Текстильная техника западной Европы

Реферат на тему

«Текстильная техника западной Европы в мануфактурный период

Содержание

1. Общая характеристика эпохи………………………………………………….3

3. Положение отдельных отраслей текстильной промышленности в XVI XVIII вв…………………………………………………………………………….6

2. Основные черты техническогоразвития………………………………….....17

Список использованной литературы…………………………………………....26

1. Общая характеристика эпохи

Мануфактурный период представляет собой эпоху возникнове­ния и развития в обстановке разложения феодальных производ­ственных отношений капиталистического способа производства, не являющегося еще господствующим в системе общественного хозяйства, но подготовляющего материальные предпосылки для полной победы капиталистической формации. Хронологические рамки периода совпадают с историей западноевропейского общества, примерно, от середины XVI в. до последней трети XVIII в. Предпо­сылкой появления капиталистического способа производства в его первой форме, главным моментом «в ряду тех, которые содействовали переходу феодального способа призводства в капиталистиче­ский», 1
являются великие географические открытия и крупные хо­зяйственные сдвиги в европейской экономической жизни конца XV начала XVI вв., приведшие к зарождению буржуазного общества в ряде стран.

В 1492 г. генуэзец Христофор Колумб открывает новый мате­рик Америку, в 1498 г. португальский путешественник Васко де Гама устанавливает морской путь в Индию, в 1519 г. португалец Магеллан совершает первое кругосветное путешествие. Средиземноморский бассейн перестает быть центральным участком культуры и хозяйственной деятельности тогдашнего цивилизованного мира. Европейская торговля, простираясь через океаны, становится под­линно мировой. Испания и Португалия выступают на историческую сцену в качестве первых колониальных держав нового времени. В Америке, после завоевания испанцами Мексики и Перу и покоре­ния «мечом и крестом» туземного населения, начинается разработка золотых и серебряных рудников и организуется плантационное хозяйство по эксплоатации сырьевых ресурсов (сахар, пряные расте­ния), обслуживаемое закрепощенными туземцами и вывозимыми из Африки черными рабами. Целый поток благородных металлов обру­шивается на Европу. Возникающие колониальные компании нажи­вают огромные состояния на грабительской «торговле» с жителями вновь захваченных земель и на экспорте рабов, принимающем вскоре чудовищные размеры. В Европе появляются первые биржи и получает мощный толчок кредитное дело. Накопляемые благо­даря всему этому у отдельных лиц и компаний капиталы функциони­руют сначала как купеческий и денежный капитал, но с середины

• XVI в. они все больше и больше проникают в сферу промышленного производства, способствуя образованию здесь первых крупных мануфактур. Параллельно с этим намечаются существенные сдвиги в социально-экономической структуре европейского общества. По­нижение стоимости золота и серебра и необычайный количествен­ный наплыв их во все участки европейского хозяйства приводят к резкому повышению цен на все предметы первой необходимости. Наступающая «революция цен» имеет своим результатом разорение мелких производителей в сельском хозяйстве и ремесле, ослабление позиций феодального землевладения, экономическое и политическое возвышение торгово-промышленных слоев.

Процесс первоначального накопления капитала, как его назы­вает Маркс, совершается вокруг двух общественных полюсов: а) происходит концентрация материальных средств производства у класса капиталистов и б) идет образование юридически свобод­ного и лишенного всяких средств производства пролетариата. Со­здаются условия для существования двух основных классов капиталлистического общества.

Колониальная политика западноевропейских государств в XVI XVIII вв., торговые войны между Францией, Англией и Голландией за господство на мировом рынке, рабское плантаторское хозяй­ство в Америке и Азии, банковское дело, государственный кредит, биржевые спекуляции, рост мануфактурного производства вот основные рычаги первоначального накопления, если этот процесс рассматривать с одной стороны. Другая сторона процесса отделе­ние непосредственных производителей от средств производства принимает две формы: а) обезземеливание крестьянства, чго является главным источником образования пролетариата, б) превращение городского самостоятельного ремесленника в наемного рабочего капиталистической мануфактуры.

Наиболее значительные размеры первый из указанных моментов принимает в Англии, где в XVI XVIII вв. основные группы крупных землевладельцев (лендлордов), заинтересованные в пре­вращении пахотных земель в пастбища для разведения овец, стре­мятся путем насилий, подлогов и обманов экспроприировать, с од­ной стороны, массу мелких арендованных и частновладельческих земель, с другой так называемые общинные земли (луга, выгоны и т. п.), находившиеся в коллективном пользовании всего деревен­ского населения. В XVIII в. процесс этот принимает особенно бо­лезненные и острые формы в связи с тем, что само правительство открыто встает на сторону крупного землевладения и санкциони­рует захват земель, издавая билли «об огораживании» (в XVIII в. было издано несколько сот таких законов). В деле ускорения про­цесса обезземеливания крестьянства большую роль сыграла также английская революция XVII в., создавшая политические и социаль­ные условия для развития Англии по капиталистическому пути. Вследствие всего этого к последней трети XVIII в. крестьянство в Англии почти исчезает как самостоятельный класс. Лишенное основного условия существования земли, оно частично оседает в сельском хозяйстве, образуя здесь кадры аграрного пролета­риата, в огромном же большинстве уходит в города, загоняется в работные дома, мастерские, мануфактуры, превращаясь, таким образом, в резервные отряды будущего фабричного пролетариата.

