Тамги и этнические названия

Имре Баски (Будапешт)

(Вклад тамга-знаков в этногенез татар)

В ноябре 1993 года, мы приехали в Асанчу (Valul lui Train, Румыния) и Омурчу (Valea Seaca, Румыния) с целью сбора материала по этно-медицине, этноботанике и фольклору татар. В первый день наших полевых работ в Асанче ходжа Омар Негимеддин и имам Анефи Энвер (оба из местной мусульманской общины) показали нам мусульманское деревенское кладбище. Кладбище (по-тат. «кабристан») находится в самой деревне недалеко от железнодорожной линии (рис. 1) рядом с христианским кладбищем. Мусульманское население Асанчи (Асанча или Хасанча) состоит в основном из татар. 260 из 280 семей - татары, остальные 20 - турки.

Мусульманское кладбище расположено на участке земли, равном примерно 100 м2. Оно окружено забором, но не охраняется. Кладбище и ныне является действующим, новые захоронения располагаются по углам и у входа. На новых могильных плитах можно видеть традиционные символы и надписи. Большая, центральная часть кладбища занята древними, частично погруженными в землю, могильными плитами со следами сильной эрозии. Все старое кладбище сильно запущено, заросло травой и сорняками. Домашние животные из близлежащих домов могут беспрепятственно передвигаться по территории кладбища. По причине эрозии представляется невозможным рассмотреть что-либо на большей части могильных камней, однако на некоторых из них можно различить характерные знаки, сохранившиеся в достаточно хорошем состоянии.

Эти знаки, так называемые тамги, хорошо известны и широко распространены во всем кочевом мире как знаки принадлежности. Только взглянув на первый знак, я понял, насколько важно изучить все знаки, имеющиеся здесь и в других местах Добруджи. Поэтому за то короткое время, которым мы располагали, я обошел все кладбище в поисках подобных знаков. В итоге мне удалось зарисовать и сфотографировать 20 знаков, из которых 18 - неповторяющиеся (см. рис. II).1

Через несколько дней мы работали в Омурче (или Омурчи) (рис. I), расположенной в 4 км от Асанчи. В Омурче проживает 138 семей. Из них 136 татарских семей и только 2 - турецкие. Когда мы пересекли железнодорожное полотно, заметили мусульманское кладбище. Оно было почти такого же размера, как кладбище в Асанче, и, к нашему огорчению, пребывало в таком же жалком и заброшенном состоянии. После того, как мы нашли тамги в Асанче, мы надеялись найти их и здесь.

Нам повезло. Так как более поздние надгробия располагались вдоль ограды и по углам, старая часть кладбища осталась нетронутой. По материалу,2 форме и возрасту эти камни были очень похожи на те, что мы нашли в Асанче. Мы обошли все кладбище и зарисовали все знаки, которые обнаружили и смогли разобрать.3 Мы нашли тамги на 28 надгробиях. Некоторые знаки повторялись, но у 21 знака не было аналогов (см. рис. III). Были сделаны также слайды и фотографии.

В настоящее время я располагаю тамгами-знаками с 48 надгробий из двух деревень. На кладбищах, о которых идет речь, 5 знаков - идентичны, 8 знаков частично идентичны или аналогичны. На надгробиях в Омурчи мы можем наблюдать 11 сложных знаков, в то время как в Асанчи их только 5.

По моим сведениям, до сих пор только два исследователя зарисовали и опубликовали тамги-знаки из Добруджи. Жизела Сулитеану4 смогла собрать примерно 40 знаков в различных ногайских деревнях в 1953, 1957, 1958 и 1974 годах. Энвер Махмут,5 также занимавшийся исследованием культуры ногайцев, отчасти в тех же деревнях обнаружил 42 знака в 1960-1962 годах.

Принимая во внимание историческое родство между Добруджей и Крымом, важно прежде всего заняться изучением тамг-знаков крымских татар. К счастью, мы имеем основополагающие работы в этой области.6 А.Н.Самойлович впервые описал тамги в 1917 году.7 Осман Акчокраклы собрал примерно 400 тамг в различных местах Крыма летом 1925 года8 (рис. IV, V). В 1927 г. В.И.Филоненко сделал наброски 150 тамг (см. рис. VI) на трех кладбищах в Евпатории (в татарском Гезлеве)9 (рис. VI).

