16.6.1867 - 28.1.1951
Шведский барон Карл Густав Эмиль Маннергейм родился 130 лет назад - 4 июня 1867 г. в имении Лоухисаари, на юго-западе Финляндии, недалеко от Турку. Маннергеймы (изначально Маргеймы) были родом из Голландии, но уже в XVII в. переселились в Швецию и затем частично в ее провинцию Финляндию и в 1693 г. были причислены к дворянскому сословию.
Род Маннергеймов дал много полководцев, государственных деятелей и ученых Швеции и Финляндии. Прадедушка будущего маршала - Карл Эрик - возглавлял финляндскую делегацию, ведшую в 1807 г. переговоры в Петербурге об условиях перехода Финляндии от Швеции к России; его заслуга в том, что Финляндия получила в империи автономию и имела сословный парламент. Это он купил имение Лоухисаари с трехэтажным жилым домом. Сейчас - это архитектурный памятник, после реставрации 1961 - 1967 гг. там разместился музей Карла Гус гава Эмиля Маннергейма. Отец будущего маршала - барон Карл Роберт Маннергейм изменил семейным традициям и стал предпринимателем. Он женился на Элен фон Юлин - дочери промышленника, купившего себе дворянский титул. Карл Густав Эмиль был третьим из семерых детей. Родной язык в семье был шведский, но французское воспитание матери и англофильство отца обеспечили детям разностороннее образование, отсюда совершенное владение тремя языками - шведским, французским и английским. В дальнейшем он выучил русский, финский и немецкий.
Но импульсивный Карл Роберт Маннергейм в 1879 г. разорился, бросил семью и уехал в Париж. Имение пришлось продать. В довершение всех бед в январе 1881 г. умерла мать. Заботу о детях взяли на себя родственники.
Карл Густав Эмиль большей частью был предоставлен сам себе и вместе со сверстниками развлекался тем, что бил камнями окна, за что его на год исключили из школы. Родственникам пришлось задуматься о его специальном образовании, которое не потребовало бы больших денег. Выбор пал на военное училище в Хамина, основанное Николаем I, хотя особой склонности к военной службе мальчик не испытывал. Тем не менее Карл Густав Эмиль учился с увлечением, но из-за своенравного характера его недолюбливало руководство училища. Ночной самовольный уход юного барона в город буквально накануне выпуска переполнил чашу терпения начальства, и незадачливый кадет был исключен из училища. Тщеславный и самоуверенный юноша, расставаясь со своими однокащниками, пообещал, что он закончит образование в привилегированном Николаевском кавалерийском училище и станет гвардейским офицером.
И он сдержал слово: поступил в училище в 1887 г., затратив год на усовершенствование своего русского языка у родственников, живших близ Харькова, образование в Гельсингфорсском университете и поиски покровителей в Петербурге. Хотя Маннергейм окончил Николаевское кавалерийское училище в 1889 г. среди лучших, попасть в гвардейский полк, а значит служить при дворе и получать большое жалованье, что было для бедного барона немаловажно, сразу не удалось. Сперва пришлось два года тянуть армейскую лямку в Польше в 15-м Александрийском драгунском полку.
Отличная служба, связи и покровители помогли Маннергейму в 1891 г. вернуться в Петербург и попасть в лейб-гвардейский полк, шефом которого была царица Александра Федоровна. Офицеры этого полка несли службу в покоях императрицы. Финляндский барон с головой окунулся в светскую жизнь: новые знакомые среди политиков, дипломатов, военных. Однако, чтобы поддерживать связи в высшем обществе, нужны были большие деньги. Маннергейм наделал долгов. Блестящий гвардейский офицер, он мог рассчитывать на выгодный брак. Женившись в 1892 г. на Анастасии Александровне Араповой, богатой, но некрасивой и капризной дочери русского генерала, Карл Густав Эмиль поправил свое финансовое положение: он не только уплатил цолги, но и купил имение Аппринен в Латвии. Чepeз год у молодоженов родилась дочь, которую в честь матери назвали Анастасией (умерла в 1978 г.), а в 1895 г. - София (умерла в 1963 г.).