Что касается второго источника образования рабочих кадров, то он связан с ростом мануфактурной промышленности во второй половине XVII в. и в XVIII в. и с частичным разложением мелкого кустарного производства, цехового ремесла и домашних форм работы, все более и более включавшихся в орбиту влияния крупных капиталистических предприятий и либо прямо поглощавшихся по­следними, либо становившимися по отношению к ним в ту или иную экономическую зависимость. Так, например, в английском, чулочном производстве купец-предприниматель сдавал в аренду отдельным мастерам, работавшим на дому, вязальные станки. Поль­зуясь орудиями, ему не принадлежавшими, ремесленник терял, постепенно финансовую самостоятельность, приближаясь все ближе к типу наемного рабочего.

В мануфактурный период, наряду с созреванием двух основных необходимых условий существования буржуазного общества, со­здается и третья важная предпосылка превращения капиталистиче­ского строя в господствующий, а именно мировой рынок. Борьба' между Францией, Голландией и Англией в XVII XVIII вв. за ко­лониальную гегемонию заканчивается победой последней. К 60-м годам XVIII в. Англия концентрирует в своих руках не только все нити международной торговли, но и значительные территории ко­лониальных рынков (Индию, Канаду, области будущих США, за­хваченные у Франции центрально-американские колонии).

2. Основные черты технического
развития

Мануфактура, возникающая из разлагающихся форм феодально-ремесленного производства и простой кооперации свободных то­варопроизводителей, «... будучи промежуточным звеном между ре- ч
меслом и мелким товарным производством с примитивными фор­мами капитала и между крупной 'машинной индустрией (фабри­кой)» 1
образуется двумя путями:

1) Ряд однородных ремесел объединяются капиталистом в единое предприятие мануфактуру, которая затем «разлагает данное индивидуальное ремесло на различные обособленные операции».

2) Капиталист комбинирует ряд разнородных ремесел, «... которые утрачивают свою самостоятельность, делаются односторонними в такой степени, в какой это необходимо для того, чтобы они могли стать дополняющими друг друга частичными операциями в процессе производства одного и того же товара».

Независимо от того, как мануфактура возникает, конечный результат один и тот же: объединенный раньше в руках одного лица производственный процесс расчленяется теперь на отдельные звенья, каждое из которых «кристаллизуется в виде исключитель­ной функции рабочего специалиста»,4
так что продукт превращается в готовое изделие только проходя через руки многих ра­бочих.

Маркс различает две формы мануфактуры: первую из них он называет гетерогенной мануфактурой, вторую органической ману­фактурой. В гетерогенной мануфактуре готовый продукт получается «путем чисто механического соединения самостоятельных •частичных продуктов». 1
Так, например, при мануфактурном произ­водстве часов каждый рабочий выполняет лишь одну из деталей, из суммы которых образуется часовой механизм: один изготовляет пружину, другой циферблат, третий стрелку, четвертый часовую коробку, пятый колеса, шестой маятник и т. д. Здесь товар' распадается на ряд частей, а не проходит через руки всех рабочих; связь между последними поэтому чисто внешняя, и технологиче­ский процесс не требует даже территориального единства всех ра­ бот: они могут производиться в различных помещениях. Вследствие этого данная форма мануфактуры должна быть признана ее неразвитой, несовершенной формой.

В отличие от гетерогенной органическая мануфактура характе­ризуется тем, что она «... производит продукты, которые пробегают связные формы развития, последовательный ряд процессов».2
Клас­сическим образцом такой мануфактуры может служить булавочная мануфактура.

Все операции от первоначальных до конечных соверша­ются здесь над одним и тем же объектом, проходящим через руки всех расставленных в производственной цепи рабочих. Мы видим здесь органическую связь между отдельными рабочими: обработка предмета труда и его движение в производственном цикле зависит от последовательного воздействия на него со стороны рабочих. Принцип широкого разделения труда, лежащий в основе мануфак­турного производства, находит в органической ее форме свое выс­шее выражение. Операции становятся все более и более дробными, н элементарными, а кооперация узко специализированных рабочих приобретает все больший количественный размах. Это приводи; к значительному повышению производительности труда в мануфактуре по сравнению с ремесленным производством. Экономическая выгода получается в результате того, что: 1) повторение рабочим все время однообразных операций позволяет достигать полезных результатов с наименьшей затратой рабочей силы; 2) происходит рост напряженности (интенсивности) труда; 3) уменьшаются непро­изводительные потери рабочего времени, связанные с переходами с места на место и перерывами в работе, характерными для труда ремесленника-мастера.

Наряду с двумя формами мануфактуры мы имеем два ее раз­личных, с экономико-организационной точки зрения, типа:

1) цен­трализованную мануфактуру и

2) так называемую «рассеянную» мануфактуру.