Собранные Акчокраклы знаки были обнаружены в основном на надгробиях в северной (степной) части Крыма.10 На надгробиях, как правило, не было ни имен, ни дат смерти, но на каждом надгробии присутствовали тамги. Целью нанесения знаков было показать, к какому роду, клану или семье принадлежал покойный. Акчокраклы, однако, вынужден признать, что современные татары и ногайцы, зная свои тамги, не могут сказать, к какому улусу они принадлежат.11

Старые надгробия, исследованные В. И. Филоненко на трех кладбищах в Гезлеве (Евпатория), свидетельствуют о существовании общего традиционного способа нанесения знаков на надгробия. Одно из кладбищ (№ 3), обследованных В. И. Филоненко, заслуживает особого внимания, так как описано более подробно и является, по-видимому, самым старым. Оно имеет много общего со старыми кладбищами Омурчи и Асанчи.

Некоторые надгробия частично погрузились в землю, другие упали и раскололись. Только несколько надгробий, очевидно не самых старых, сохранили форму могильных камней, характерную для татарских кладбищ. В. И. Филоненко говорит о лежащих повсюду обломках,12 по форме напоминающих голову, завернутую в чалму13. В Омурчи и Асанчи мы имеем точные аналоги тех камней, которые описывает В. И. Филоненко. Он считает, что кладбище № 3 является самым старым в Гезлеве и относится к тому же времени, а возможно и более раннему, чем Эски-Юрт под Бахчисараем. Самой ранней датой, обнаруженной В. И. Филоненко на могильных камнях, был 1476 г., а самой поздней - 1921. На самых старых могильных камнях он обнаружил только тамги-знаки, нанесенные, в основном, на переднюю, реже на боковую или верхнюю часть могильного камня. Любопытно, что на всех трех кладбищах он обнаружил надгробия 1920-1921 годов, на которых только тамги были выгравированы в старом грубом стиле, свойственном надгробиям XV-XVI веков.14

Учитывая очевидные признаки сходства между древнейшими кладбищами в Крыму, особенно в Гезлеве, и кладбищами в Асанчи и Омурчи, мы полагаем, что они имеют одинаковый возраст и отражают сходство традиций жителей этих мест.

В этом частном случае эти знаки могут рассматриваться как единственное звено, связывающее племена, кланы и семьи, разделенные временем или географически. Как известно, тамги у кочевых тюрков строго закреплялись за определенным родом или кланом и передавались по наследству от рода к роду, от отца к сыну.15 Таким образом, сравнительное исследование тюркских тамг может пролить свет на отношения между тюркскими племенами (см. рис. VII-VIII). Некоторые ученые принимают это обстоятельство как отправную точку, когда рисуют картину этногенеза различных тюркских народов.

Предположение о связи тамг крымских татар с этническими названиями, которые были сохранены как названия местностей (в основном как названия деревень) в Крыму, было выдвинуто Османом Акчокраклы, который, однако, признает, что такие исследования следует проводить с крайней осторожностью. Проблема, по его мнению, состоит в том, что тамги повторяются в каждой деревне, поэтому невозможно определить, какой деревне принадлежит тот или иной тамга-знак.16

Почти одновременно та же идея развивалась и тщательно прорабатывалась В. И. Филоненко,17 который изучал названия крымских деревень и тамги тюркских племен (рис. IV). В 1974 г. Р. Г. Кузеев также указывал на важность тамг с точки зрения этногенеза. В то же время он подчеркивал, что тамги не могут использоваться в качестве независимого источника до тех пор, пока не собрано необходимое их количество и не проведены основные исследования по их происхождению.18

Анализируя тамги-знаки из Доброджи, я сравнивал их с: а) тамгами ногайцев из Добруджи, собранными и представленными Ж. Сулитеану19 и Энвером Махмутом;20 б) тамгами крымских татар, собранными и представленными О. Ачокраклы21 и В. И. Филоненко;22 в) тамгами ногайцев, казахов, каракалпаков, киргизов, туркмен и башкир в том виде, в котором они были опубликованы X. Перле,23 С. Аманжоловым,24 В. И. Филоненко,25 П. Небольшиным;26 г) тамгами огузских племен, опубликованными Э. Триярским27 (рис. X); д) знаками из Болгарии, собранными и представленными Э. Триярским28 (рис. XI); е) тамгами древних тюрков из северо-восточной части Монголии, опубликованными Э. Триярским29 (рис. XII); ж) тамгами, использовавшимися в Монголии, которые собрал и представил Б. Ринчин30 (рис. XIII); з) тамгами, использовавшимися в Монголии, которые собрал X. Перле31 (рис. XIV); и) знаками принадлежности, использовавшимися в Венгрии32 (рис. XV); ногайскими тамгами из Добруджи, опубликованными Ж. Сулитеану33 (рис. XVI); ногайскими тамгами из Добруджи, опубликованными Э. Махмутом34 (рис. XVII).

