Трудно найти в истории другого мореплавателя, который мог бы сравниться с В.М. Головниным по широте своего образования и многогранности деятельности. Он был мореплавателем и учёным, историком и географом, экономистом и лингвистом, кораблестроителем и навигатором, этнографом и теоретиком военного морского флота, философом и литератором, государственным и общественным деятелем. Для него были характерны трезвый аналитический ум, глубокое проникновение в сущность явлений, целеустремлённость и несгибаемость воли в достижении поставленной цели.
В.М. Головнин родился 8.04.1776 г. в не богатой дворянской семье в д. Гулынки Пронского уезда Рязанской губернии. Происходил из старинного дворянского рода, ведущего своё начало с 17 в. В роду Головнина бережно хранились реликвии о боевых подвигах предков, и ими очень гордились. Это повлияло на определение жизненного пути В.М. Головнина. В 1788 поступил в Морской кадетский корпус, находившийся в Петербурге. В мае 1790 года Головнин, произведённый в гардемарины, назначается на линейный корабль “Не тронь меня”. Своё первое боевое крещение получил в этом же году во время войны России со Швецией. В 1792 г. он должен был закончить морской корпус, но к этому времени ему ещё не исполнилось 17 лет, и поэтому “за малолетством” его оставили в корпусе ещё на один год. Это сыграло в жизни будущего мореплавателя важную роль: он полностью отдался изучению гуманитарных наук и иностранных языков. После окончания Морского кадетского корпуса он добился назначения на военный транспорт, отправлявшийся в Стокгольм с русским послом С.П. Румянцевым. В 1798 году его назначили флаг-офицером на эскадру вице-адмирала М.К. Макарова, где он в том числе исполнял и обязанности адъютанта и переводчика.
Головнин блистательно исполнял свои обязанности на кораблях, проявляя находчивость и сообразительность. В апреле 1799 года он был произведён в лейтенанты. За это время значительно расширился его кругозор, молодой офицер обогатился знаниями разговорного английского языка, опытом ведения дипломатических переговоров. В 1802 году, когда потребовалось послать 12 лучших офицеров на английский флот для морской практики, в их числе оказался и В.М. Головнин. Когда он отправился в Англию, ему уже исполнилось 26 лет, за его плечами – опыт плавания на разных кораблях и в разных должностях. В 1805 году отправился в Вест – Индию. В этом плавании получил новые яркие впечатления и расширил свой географический кругозор.
За время службы на английском флоте Головнин обогатил свои познания в различных областях. И когда через несколько лет ему довелось руководить экспедицией, приобретённый опыт и познания очень пригодились.
Русское правительство решило направить шлюп “Диана” в кругосветную экспедицию, главной целью которой были географические открытия в северной части Тихого океана, преимущественно в пределах России. Ему было также поручено доставить разные материалы в Охотск. Начальником кругосветной экспедиции назначили Головнина, хотя он был тогда всего-навсего лейтенантом. В истории русского флота не отмечено такого факта, чтобы лейтенанту доверили командование кораблем, коль “скоро надлежало плыть далее пределов Балтийского моря. Однако ж по уважению к опытности и познаниям Головнина морское министерство отступило от этого общего правила”,- писал Ф. Врангель.
Адмиралтейский департамент снабдил Головнина специальной инструкцией, излагавшей основные методы научных исследований. Эта инструкция предписывала командиру “Дианы” делать подробные описания земель и островов, не отмеченных на карте, определять их координаты, производить тщательные промеры и т. п. При плавании в районе дальневосточных владений России предлагалось определить возможность постоянного судоходства и собрать сведения о климате и экономике тех мест, “кои пристанищем служить могут”. Наконец инструкция обязывала собирать сведения, касающиеся военно-морского искусства посещаемых стран. При этом подчеркивалось, что интерес могут представлять не только данные, имеющие непосредственное отношение к морскому искусству, но и все новое, полезное, любопытное, служащее к распространению “познаний человеческих во всех частях”.