Первая характеризуется территориальным единством всего про­изводственного цикла: все операции, которым подвергается обрабатываемый предмет, и все стадии, через которые он проходит,' сконцентрированы в одном помещении предприятии, принадле­жащем капиталисту. Образцами такого рода предприятий являются в XVII XVIII вв. металлообрабатывающая, бумажная, фарфоро­вая, шелковая, набойно аппретурная мануфактуры, по своей технической природе не допускающие пространственного разрыва от­дельных звеньев технологического процесса.

К «рассеянному», децентрализованному типу мануфактуры от­носятся суконные и полотняные предприятия. Изготовление пряжи (а иногда и тканье материй) в большинстве случаев производилось вне стен самого предприятия, путем раздачи работы ремесленникам и кустарям соседних деревень; на самой же мануфактуре произво­дилась лишь окончательная отделка тканей.

Наиболее распространенным типом капиталистических предприя­тий в XVI XVII вв. является как раз «рассеянная» мануфактура, вырастающая из разлагающихся форм мелкого ремесленного про­изводства. Но качественно ведущей и определяющей должна быть признана централизованная мануфактура, на базе которой совер­шается весь технико-экономический прогресс в эту эпоху. Дей­ствительно, применение наиболее совершенных орудий, механиза­ция отдельных участков производства, наиболее рациональное раз­мещение рабочей силы, детальное разграничение производственных функций, все это, очевидно, возможно лишь при сосредоточении значительных материальных средств труда в одном помещении.

Помимо указанной нами классификации мануфактур по про­изводственно-структурному признаку следует отличать мануфак­туры и по формам применяемого в них труда, по социальному со­ставу занятой в них рабочей силы: 1) крепостные мануфактуры, 2) мануфактуры с принудительным трудом, 3) мануфактура с воль­нонаемным трудом, появляющаяся, как правило, в процессе объеди­нения в единое (в хозяйственном смысле) предприятие под командой капиталиста постепенно теряющих свою экономическую самостоятельность ремесл и «домашних» производств.

Переход от ремесленного периода к мануфактурному, в отли­чие от перехода мануфактуры к крупной капиталистической про­мышленности, не сопровождается техническим переворотом в си­стеме общественного производства. Исходным пунктом превраще­ния ремесла в мануфактуру является не средство труда, а рабочая сила: изменения в ее функционировании и в расстановке ее в про­изводственном цикле. Поэтому основой мануфактуры, как и ре­месла, остается ручная техника производства: «... расчленение про­цесса производства на его особые фазы совершенно совпадает в данном случае с разложением ремесленной деятельности на ее различные частичные операции. Является ли такая операция слож­ной или простой, она во всяком случае сохраняет свой ремеслен­ный характер и, следовательно, зависит от силы, ловкости, бы­строты каждого отдельного рабочего, от его уменья обращаться со своим инструментом».

То же самое подчеркивает Ленин. «Мануфактура вводит разде­ление труда, вносящее существенное преобразование техники, пре­вращающее крестьянина в мастерового, в «детального рабочего». Но ручное производство остается, и на его базисе прогресс спосо­бов производства неизбежно отличается большой медленностью.

Разделение труда складывается стихийно, перенимается так же по традиции, как и крестьянская работа». Но, если возникновение мануфактурного производства из ремесленного не сопровождается радикальным техническим перевооружением, и система ручной техники остается господствующейто все же мануфактурная техника представляет собой новый, более высокий этап процесса развития общественных производительны сил, этап, подготовляющий материальные предпосылки для будущего машинного базиса капитализма.

Постепенный рост производительных сил мануфактурной эпох находит свое материальное выражение в трех основных моментахгг господствующем принципе разделения труда;

1) в диференциации, усовершенствовании и умножении рабочих инструментов;

2) в появлении на отдельных звеньях производственного про­цесса машин.

Последние, однако, играют в течение всего мануфак­турного периода второстепенную роль.

Раз процесс труда расчленился на ряд мелких операций, являю-. щихся особой функцией мануфактурных рабочих, становится тех-; нически необходимым «дифференцирование [разделение на различ­ные виды] рабочих инструментов, благодаря которому инструменты одного и того же рода принимают прочные формы, особые для каждого их особого применения, и их специализация, благодаря которой каждый такой обособленный инструмент в полной мере проявляет свою дееспособность лишь в руках специфического ча­стичного работника». Таким образом мануфактурная техника, ба­зируясь на системе ремесленных орудий, все же значительно улуч­шает и усовершенствует эти орудия, упрощая в то же время их механические функции. Развитие орудий в мануфактурный период происходит крайне медленно и неравномерно в разных отраслях', производства и по разным странам. В то время как в металлурги­ческой или военной технике прогресс орудий можно довольно от­четливо проследить, одна из ведущих областей капиталистического производства суконная промышленность почти не обнаружи­вает в течение XVII XVIII вв. признаков технического развития. Как мы уже видели, отдельные машины имели применение в докапиталистической техник , но для всех этих машин характерно то. что их применение не вытекало из сущности данного способа производства. Только в мануфактуре, в которой орудие пре-;
вращается в средство извлечения прибавочной стоимости из рабочего, создается возможность, а в некоторых случаях и необходи­мость применения машин, исходя из технической природы самого, производства и из ко1
центра щи большего количества материаль­ных средств труда и рабочей силы в одном помощении. Тем н~ менее, машина, как мы уже указывали, может играть в эту эпох" лишь второстепенную роль. Машины применялись в большенстве случаев в подготовитель ных и вспомогательных процессов, особенно, когда требовалосбольшое количество людей и большая затрата силы. Так, напри­мер, в текстильной промышленности машинами были сукновальные аппараты, аппретурные прессы, приборы для наведения ворса: все это аппараты, играющие вспомогательную роль по сравнению с основными в текстильной технике орудиями прядения и ткаче­ства. Машины в мануфактурный период применялись прежде всего в таких отраслях производства, где была возможна ' механизация тяжелых физических операций, недоступных одному человеку и неудобных для выполнения группой рабочих.

