских писателей и потому фигура Толстого, его судьба и значимость для русского общества стала объектом интереса многих мыслителей того времени. Не был тут исключением и И. А. Бунин.
Можно без преувеличения сказать, что Л. Н. Толстой сделался как бы “темой жизни” И. А. Бунина. К его имени Бунин обращается неоднократно, от юношеской поры до конца своих дней. Наиболее полно свое отношение к Л. Н. Толстому И. А. Бунин сформулировал в книге “Освобождение Толстого”, изданной в 1937 году. Созданию этой
396
книги предшествовали долгие размышления над личностью, творчеством и философией Толстого. Мы не ошибемся, если скажем, что ко времени написания произведения И. А. Бунин уже “переболел” идеями толстовства, стадия увлечения прошла. Перед нами предстает зрелый и обдуманный анализ истинного значения жизненного пути гения.
“Освобождение Толстого” — не свод воспоминаний: документальные свидетельства о жизни писателя (от лица самого Бунина, Софьи Андреевны, детей Толстого) приводятся лишь для подтверждения общей бунинской концепции смысла бытия мыслителя. Произведение является скорее религиозно-моралистическим трактатом, в котором подводятся итоги жизни, и своего рода реквиемом по художнику, по философу, выразившему трагедию творца вообще и самого И. А. Бунина в частности.
И. А. Бунин обостренно чувствует дистанцию между собою и Л. Н. Толстым и понимает, что сам не обладает силой “пророка”, а потому величие нравственности Л. Н. Толстого занимает его еще больше. Очерк начинается с цитаты из поучений Будды, и от нее И. А. Бунин проводит параллель между философией Толстого и “неподвижными” восточными религиями и доказывает, что философские и религиозные искания Толстого, подчинившие себе жизнь, превратили ее в подвиг, придали особую ценность, творчеству писателя, напитав ее духовностью.
Для И. А. Бунина Л. Н. Толстой — один из немногих за всю историю человечества людей, кто задумывался над смыслом жизни и подчинил этим идеям все свое существование. А потому Л. Н. Толстой стоит в одном ряду с величайшими пророками, святыми, мудрецами. “Однообразие Толстого подобно тому однообразию, которое свойственно древним священным книгам Индии, пророкам Иудеи, поучениям Будды, сурам Корана”, — пишет И. А. Бунин. На протяжении всей жизни писателя Л. Н. Толстой остается для него создателем абсолютных ценностей в сфере искусства и мысли. “Мечтать о счастье видеть его” — вот тот восторженный лейтмотив, который определяет тональность бунинских размышлений о Толстом. И в этом соединяется и непогрешимый авторитет художника, и восхищение близостью Толстого к народу, его взглядами на челов
Всю жизнь Л. Н. Толстого И. А. Бунин делит на 12 семилетних этапов: 1 — детство, 2 — отрочество, 3 — юность, 4 — служба, 5 — уход со службы, женитьба, начало работы над “Войной и миром”, 6 — жизнь в семье, “Война и мир”, 7 — “Анна Каренина”, рождение шестерых детей, 8 — “Исповедь”, “В чем моя вера”, 9 — Москва, рассказы для народа, 10 — отказ от авторских прав на произведения, 11 — “Воскресение”, 12 — смерть. Жизненный путь мыслителя представляется при этом постоянной борьбой между чем-то бесконечно великим и необузданным, с одной стороны, и узким, телесным — с другой. К концу жизни у Л. Н. Толстого уже нет ни града, ни отечества, ни мира. Остается только “освобождение”, уход, возврат к Богу, полное растворение в нем. Всю жизнь бившийся над разгадкой тайны смерти, И. А. Бунин приходит, в конце концов, к ее поэтизации. Смерть предстает разрушительницей всех противоречий и началом нового, неведомого существования: “Пора проснуться, то есть умереть”. Анализируя смерти героев Л. Н. Толстого, например Андрея Болконского, который в последние минуты думает о любви, И. А. Бунин создает реквием самому писателю.
И. А. Бунин не может принять ленинского понимания Толстого. Если Ленин говорит, что “Толстой смешон как пророк, открывавший новые рецепты спасения человечества”, то И. А. Бунин именно так и только так представляет себе Толстого. Бунину не интересно общественное значение творчества писателя, он проходит мимо социальных противоречий его произведений. Мысль Бунина течет во внеисторическом, внесоциальном, космическом русле, в “общечеловеческом” контексте и подкрепляется постулатами буддизма, суждениями Библии и записями самого Л. Н. Толстого. И. А. Бунин пытается вывести законы единой цепи человеческого существования, ничтожно малой частицей которой предстает отдельная личность в мириадах людей. Его интересует вопрос: “Каково происхождение великих?” Во всех чертах и манерах Л. Н. Толстого И. А. Бунин видит частные проявления “зоологической” личности гения.
И. А. Бунин часто уходит от прямой авторской оценки звеньев жизни Л. Н. Толстого, подбирая свидетельства его близких, друзей, приводя высказывания самого Толстого и сближая их с цитатами из Библии, поучениями Будды, античных мыслителей. Так постепенно вырисовывается основная тема очерка: Бунин славит жизнь Толстого, которая предстает в его изображении не просто как движение по пути “разочарования в мирском”, но как безмерное расширение личности, приведшее к отказу от всего корыстного, суетного, временного, к мучительным усилиям решить “самое главное” — понять смысл существования.
Несомненным достоинством книги являются наблюдения над личностью Л. Н. Толстого, именно они помогают проследить постоянную борьбу мыслей и чувств. Утверждая существование необъятного мира художника, И. А. Бунин показывает, как постепенно включает в себя личность Л. Н. Толстого все скорби, чаянья и радости мира. Для И. А. Бунина жизнь Л. Н. Толстого — великий подвиг, где главным было расширение личности, отказ от эгоистического существования; сама же фигура Л. Н. Толстого, по его мнению, столь громадна, что сопоставима лишь с Буддой и Христом.