В связи со всеми этими указаниями Адмиралтейский департамент обращал особое внимание: на тщательное ведение журнала. “Польза всякого путешествия, - говорилось в инструкции, - состоит в замечании всего, что случится видеть нового и полезного. Для таковых замечаний должны вы вести журнал путешествия вашего”.
Таким образом, перед экипажем “Дианы” были поставлены серьезные задачи.
Несмотря на молодость и сравнительно небольшой опыт, В. М. Головнин, как начальник экспедиции, проявил удивительную предусмотрительность. Он неустанно следил за снаряжением и оснащением “Дианы”, под его руководством русские мастера обычный транспорт-лесовоз превратили в шлюп — небольшой трехмачтовый парусный корабль.
Большое внимание начальник экспедиции обратил на изучение навигационных характеристик различных морей и океанов, портов и гаваней, бухт и заливов, лежащих на пути намеченного маршрута. Корабль был оснащен всеми доступными для того времени инструментами и приборами для навигационных и астрономических наблюдений, для проведения различных исследований. Не забыл командир и о корабельной библиотеке, которую составили из трудов мореплавателей, лоций и “лексиконов” — английского, французского и голландского словарей.
Первостепенное значение Головнин придавал обеспечению путешествия наиболее точными картами, хотя вместе с тем говорил, что к ним нужно относиться критически. “При выборе морских карт, - писал он, - надобно быть отменно осторожным, а особливо в Англии, не должно верить надписям: вернейшая, точнейшая, новейшая... Самые несправедливые, наполненные величайшими, непростительными погрешностями карты с такими надписями продаются в Лондоне, которых все достоинство состоит только в одной гравировке”.
Заботясь о добротном оснащении экспедиции, Головнин великолепно понимал, что судьба ее в конечном счете будет решена людьми — офицерами и матросами. Экипаж корабля, состоявший из пятидесяти пяти матросов, семи офицеров и трех гардемаринов, был подобран самим командиром. Помощником капитана был назначен высокообразованный и хорошо подготовленный во всех отношениях храбрый лейтенант П. И. Рикорд, с которым Головнина связывали узы сердечной дружбы со времени их совместной учебы в морском корпусе.
Штурманская часть была возложена на способного и знающего свое дело офицера А. И. Хлебникова. Экипаж хорошо осознавал огромное значение экспедиции и свой долг перед родиной.
Были заготовлены продовольствие, медикаменты, комплекты обмундирования с учетом климатических условий в различных широтах Мирового океана. Головнин использовал опыт и советы И. Ф. Крузенштерна, который во время первого русского кругосветного путешествия не потерял ни одного человека. Это было уникальным явлением в истории мореплавания.
Но вот закончены все приготовления, и 25 июля 1807 г. “Диана” снялась с якоря, тепло провожаемая военными моряками и жителями Кронштадта.
Сразу же после выхода из Кронштадта “Диану” встретила ненастная погода: порывистый ветер и шторм. Шлюп успешно выдержал испытание - ни такелаж, ни паруса его не пострадали. Высокую подготовленность и выносливость проявили матросы: “сей случай мне показал, что матросы наши весьма проворны и исправны в своем ремесле”,- отмечал Головнин. За добросовестное и ревностное выполнение своих служебных обязанностей все нижние чины получили денежное вознаграждение. Борьба со штормом в начале плавания укрепила сплоченность офицеров и матросов “Дианы”. Василий Михайлович не сомневался, что с такими моряками будут преодолены любые трудности дальнего похода.