Жесткие рамки статьи не позволяют, к сожалению, детально проанализировать все имеющиеся тамги. Мы ограничимся лишь рядом замечаний и приведем несколько примеров.

Простые тамги-знаки из Асанчи и Омурчи

Говоря о простых или базовых тамгах, мы имеем в виду знаки, не имеющие отдельных линий, например: А351, А7, А16, О36 7, O26 и т.д. В общей сложности мы имеем 13 простых знаков из Асанчи и 12 - из Омурчи. Некоторые из этих знаков встречаются и на том и на другом кладбище. Из них только три простых знака являются идентичными37 (А1=О18, А8, а возможно и А6=О7, А11=О5). Остальные тамги этой категории можно рассматривать как (близкие) аналоги:38 (О6, O25 - А1), (О7, О10, O22 - А6, А8), (O14 - А13), (O16 - А14), (O23 - A3, А4).

Простые или базовые тамги считаются самыми древними знаками. Тамги также имеют эволюционные закономерности, по своим механизмам сходные с закономерностями эволюции этнонимов. Эти механизмы существуют, но их довольно трудно доказать.39 На первой стадии эволюции знаки символизировали тотемное животное племени и, так как племя носило имя своего тотема, существовала прямая связь между племенем (кланом), его названием (этнонимом), тамгой-знаком и даже названием тамги. Мы не располагаем какими-либо крымскими знаками того периода.40

Мы имеем только тамги, начиная со второй стадии их эволюции, когда люди вели кочевой образ жизни и появились знаки, напоминавшие предметы домашнего хозяйства. Тамги имели собственные названия -названия предметов и орудий труда, использовавшихся людьми в повседневной жизни. Знаки состояли из угловатых и изогнутых линий. Прямые добавочные линии также начали появляться в это время. Названия инструментов редко становились этнонимами.41 Именно тогда связи между названием тамги и этнонимом стали утрачиваться.

Знаки A1, O18 (см. рис. II, III), например, известные как «шугуш» («чукыч») - «молоток», использовались крымскими татарами, ак-ногайцами /к.42 найман, р.43 Жагалбайли), кара-ногайцами, казахами (Кж.44, Ож.45: племенной союз Алшин и Найман: п.46 Жагалбайли; Ож.: к.47 Кара-керей), каракалпаки, киргизы (п. Кипчак) и монголы (см. рис. VII-VIII в каждом случае).

Знак O13 называется «элип» по первой букве арабского алфавита (алиф, элиф). Его можно найти у казахов (Ож.: к. Кипчак), киргизов, туркмен, монголов.

Знак А5. Аналогичный знак есть среди знаков, обнаруженных в Болгарии и среди монгольских тамг.

Знаки А6, А8, О10, O22 хорошо известны как «тарак» или «ксан-тамга». Их исходная форма широко распространена по всему миру от Америки до Африки. Мы можем найти их среди тамг крымских татар, ак-ногайцев (к. Янги-Найман, Тубетпес, Ягни-Найман??), кара-ногайцев (к. Кенегес, Аргин), казахов (п.? Таракти), киргизов (п. Джалаир), каракалпаков, башкир, туркмен, монголов и венгров.

Знак А7 называется «килик», «клиш» («меч»). Он используется ногайцами (к. Манжит, р. Темир-Ходжа), крымскими татарами и монголами.

Знак А10 известен в Туркмении как «кара юлу» и «бага». Его также можно найти у киргизов и среди венгерских тамг.

Знаки А11, О5. Этот вид тамг носит название «кхалка» («круг»). Его используют почти все тюрки, а также некоторые нетюркские народы, например: ак-ногайцы, казахи (Уж.:48 п. Дулат, Кж.: п. Табин), каракалпаки, киргизы, туркмены (п. Сарик), башкиры, венгры, монголы.

Знак А15 называется «камчи» («кнут», «хлыст») у казахов и используется ногайцами, казахами, киргизами и монголами.

Знак А16 является производным от базового знака, который перечеркивается поперечной чертой. Встречается в Крыму и у монголов.

Знаки О6, O25 могут быть определены как «ергенек-тамги» (??). Они используются башкирами, монголами и венграми.

Знаки О15, O24 также можно встретить в Крыму, у туркмен и монголов.

Знак О20 называется «чомич» («ложка»). Он использовался в Крыму и ногайцами (к. Мангит, р. Мангит, Кугуз, Эргенекли, Бейгунда), казахами, башкирами, монголами и венграми.