Другой характерной чертой машин, применявшихся в мануфак­туре, является то, что они преимущественно выполняли те опера­ции, в которых роль человека еще в домануфактурный период была сведена к производству качественн о о днообразных движений, не требовавших личного искусства и вытекавших из -элементарности самой механической задачи, стоявшей перед этими орудиями. Так, например, в сукновальных аппаратах рабочее орудие шток производит обработку сукна равномерными и одно­типными ударами, в бумагоделательной ступе имеет место простой удар и раздробление волокнистой массы, в аппретурных механиз­мах давление пресса и т. д. Все эти аппараты получают, однако, распространение во второстепенных участках техники.

Машины мануфактур вырастают из орудий, при работе кото­рыми человек и в предшествующую эпоху непосредственно не соприкасался с предметом труда, выполняя роль двигательной силы на начальных звеньях технологической цепи (сообщение однообразных движений орудию). «Промышлен­ная революция», говорит Маркс, «начинается тогда, когда механизм впервые применяется там, где издревле для получения окончательного результата требовалась работа человека, а не там, где обрабатываемый материал спокон веку никогда не об­рабатывался рукою человека, т. е. там, где человек по природе ве­щей не является с самого начала лишь простой силой».1
Так, например, в ручных мукомольных жерновах человек только вращал рукоятку верхнего подвижного жернова, собственно же рабо­чая операция размола осуществлялась орудием. Так как че­ловек не участвует здесь в изменении физической структуры пред­мета труда, то человеческая рука и ее разнообразные качества (эластичность, подвижность, нарастание силы, производство резких толчков и т. п.), ненужные при данной работе, легко заменяются орудием, которое, получив лишь импульс от человека, само выпол­няет однообразные, несложные операции. Вот почему такие орудия, «... на которые человек с самого начала действовал только как простая двигательная сила, как, напр., при вращении вала мель­ницы, при насосах, при подымании и опускании рукоятки разду­вального меха, при толчении в ступе и т. д., эти орудия прежде всего вызывают применение животных, воды, ветра как двигатель­ных сил. Отчасти в мануфактурный период, в единичных же слу­чаях уже задолго до не*го, эти орудия развиваются в машины, но они не революционизируют способа производства».1
Это объяс­няется тем, что машины здесь не вырывают процесса труда из рук человека, а захватывают почти исключительно вспомогательные и подготовительные звенья технологического процесса, в которых и раньше предмет труда не приходил в соприкосновение с естествен­ными органами рабочего и его ручными инструментами.

Историческая роль машин мануфактурного периода заключается в том, что их возникновение и функционирование означает, как уже было указано, подготовку в недрах мануфактуры элементов будущей машинной индустрии. Характерное для развитой системы машин, лежащей в основе фабричного производства, сочетание двигательной установки, передаточного меха­низма и рабочей машины, возникает еще в мануфактуре, а именно в различных мельничных механизмах этой эпохи. Вот почему Маркс считает, что «вся история развития машин может быть прослежена на истории развития мукомольных мельниц».В мануфактурный период под «мельницей» понимали всякое произ­водство, в котором рабочие аппараты приводились в действие об­щим механическим двигателем. Слово «mill» (мельница) в англий­ском языке и в настоящее время означает «фабрику» и употре­бляется наряду с более поздним термином «factory».

Другим важнейшим механизмом мануфактурной эпохи Маркс считает часы. Часы и мельница, по словам Маркса, были «... за все время от XVI до середины XVIII века, т. е. за весь период раз­вившейся из ремесла мануфактуры до подлинно крупной промыш­ленности, двумя материальными основами, на которых внутри ма­нуфактуры строилась подготовительная работа для машинной ин­дустрии». Часы не могут быть причислены к машинам: это контрольно-регистрирующий аппарат, имевший для мануфактурной техники огромное значение. «Часы являются первым автоматом, созданным для практических целей»,4
натолкнувшим впослед­ствии в эпоху создания капиталистической машинной инду­стрии на мысль применить принцип автоматизма для широких промышленных

целей. Часы в XVIII в. превратились в опытную модель всего механического искусства вообще.

Из машин мануфактурного периода после мельниц наибольшую роль сыграли: различные прессовальноаппретурные и прокатные аппараты, механические молоты, воздуходувные аппараты в метал­лургии, сверлильные аппараты, проволочно-волочильные станки, шлифовально-точильные аппараты, крутильно-мотальные аппараты в шелковом производстве, насосы.