Брак по расчету не был счастливым, а рождение мертвого сына еще больше осложнило отношения между супругами. Анастасия Александровна в 1901 г. уехала в Хабаровск сестрой милосердия, оставив детей на отца. Когда через год она вернулась, семейная жизнь Маннергеймов не пошла на лад. Супруги решили расстаться. Анастасия Александровна, взяв с собой дочерей, уехала за границу. После долгих скитаний она вместе с младшей дочерью обосновалась наконец в Париже, а старшая - перебралась в Англию, Официальный развод Маннергеймов состоялся лишь в 1919 г., когда печать заинтересовалась личной жизнью кандидата на пост президента Финлянции.
Карл Густав Эмиль Маннергейм благодаря высокому росту и элегантной манере держаться в седле участвовал во многих дворцовых торжественных церемониях. На фотографии коронации Николая II в 1896 г. в Москве он запечатлен верхом во главе торжественной процессии.
Страсть к лошадям - барон несколько раз успешно выступал на скачках - помогла Маннергейму в следующем году стать высоким чиновником в управлении царскими конюшнями и получить жалование полковника: он отбирал для покупки породистых лошадей. Частые командировки за границу, новые знакомства расширили кругозор 30-летнего кавалериста, он стал проявлять интерес к политическим делам. Даже германскому кайзеру Вильгельму II он был представлен из-за случая с лошадью. Во время очередной поездки в Берлин, когда Маннергейм лично проверял отобранных для царской конюшни лошадей, одна из них сильно повредила ему колено. Он был вынужден два месяца лечиться в больнице. Вильгельм II, большой знаток и ценитель породистых лошадей, заинтересовавшись инцидентом, перед отъездом Маннергейма в Россию принял его в своем дворце.
В 1903 г., продвигаясь по служебной лестнице, Маннергейм стал командиром образцового эскадрона в кавалерийском офицерском училище. Эту почетную должность он получил по рекомендации генерала А.А. Брусилова и Великого Князя Николая Николаевича.
Когда вспыхнула русско-японская война 1904 - 1905 гг., Маннергейм вызвался отправиться добровольцем на фронт. Он хотел подкрепить свою дальнейшую карьеру опытом боевого офицера. Братья и сестры, а также вернувшийся к тому времени в Финляндию отец не одобрили его намерений. Если поступление молодого Маннергейма на службу в русскую армию не вызвало особого возражения у его родственников и знакомых - царю и раньше служили многие скандинавские дворяне, - то добровольное желание воевать за царскую Россию следовало расценивать как полную солидарность с политикой самодержавия в Финляндии. Карл Густав Эмиль понимал и в какой-то степени разделял доводы родственников, но своему решению не изменил: совестно было вести светскук жизнь, когда коллеги-офицеры проливали кровь на войне.
Так петербургский лейб-гвардии ротмистр стал подполковником 52-ro драгунского Нежинского полка. Он получил под свое командование два эскадрона и показал себя храбрым и грамотным офицером. В начале 1905 г. Маннергейм проводил разведывательные операции в окрестностях Мукдена, которые дали высшему командованию ценную информацию о планах японцев, а их исполнителю - чин полковника. В конце войны аналогичные операции он проводил в Монголии.
Разведывательные способности Маннергейма заметили в Петербурге, В 1906 г. Генеральный шгаб предложил ему секретное задание: выяснить военно-политическое положение на китайской территории, прилегавшей к границам России. Маннергейм, как подданный Великого княжества Финляндии, как никто подходил для такой цели. Для маскировки он должен был заниматься этнографическими и другими научными исследованиями. Кроме того, финляндский исследовагель, путешествовавший под покровительством царского правительства, был включен в экспедицию французского синолога, профессора Сорбонны П. Пэллио. Готовясь к исполнению своей миссии, Маннергейм ознакомился с результатами путешествий по Китаю других европейских исследователей. Научная сторона экспедиции, возможность побывать в местах, которые никогда раньше не посещали европейцы, так увлекли, что ни срок путешествия - примерно два года, ни то, что отмечать свое 40-летие ему придется в неведомых краях, не помешали ему принять предложение.