Утром 7 августа “Диана” бросила якорь на рейде Копенгагена. Русских моряков удивило Множество английских военных кораблей, стоящих перед столицей Дании. Выяснилось, что англичане требовали передать им весь датский флот из опасения, как бы Наполеон не использовал его в своих целях. Однако Дания, стремившаяся сохранить нейтралитет, отвергла это требование. Тогда англичане без объявления войны вероломно напали на Копенгаген. Датское правительство покинуло столицу, но патриоты решили дать отпор иноземным захватчикам. Решимость датского народа отстоять свою независимость и его борьба против превосходящих сил вызвали восхищение Головнина и всех его офицеров и матросов. Командир “Дианы” понимал, что и без того сложная международная обстановка быстро ухудшается, что на пути корабля возникнет немало препятствий. 1, 6 сентября, на сорок пятые сутки, “Диана” вошла в Портсмут, где
В этой обстановке командир “Дианы” проявил изумительную гибкость и осторожность. Предвидя неизбежность войны между Россией и Англией, Головнин, чтобы обезопасить судно от захвата в качестве военного трофея, выхлопотал у английского правительства паспорт, удостоверявший, что “Диана” предпринимает плавание с научными целями. Было также дано разрешение на беспошлинный отпуск напитков, хотя таможенные чиновники все же попытались и после этого чинить всякие препятствия. “Все путешественники,— пишет Головнин,— до оного бывшие в Англии, все купцы, как подданные британской короне, так и иностранные, знают, что подлее, бесчестнее, наглее, корыстолюбивее и бесчеловечнее английских таможенных служителей нету класса в целом свете”.
После двухмесячной стоянки в Портсмуте “Диана” 1 ноября покинула порт и взяла курс к восточному берегу Южной Америки. Головнин ввел разумную экономию в расходовании продовольствия и разработал меню с учетом климатических условий в различных районах Мирового океана, через которые проходила “Диана”. Во время стоянки в гаванях матросы получали свежее мясо, овощи, фрукты. Зная, что пиво хорошо предохраняет от цинги, Головнин сделал большие запасы этого напитка. На корабле поддерживался образцовый порядок, чистота. Офицеры внимательно следили за состоянием здоровья матросов, их питанием, соблюдением режима дня. Благодаря принятым мерам на шлюпе в течение всего плавания почти никто не болел.
9 января 1808 г. “Диана” бросила якорь у берегов Бразилии в большой гавани острова Санта-Катарина (Св. Екатерины). Здесь за время десятидневной стоянки экипаж пополнил запасы свежей провизии и пресной воды. Пока производился ремонт шлюпа и грузилось продовольствие, были сделаны астрономические наблюдения, определены географические координаты острова, подробно описаны гавань и укрепления крепости, определены глубины рейда. “Сей порт, - писал Головнин, - есть один из самых безопаснейших в целом свете; он способен вместить величайший военный и торговый флот”. Однако укрепления бразильского порта, принадлежавшего, как и вся Бразилия, португальцам, находились в самом запущенном состоянии. Солдаты гарнизона были плохо одеты, ружья у часовых покрыты ржавчиной.
Покинув остров Санта-Катарину 26 января, “Диана” миновала устье реки Ла-Платы, а 12 февраля обогнула мыс Горн и вступила в воды Тихого океана. Здесь мореплавателей встретил сильный шторм. Вода стала проникать внутрь корабля. Более двух недель команда “Дианы” мужественно боролась с разбушевавшейся стихией. Матросы выбились из сил, у многих появились признаки цинги. Пробиться в Тихий океан было очень трудно.
В. М. Головнин, зная, что в высоких широтах Атлантического океана в это время господствуют западные ветры, с которыми “Диана” успешно могла бы дойти до мыса Доброй Надежды, решил изменить ранее намеченный курс.
27 февраля “Диана” прошла мимо островов Тристан-да-Акунья, а на рассвете 18 апреля русские моряки увидели берега мыса Доброй Надежды. Через два дня шлюп вошел в Сай-монстаун, принадлежавший англичанам. Несмотря на то что “Диана” имела специальное разрешение английского правительства, командующий английской эскадрой вице-адмирал Барти, объявив В. М. Головнину о войне, начавшейся между Россией и Англией, задержал русский корабль до получения соответствующего распоряжения из Англии.
Василий Михайлович все же сумел использовать более чем годовое пребывание у мыса Доброй Надежды для описания этих мест. Основываясь на литературных источниках и личных наблюдениях, он дает всестороннюю географическую характеристику этого района, занятий и быта населения, условий мореплавания и стоянки судов.
Запасы продовольствия на “Диане” подходили к концу, а адмирал Барти отказался снабдить русских провизией. Он предложил Головнину выслать матросов для работы на английских кораблях, за что обещал кормить русских моряков. Головнин отверг требования английского адмирала, унижающие русского человека.