В мануфактурный период получают развитие во второстепенных областях техники и такие машины, которые в дальнейшем, в эпоху промышленного переворота XVIII в., революционизируют произ­водство. Техническая природа этих машин такова, что они вытес­няют человека из процесса непосредственного воздействия на предмет труда и оперируют сразу несколькими однородными или раз­нородными инструментами, превращающимися в механически-дей­ствующие органы машины. В своей ремесленной форме они часто крайне несовершенны, громоздки, сложны по конструкции, что за­трудняет применение их в производственном процессе и делает их экономически мало рентабельными. Потребность в широком приме­нении таких машин отсутствует в условиях мануфактурного произ­водства, поэтому, будучи изобретены, они порою просто не вво­дятся в практику, а иногда встречают даже активное противодей­ствие со стороны определенных общественных кругов, незаинтере­сованных в их распространении (цеховые, ремесленные группи­ровки). Тем не менее, ввиду той решающей роли, которую они иг­рают при переходе к крупной капиталистической промышленности, их нельзя игнорировать при анализе мануфактурной техники. К числу таких машин, например, принадлежит вязальный станок XVI в. и ленточный станок.

«Мануфактурный период», говорит Маркс, «развивал первые на­учные и технические элементы крупной промышленности». Уже в конце ремесленного периода наметились первые великие сдвиги, сокрушившие старую схоластическую науку (изобретение книгопечатания, гелиоцентрическая система Коперника). Родо­начальником новой науки является английский ученый Френсис Бэ­кон (1561- 1626), провозгласивший опыт и экспериментальное ис­следование единственным источником всякого научного положения, закона, теории. В XVII в. философская и естественно-научная тео­рия быстро двигается вперед. Гоббс (1588 1679), Локк и Толланд в Англии, Спиноза в Голландии развивают основные положения механического материализма. В лице своих крупней­ших представителей философия и наука становятся органически связанными областями знания. Так, французский философ Декарт (1596 1650) является основателем аналитической геометрии и од­ним из первых механиков мануфактурного периода. Другой фран­цузский мыслитель Паскаль (1623 1662) является творцом нового -учения о -жидкостях (гидравлика). Немецкий философ Лейбниц (1646 1716) был одним из основателей диференциального исчисле­ния наряду с английским ученым Ньютоном (1643 1727).

Для развития техники XVI XVIII вв. наибольшее значение имели успехи механики и математики, положившие на­чало постановке технологического процесса мануфактуры на науч­ных основаниях.

Родоначальником современной механики является Галилей (1564 1642), установивший и сформулировавший основные законы статики и динамики твердых тел (законы свободного падения тел, изохронного качания маятника, равномерного движения, принцип инерции и др.). Из последователей Галилея наибольший вклад в механику XVII в. сделали Гюйгенс (1620 1699) и Ньютон.

Законченную форму теоретическая механика приобретает в тру­дах ученых XVIII в. Эйлера, Даламбера и Лагранжа (последний обобщает механические законы в своих уравнениях движения). Ба­зой для развития, формулировки и опытной проверки основных положений механики этой эпохи явилось «спорадическое примене­ние машин в XVII столетии, так как оно дало великим математикам того времени практические опорные пункты и стимулы для созда­ния современной механики».1
Например, «нерегулярность действия двигательной силы при мельницах, которые приводились в движе­ние ударом и тягой при помощи коромысл, привела к теории и практическому применению махового колеса, которое впослед­ствии стало играть такую важную роль в крупной промышлен-ленности».2

Маховое колесо, появившееся, повидимому, в XIV в., получает широкое распространение в XVI 'XVII вв., становясь одним из важ­нейших элементов передаточного механизма ремесленной машины. Его главное назначение выравнивать неравномерный ход рабочих машин и аккумулировать энергию, получаемую от двига­теля, для последующей передачи исполнительному механизму. Та­кую функцию маховое колесо выполняет в токарных станках, са­мопрялках, прокатных станах и, в особенности, на мельницах, ос­нованных часто на прерывистом движении. На мельницах, как ука­зывает Маркс, развилось вообще «все учение о трении, а стало ..быть и все исследования о математических формах системы зуб­чатой передачи, зубцов etc.».3
При изучении передаточных меха­низмов мануфактуры, больше чем каких -либо других ее техниче­ских объектов, обнаруживается взаимосвязь науки и техники. Наи­более важными типами передачи в мануфактурный период явля­ются: старая зубчатая передача, канатная передача и ременная пе­редача.

Наряду с математикой и механикой значительные успехи де­лает в мануфактурный период и астрономия. Победу новой астро­номической системе Коперника (1473 1543) обеспечивают в начале XVII в. гениальные открытия Иоганна Кеплера (1571 1630). Уста­новление Ньютоном в 1685 г. закона всемирного тяготения и работы Ньютона по оптике (1704 г.) дают новый толчок астрономии, а также научной и прикладной оптике.

Для развития металлургии в XVII XVIII вв. большое значение имеет разработка в эту эпоху физических и, в особенности, хими­ческих теорий. Работами французского физика Мариотта (1620 1684) и английского физика Бойля (1626 1691) положены были основы физики газообразных тел. Француз Папен (1647 1714) впер­вые исследовал свойства пара и заложил первые элементы теории паровой машины.