11 августа 1906 г. Маннергейм в сопровождении 40 казаков-добровольцев и проводников пересек в районе Ошы российско-китайскую границу и вскоре отделился от французской экспедиции. Полковник Маннергейм, по инструкции Генштаба, должен был уточнить, насколько можно рассчитывать на поддержку местного населения в случае вторжения русских войск во Внутреннюю Монголию. Он предпринял поездку к границам Индии, исследовал положение в соседни
Маннергейм считал эти два года самыми интересными в своей жизни, любил рассказывать о приключениях в Китае. В его "Воспоминаниях" глава "Верхом через Азию" - одна из самых длинных и живо написанных. Его приключения заинтересовали также Николая II. В октябре 1908 г. аудиенция Маннергейма у царя вместо запланированных 20 длилась 80 минут и продолжалась бы больше, если бы барон, как он пишет, не посмотрел на часы.
Во время аудиенции Маннергейм попросил царя дать под его команду полк. В 1909 г. он его получил. 13-й Владимирский уланский полк разместился в маленьком городе Новоминске (ныне - Минск-Гродзинск), в 44 км восточнее Варшавы. Учитывая опыт русско-японской войны, Маннергейм заставил лихих улан в учении отдавать предпочтение не шашке, а винтовке, действовать не только верхом, но и в пешем порядке. Полковник сумел сломить недовольство кавалерийских офицеров и доказать начальству целесообразность нововведений. В 1912 г. его назначали командиром злитарного лейб-гвардии его величества уланского полка, размещенного в Варшаве. Благодаря новому назначению Маннергейм получил очередное звание генерал-майора и свободный доступ к царю, так как эта должность делала его придворным. Непосредственно перед первой мировой войной последовало новое повышение: генерал-майор Маннергейм был назначен командиром особой лейб-гвардии его величества Варшавской кавалерийской бригады, в которую, кроме его полка, вошли еще Гродненский гусарский полк и артиллерийская батарея.
Почти шесть лет до начала первой мировой войны Маннергейм, не порывая тесных отношений с Финляндией, служил в Польше. Он легко нашел общий язык с польской аристократией, которая не отличалась русофильством. Генерал увлекался верховой ездой, стал членом элитарных охотничьих, спортивных и жокей-клубов.
Перед началом первой мировой войны бригада Маннергейма была переброшена на юг Польши в район Люблина. Уже 15-17 августа 1914 г. она вела кровопролитные бои в окрестностях Ополе с главными силами наступавших австро-венгерских войск, Маннергейм применял тактику активной обороны, которая в дальнейшем была для него характерна и приносила успех: послал третью часть своих войск в тыл противника и тем самым заставил его остановить наступление и перейти к обороне. Это была одна из немногих успешных операций русской армии в начале войны. Маннергейм получил боевую награду - орден Святого Георгия на эфес шашки. Впоследствии его бригада была вынуждена отступить, но ей удалось сохранить порядок и избежать больших потерь.
В марте 1915 г. командующий армией генерал Брусилов, бывший начальник Маннергейма с петербургских времен, передал в его подчинение 12-ю кавалерийскую дивизию. В 1915 - 1916 гг. он в качестве командира дивизии - а по сути дела корпуса, так как ему, как правило, были подчинены другие части численностью до 40 тыс. человек - участвовал с переменным успехом во многих операциях. Войска под командованием Маннергейма в 1916 г. освободили Румынию от вторгшихся туда австро-венгерских войск.