“Когда я уверился, - пишет он, - что по сему делу между англичанами и мною справедливость на моей стороне, тогда я решился, не теряя первого удобного случая, извлечь порученную мне команду из угрожавшей нам крайности” — то есть самовольно уйти из залива.
Выполнение этого решения было сопряжено с огромными трудностями и опасностями. “Диана” стояла в глубине залива около английского адмиральского корабля “Прозерпина” и была окружена другими судами. Необходимо было выждать благоприятный случай.
Готовясь к рискованному предприятию, В. М. Головнин занялся изучением направления ветров у берегов и в открытом океане; для этой цели он неоднократно выходил на шлюпке в море. На основании многочисленных опытов он установил, что если в заливе Фолс-Бей, где стояла “Диана”, дует северо-западный или западный ветер при ясной или облачной, но сухой погоде, то в открытом океане в это же время бывают ветры юго-западного, южного или даже юго-восточного румбов. На основании этого Головнину удалось точно определить момент для осуществления своего смелого замысла.
16 мая подул сильный северо-западный ветер, а с наступлением сумерек налетел шквал, стало совсем пасмурно. Корабли английской эскадры к этому времени не были готовы к выходу в море. Капитан “Дианы” велел поставить штормовые паруса, шлюп снялся с якоря. Тотчас же со стоявшего недалеко английского судна дали знать на вице-адмиральский корабль о действиях русских, но “Диана” уже успела выйти в открытое море и взяла курс на Камчатку. “Таким образом кончилось наше задержание, или, лучше сказать, наш арест на мысе Доброй Надежды, продолжавшийся один год и 25 дней”,- пишет Головнин в своей книге.
Учитывая, что плавание будет продолжительным, Головнин позаботился о сохранении здоровья моряков и строжайшей экономии продовольствия и пресной воды.
Не выпустил из виду капитан и научные задачи. Штурману Хлебникову поручалось в конце вахты записывать, “какие были видны птицы, морские животные или растения, а также означать градусы на термометре и состояние барометра, все феномены и метеоры вносить в журнал”. Все это исполнялось в точности, вахтенный журнал наполнялся свежими сведениями об океане и землях, которые довелось посетить русским морякам.
“Диане” надо было торопиться, чтобы прийти на Камчатку до наступления зимы. Экипаж получал лишь две трети обычного рациона, но никто не роптал, моряки неутомимо выполняли свой долг. Более двух месяцев шла “Диана” по бурному океану, борясь со штормами и встречными ветрами. Наконец на рассвете 26 июля мореплаватели увидели землю. Это был остров Тана - один из островов Новогебридского архипелага.
С небольшой группой моряков командир “Дианы” отправился на берег. Островитяне охотно отдавали плоды в обмен на гвозди, топоры и всевозможные украшения, вроде бисера, помогали русским переносить дрова и бочонки с водой к берегу.
31 июля приготовления к дальнейшему плаванию были закончены и “Диана” снялась с якоря.
Плавание “Дианы” продолжалось. В полдень 23 сентября 1809 г. “ко всеобщей нашей радости увидели мы камчатский берег,— писал Головнин.— Берег, принадлежащий нашему отечеству! И хотя он от С.-Петербурга отдален на 13000 верст, но со всем тем составляет часть России... Радость, которую мы чувствовали при воззрении на сей грозный дикий берег, представляющий природу в самом ужасном виде, могут только те понимать, кто бывал в подобном нашему положении или кто в состоянии себе вообразить оное живо!”.
Итак, русские моряки после двухгодичного похода по морям и океанам и сопутствовавших ему многочисленных приключений снова были у родных берегов.
Спустя два дня “Диана” вошла в Петропавловскую гавань. В. М. Головнин узнал о награждении его двумя орденами: боевым орденом св. Георгия — “за осьмнадцать морских кампаний” и орденом св. Владимира—“за благополучное совершение многотрудного путешествия”.
При подготовке данной работы были использованы материалы с сайта http://www.studentu.ru