Развитие гидротехники в связи с первенствующим положением водяного колеса в мануфактурный период быстро двинуло вперед разработку законов гидравлики. Творцом новой гидростатики яв­ляется голландский ученый Стевен (1543 1620). В XVII в. круп­нейший вклад в гидравлику был сделан учеником Галилея Тори, челли (1608 1647), положившим начало работам с разреженными парами и газами, и французским философом, математиком и физи­ком Паскалем.

3. Положение отдельных отраслей текстильной промышленности
в XVI XVIII вв.

Текстильное производство, наряду с металлургией и металло­обработкой, является в XVI XVIII вв. ведущей отраслью капита­листической мануфактурной промышленности. Оно' вырастает на базе широких сельских промыслов, разложения цехового ремесла и роста мелкого товарного производства в городе, создавая в од­них случаях формы «рассеянной» мануфактуры с организующей ролью в них скупщика-купца, в других централизованный тип мануфактуры со значительной концентрацией рабочей силы и капи­талов в самом предприятии и с территориальным единством произ­водственного процесса. Однако, несмотря на разнообразие форм текстильного производства, ведущая (качественно) социально-эконо­мическая роль всегда принадлежит, как уже было указано, цен­трализованной мануфактуре, на материальной базе которой совершается весь прогресс техники в мануфактурный период.

Основные отрасли текстильной техники суконная, получаю­щая наибольшее развитие в Англии и отчасти в Нидерландах, и полотняная, распространенная в германских странах (главным образом в Силезии), Франции и с XVIII-в. в России. Шелковое производство, локализующееся во Франции, имело меньшее экономическое значение, так как оно не было рассчитано на широ­кий сбыт, а обслуживало главным образом запросы двора, высшего дворянства и верхушек европейской буржуазии. Хлопчатобу­мажная промышленность появляется в Западной Европе только с XVII в. и сколько-нибудь значительных размеров дости­гает лишь в первую половину XVIII в., оставаясь, однако, до конца мануфактурного периода второстепенной отраслью текстиля. По­бочным участком текстильного производства является вязально-трикотажное дело, возникшее в своей мануфактурной форме во Франции и Англии (начало XVII в.) и получившее в последней трети XVII в. распространение в Саксонии, Австрии и Швейцарии.

Суконная промышленность. В эпоху развитого феодализма центрами суконной промышлен­ности были итальянские города (в особенности Флоренция, славив­шаяся в XIV в. своими сукнами) и фламандские города Брюгге, Гент, Ипр. Однако с XVI в. гегемония в шерстяном производстве переходит к Англии. Италия во второй половине XV в. пережи­вет глубокий кризис своей промышленности и торговли, довер­шенный в эпоху великих географических открытий перемещением торговых путей с средиземноморского бассейна на побережье Ат­лантического океана. Фландрские цехи суконщиков, жившие глав­ным образом переработкой английской шерсти, с сокращением ввоза последней уже с конца XV в. начинают испытывать острый недостаток в сырье, не устраняющийся и импортом испанской шерсти, слишком дорогой, чтобы ее одну употреблять на шерстя­ные изделия. Наоборот, в Англии с начала XVI в. наблюдается очень быстрый рост суконной промышленности, которому способ­ствует и образование в ряде графств (Норфольк, Суффольк, Эссекс и др.) колоний фламандских прядильщиков, ткачей и красильщи­ков, переселившихся в Англию под влиянием преследований, ко­торым подвергались во Фландрии все нецеховые и, в особенности, жившие в сельских местностях текстильщики. Ожесточенная борьба Испании против Нидерландской революции (вторая половина XVI в.), сопровождавшаяся разгромом фландрских городов и раз­граблением целых промышленных районов, также оказалась выгод­ной английскому текстильному производству.

В XVII XVIII вв. вывоз шерстяных материй становится главной статьей английского экспорта, а суконная мануфактура «нацио­нальной» отраслью промышленной деятельности. Изготовлением шерстяных материй занимаются теперь ремесленники и сельские жители почти всех районов Англии. В процессе возникновения ма­нуфактуры из мелкотоварного производства решающая роль при­надлежит капиталисту-скупщику, который первоначально ограничи­вается ролью посредника, но затем начинает раздавать суконщи­кам сырье и орудия и, в конечном счете, ставит их в полную эко­номическую зависимость от себя. В результате создается классиче­ский тип «рассеянной» мануфактуры, в которой ткачество и ап­претура сосредоточены в самом предприятии, а приготовление чеса­ной шерсти и пряжи оставляется у работающих на капиталистов Кустарей на дому. Такой путь образования мануфактуры, когда ку­пец непосредственно подчиняет себе производство, оставаясь по существу лишь организатором сбыта продукта труда непосредствен­ных производителей, приводит к консервации техники и эко­номики данной отрасли промышленности. «Такие отношения», го­ворит Маркс, «повсюду являются препятствием для действитель­ного капиталистического способа производства и гибнут по мере его развития. Не совершая переворота в способе производства, они только ухудшают положение непосредственных производителей, превращают их в простых наемных рабочих и пролетариев при худ­ших условиях, чем для рабочих, непосредственно подчиненных ка­питалу». 1

Другой характерной чертой английской суконной промышлен­ности является тщательная регламентация производства шер­стяных материй со стороны правительства. Целый ряд законов, из­дающихся в XVII XVIII вв., объявляют недействительными вся­кие постановления союзов шерстоткачей, валяльщиков, чулочни­ков и др., направленные к изменению условий труда, стремятся фиксировать размер заработной платы, устанавливают при помощи специального штата контролеров надзор за качеством тканей (ок­раской, прочностью, длиной и шириной и т. п.).