За успешно проведенную операцию Маннергейм в начале 1917 г. получил отпуск и провел его в Финляндии. Возвращаясь в свою дивизию через Петроград в дни Февральской революции, барон едва не стал жертвой толпы. Генералу пришлось, переодевшись в штатское платье, бежать через черный ход из гостиницы "Европейская" и потом прятаться от патрулей, пока не удалось покинуть Петроград и вернуться на службу в Румынию. Там его фактическое положение командующего корпусом было оформлено юридически: он получил чин генерал-лейтенанта. Его корпус участвовал в неудавшемся летнем наступлении. Одной из причин поражения была продолжавшаяся деморализация русской армии из-за усиления власти солдатских советов, а которых все большую роль играли большевики. Когда комиссар армии, вопреки договоренности, отказался санкционировать строгое наказание солдат, арестовавших офицера за промонархическое высказывание, Маннергейм понял, что продолжать командовать корпусом бессмысленно. В это время он как раз получил легкую травму ноги. Пользуясь случаем, он поехал лечиться в Одессу. После безуспешных попыток побудить находившихся в городе офицеров предпринять хоть что-нибудь против разложения армии, генерал фактически самоустранился от командования войсками.
9 сентября 1917 г. Маннергейм был официально освобожден от обязанностей командира корпуса и зачислен в резерв.
После того, как большевики захватили власть, Маннергейм решил вернуться на родину. 6 декабря 1917 г. Финляндия была провозглашена самостоятельным государством, что было признано главой советского правительства В.И. Лениным 31 декабря. Но вернуться туда в середине декабря 1917 г. и с финским паспортом было трудно - пришедшие к власти большевики требовали брать разрешение на въезд в Смольном, но идти туда у генерала не было желания. Маннергейму тайно все же удалось прибыть в Финляндию 8 декабря. Он еще надеялся спасти царизм в России с помощью армии. Поэтому через неделю генерал вернулся в Петроград, но убедившись, что сторонников свержения советской власти с помощью армии мало, он в конце декабря 1917 г. окончательно уехал из России, в армии которой прослужил 30 лет.
Летом 1917 г. Маннергейму исполнилось 50 лет, Самые трудные дни и ответственные задачи были впереди. В книге "Воспоминания" Маннергейм писал, что гадалка в 1917 г. в Одессе почти точно предсказала дальнейшие его взлеты и падения.
В "Воспоминаниях" он изложил причины, почему, на его взгляд, русская армия потерпела поражение в японской и первой мировой войнах. Отметив многие объективные причины - прежде всего отсталость промышленности, особенно оборонной, - Маннергейм выдвинул и субъективные. По его мнению, в 1915 г. Николай II совершил большую ошибку, когда снял с поста главнокомандующего Великого Князя Николая Николаевича, умелого военачальника, имевшего большой авторитет в армии, и занял это место сам. Царь был посредственной личностью с мягким характером и не имел полководческих способностей. Маннергейм встречался с ним несколько раз и делал выводы на основе собственных наблюдений. Кроме того, Николай II отдалился таким образом от народа, от политического руководства, и неудачи армии народ стал ассоциировать с царем и его режимом.
Маннергейм также охарактеризовал - частично на основе личных наблюдений - некоторых видных генералон царской армии. Он высоко оценил генералов А.А. Брусилова и А.Г. Корнилова, а также военного министра генерала В.А. Сухомлинова, а относительно генералов А.М. Крылова и A.И. Деникина, с которыми имел дело, высказался весьма критично. Например, когда Маннергейм в 1916 г. на основе разведданных доложил своему соседу по фронту дивизионному командиру Деникину, что немцы направляют в бой резервы, тот не внял этому предостережению и последствия оказались плачевными. Маннергейм писал: "Русские самонадеянно недооценивают те факты, которые по той или иной причине не вписываются в их планы".
В 1916 г. Маннергейм воевал вместе с Крыловым на румынском фронте. Маннергейму были подчинены ряд русских и румынских частей. Крылов, занимавший левый фланг, самовольно отступил, поставив Маннергейма в трудное положение. Как позже выяснилось, свои действия он обосновал отсутствием доверия к румынской армии. Маннергейм негодовал также по поводу того, что генерал А.Ф. Рагоза в присутствии румынского офицера связи оскорбительно отозвался о румынах как солдатах. Маннергейм возразил ему, сославшись на храбрость бригады румынского полковника Стурдза. Когда он впоследствии узнал, что Стурдза со своей бригадой перешел к австрийцам, он не удивился, так как сам мало рассчитывал на преданность румын, но считал, что нельзя оскорблять союзников даже тогда, когда ты невысокого мнения о них.