Ввиду первостепенного экономического значения суконных пред­приятий, выполнявших казенные заказы, работавших на армию и флот и обеспечивавших английскую внешнюю торговлю важней­шей статьей вывоза, владельцы мануфактур и крупные скупщики пользовались исключительными субсидиями, привилегиями и моно­полиями, позволявшими им, с одной стороны, устанавливать высо­кие цены на сукна внутри страны (конкуренция иностранных сукон устранялась большими ввозными пошлинами на заграничные мате­рии), а с другой занимать наиболее выгодные позиции среди прочих текстильных предпринимателей.

Все указанные обстоятельства объясняют нам то, почему тех­ника суконного производства так медленно развивалась в мануфак­турный период: с середины XVII до середины XVIII в. технические средства суконной мануфактуры не претерпели почти никаких из­менений. Между тем экономическая роль суконной промышленности* .в хозяйстве страны все время усиливалась по мере расширения экспансии английского капитала на колониальных рынках. Доста­точно сказать, что в течение XVII в. количество вывозимых шер­стяных материалов утроилось, в XVIII же веке экспорт снова воз­рос в два раза. Накануне промышленной революции ценность экс­портируемой продукции суконных предприятий равнялась 4 млн. фунтов стерлингов, причем две трети вывезенных изделий погло­щала континентальная Европа и одну треть заокеанские колонии. При этом особенно важно отметить, что почти все изготовлявшиеся1
ткани сделаны были из местного английского сырья.

Льняная промышленность. Льняная промышленность к концу ремесленного периода была: наиболее развита в южных и центральных германских районах. С середины XVI в. здесь, как и в Нидерландах, возникают первые крупные мануфактуры, производящие грубые холсты для нужд, парусного флота и тонкие как бельевой материал.

Полотняная мануфактура нередко принимает централизованные формы с концентрацией большого количества прядильщиков и тка­чей и их орудий (самопрялок и ткацких станков) в одном помещении, хотя раздача льна на прядение и покупка готовой пряжи прак­тикуется очень многими полотняными предпринимателями в связи. с широким распространением льнопрядения среди сельского насе­ления.

В XVII XVIII вв. наибольший размах полотняное производство получает, с одной стороны, в Ирландии и Шотландии, с другой в Силезии. Последняя снабжает своими льняными изделиями не­ только европейские государства, но и испанские колонии в Аме­рике. Во Франции в середине XVIII в. существует несколько коро­левских мануфактур, специализирующихся на выпуске тонких и. Дорогих сортов материй из льна (например батиста). В первой чет­верти XVIII в. организуются первые полотняные мануфактуры, в России; в середине века их насчитывается уже около 50. Вла­дельцами этих предприятий являются в большинстве случаев купцы,. Широко использующие наряду с крепостным и вольнонаемный труд, особенно после издания в 1762 г. (в интересах дворянства) закона, запрещавшего приписывать к купеческим «фабрикам» крестьян.

Русские мануфактуры работали как на казну, так и на вывоз за границу, где тонкие полотна некоторых фирм (например Большой Ярославской мануфактуры) выдерживали конкуренцию с лучшими сортами голландских льняных тканей.

Важным участком полотняного производства в XVI XVIII вв. было беление тканей, от которого в значительной степени за­висело качество изделий. Если в мануфактурах, работавших на удовлетворение потребностей местного населения (в Германии, Ирландии и Шотландии), беление большею частью производилось около предприятия на лугу, то в производствах, имевших экспорт­ное значение, готовые ткани часто отправлялись в специальные •белильные заведения. Искусством беления славились особенно ни­дерландские мастера, вследствие чего английские полотна часто шли в Голландию для окончательной аппретуры. К помощи гол­ландских белилен прибегали иногда, несмотря на значительные рас­ходы, связанные с транспортировкой, и русские полотняные ману­фактуры.

Шелковая промышленность. Центрами шелкового производства до начала XVII в. про­должали оставаться итальянские города • Генуя, Милан, Венеция. •С XVII же столетия первенство в изготовлении всевозможных шелковых и бархатных тканей переходит к французской, в част­ности, лионской промышленности, где создаются классические образцы шелковой мануфактуры с господством скупщиков предпринимателей, экономически и организационно подчиняющих себе ма­стеров и рабочих (шелкоткачей, мотальщиков, тростильщиков « т. п.). Наряду с этим существуют (в Париже и Лионе) государ­ственные (королевские) шелково-шерстяные мануфактуры специаль­ного назначения, как например, известная гобеленовая мануфактура, •ковровые мануфактуры и другие, основывавшиеся выписываемыми иностранными, преимущественно итальянскими, мастерами.

В шелковом производстве, в отличие от других областей тек­стиля, наибольшее значение имеет производство узорчатых материй, где на основе ручных приемов работы искусство и ар­тистическая выучка мануфактурных рабочих находят одно из своих наиболее ярких и законченных выражений.

Хлопчатобумажная промышленность. Хлопчатобумажное производство до XVIII в. играет лишь жспомогательную роль в текстильной промышленности. Средневе­ковая Европа была знакома с материями из хлопка почти исклю­чительно по привозимым из Малой Азии тканям. Только в XIV -XV вв. сделана была попытка в некоторых южногерманских горо­дах производить смешанные бумажно-льняные изделия. В начале мануфактурного периода новое текстильное сырье заносится в Ни­дерланды, откуда в XVII в. попадает в Англию, где, однако, об­работка хлопка получает ничтожные размеры. В конце XVII в. ввоз в европейские страны индийских тканей, вследствие их дешевизны и яркой раскраски, быстро увеличивается и угрожает уже серьезной конкуренцией шерстяным и полотняным материям.

Следствием этого было появление законов, запрещавших ввоз раскрашенных тканей и их ношение. Такие законы издаются в 1686 г. во Франции и в 1700 г. в Англии, затем в Пруссии и Испании. Еще в 1680 г. в Лондоне происходят волнения рабочих шерстяной промышленности, которые разрушают дом Ост-Индской компании, торговавшей хлопчатобумажными тканями. Однако в это же самое время в Европе начинает появляться, с одной стороны, производство полубумажных тканей, с другой набивка бе­лых бумажных материй, на импорт которых с Востока запрети­тельные меры не распространялись. 2

В течение XVIII в. набивные предприятия, как главный участок европейской хлопчатобумажной промышленности, получают разви­тие во Франции, Нидерландах, Швейцарии (Женева, Цюрих, Ба­зель), в Эльзасе, в некоторых районах Германии (Аугсбург, Саксо­ния) и, в особенности, в Англии. Несмотря на запрещения, широ­кие размеры принимает контрабандный ввоз индийских тканей.

В Англии, в связи с быстрым распространением и «модой» на бумажные ткани среди населения, разыгрывается драматическая борьба за сохранение позиций «национального» шерстяного произ­водства, принимающая форму выступлений шерстяных предприни­мателей против бумажных тканей, и кампаний в прессе, а в ари­стократических и торгово-промышленных кругах за обществен­ный бойкот «лэди и джентльменов», носящих индийские материи. В 1720 г. суконным мануфактуристам удается даже добиться про­ведения через парламент закона, запрещающего ношение изгото­вленных в стране набивных тканей, однако в 1736 г. производство Смешанных тканей и набивка чисто бумажных вновь были разре­шены парламентом, так как сопротивление их распространению по существу было бесполезно. Молодая английская хлопчатобумаж­ная промышленность не была опутана сетью регламентации и не была защищена привилегиями и монополиями от иностранной кон­куренции. Она почти не испытала консервирующей роли купече­ского капитала и возникала из мелкого товарного производства на чисто капиталистической основе. Поэтому "она представляла собой из всех отраслей текстиля наиболее благоприятную арену для тех­нической революции; первый акт промышленного переворота XVIII в. и будет выражаться поэтому в переходе к машинному производству именно хлопчатобумажной промышленности.

Вязально-трикотажная промышленность. Вязально-трикотажное производство единственная область текстильной промышленности, техника которой подвергалась суще­ственным изменениям уже в начале XVII в., благодаря распространению вязального станка. Последний был изобретен в 1589 г. английским студентом В. Ли. После неудачных попыток организо­вать чулочное производство у себя на родине, изобретатель вместе с братом и несколькими рабочими переселяется в начале XVII в. во Францию, где под его руководством возникают первые чулоч­ные мастерские.1
В середине XVII в. во французской чулочной промышленности образуются уже крупные мануфактурные пред­приятия. Однако после отмены Нантского эдикта в 1685 г. и изгна­ния из Франции протестантов, в большинстве своем принадлежав­ших к ремесленным слоям городской мелкой буржуазии, мастера чулочного дела переселяются в Англию, Голландию, Австрию, Саксонию, Пруссию и другие страны, где с конца XVII в. и, в осо­бенности, в XVIII в, получает развитие собственная промышлен­ность по производству чулок и других вязаных изделий.

Наиболее специальным и наименее значительным по своей роли в хозяйственной жизни было кружевное производство. Оно возникло во Фландрии и Венеции и во второй половине XVII в. стало усиленно насаждаться во Франции Кольбером. Центром его здесь становится г. Алансон. Отсюда протестантские мастера пере­несли кружевное искусство в Богемию. Производство кружев рас­считано было на обслуживание почти исключительно придворно-аристократических кругов (при Людовике XIV кружева являлись обязательным украшением придворной одежды) и отражало в своем развитии эволюцию различных кружевных стилей (венецианского, брабантского, французского).

Список использованной литературы

1.История химической техники, стр. 16

2. Сукновальные мельницы упоминаются в английских источниках

3. Пиренн, Средневековые города Бельгии

4.Скржинская. Е. Техника, эпохи западноевропейского средневековья, „Очерки истории техники докапиталистических 5. формаций", изд. Акад. Наук СССР, 1936, стр.

6. История ВКП, Краткий курс.

7. Кулишер. История экономического быта западной европпы.