Реферат по истории Китая
ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА ПОД ЛОЗУНГОМ СОВЕТОВ
ПЛАН
1. Изменение «маршрута революции».
2. Развитие советского движения.
3. Китайская Советская Республика.
4. Поражение советского движения.
Литература.
1. Изменение «маршрута революции»
Новый этап борьбы КПК начинался в условиях гражданской войны. Фактически у КПК уже не было выбора — война с Гоминьданом стала борьбой за сохранение КПК, за выживание. Вместе с тем переход к вооруженным формам борьбы с неумолимой логикой вытекал из принципиальных политических решений зимы 1926—1927 гг. о борьбе за гегемонию, за аграрную революцию, за установление власти трудящихся, реализация которых не могла не вести к гражданской войне. Однако эта борьба шла теперь в принципиально иных условиях. Если предшествующий этап революции был прежде всего «городским», то новый этап можно назвать, с некоторой натяжкой, «деревенским». Объяснялось это, однако, не тем, что теперь горючего социального материала в деревне было больше, чем раньше, а общим изменением политической ситуации в стране.
Восстания, поднятые коммунистами в городах, потерпели тяжелые поражения. Гоминьдановские репрессии и левацко-путчистская линия КПК вели к резкому ослаблению политических позиций коммунистов в рабочем движении и вообще в городе. Города, особенно крупные, делались оплотом Гоминьдана. Иная ситуация складывалась в деревне или, несколько точнее, на периферии провинций, вдалеке от крупных центров. Сюда власть нового, гоминьдановского, режима еще не дошла, да и сам гоминьдановский режим только еще начинал складываться. Фактическая политическая раздробленность страны, отсутствие сильной центральной власти, войны со старыми и новыми милитаристами, раскол внутри самого Гоминьдана, да еще в условиях нараставшей японской агрессии, создавали ситуацию некоторого политического хаоса в стране и ситуацию определенного «политического вакуума» на периферии. Вот этот вакуум и стремилась заполнить КПК, создавая под лозунгом Советов революционные базы и Красную армию, с которыми и было связано развитие гражданской войны на новом этапе.
Тем самым складывалась весьма парадоксальная политическая ситуация: перспективы революционного движения под лозунгом Советов находились в обратно пропорциональной зависимости от темпов фактического объединения страны, ликвидации политической раздробленности, укрепления центральной власти и увеличения ее военно-политического влияния на местах. Вместе с тем участники революционной борьбы конца 20-х гг. могли воспринимать эту политическую ситуацию иначе — не только как перманентную, но и как непрерывно обостряющуюся, что и создавало оптимистическую оценку перспектив советского движения, рождало уверенность в быстром перерастании этого политического хаоса в общекитайский политический кризис, в революционную ситуацию.
Уже в ходе арьергардных боев Национальной революции во второй половине 1927 г. выявилось принципиальное изменение «маршрута революции»: только в отдаленных периферийных районах восставшим удавалось закрепиться, создать революционные базы, организовать отряды Красной армии, провозгласить и удержать советскую власть. События в следующем, 1928г. развивались в том же направлении — центр тяжести борьбы переносился из города в деревню. Таким образом, новый маршрут революции, новые тактические установки не складывались априорно, а стали результатом осмысления горького политического опыта кадрами КПК. В оценке этого опыта, в разработке новых тактических установок большое значение имело и политическое влияние Коминтерна.
Значительную роль в формулировании новой политической линии сыграл очередной, VI съезд КПК. Из-за гоминьдановских репрессий съезд пришлось проводить вне пределов Китая. Он проходил с 18 июня по 11 июля 1928 г. недалеко от Москвы. На съезд прибыло более 100 делегатов. Съезд проходил в обстановке острых споров по основным проблемам китайской революции при участии и руководстве работников Коминтерна. В этой дискуссии были теоретически осмыслены изменение маршрута революции, опыт создания революционных баз и организации Красной армии. Съезд сформулировал три основные задачи китайской революции: завоевание национальной независимости и объединение страны; ликвидация феодальных пережитков; свержение власти Гоминьдана и установление революционно-демократической диктатуры рабочего класса и крестьянства в форме Советов. Впервые КПК приняла развернутую аграрную программу, выдвигавшую требование конфискации всей помещичьей земли и передачи ее малоземельному и безземельному крестьянству. Съезд вслед за оценками Коминтерна указал на спад революционной волны и осудил путчизм и левачество.
Вместе с тем съезд исходил из прежней и, как показал исторический опыт, сектантско-догматической и утопической оценки революции как направленной против китайской буржуазии и прежде всего против Гоминьдана, а поэтому национальные, антиимпериалистические задачи были подчинены задаче свержения гоминьдановского режима и тем самым по сути дела элиминировались. Политическая линия КПК — «сначала свержение Гоминьдана, потом ликвидация империалистического гнета» — могла только завести КПК в тупик. Эта противоречивость политики КПК во многом была связана с противоречивостью, двойственностью и идеологии и политики Коминтерна. Руководство Коминтерна все время пыталось удержать левацкие элементы КПК от авантюристических политических шагов, которые бы стали самоубийством КПК. Но в то же время у Коминтерна не было противоречий с КПК в выдвижении лозунгов советизации Китая, борьбы за власть трудящихся, за некапиталистическое (социалистическое) развитие страны. Таким образом, руководствуясь трезвым политическим расчетом на тактическом уровне, Коминтерн в вопросах политической стратегии оставался в плену авантюристических и утопических идеологических построений. Во многом это противоречие воздействовало и на политику и на идеологию КПК.
VI съезд избрал новый состав ЦК из 23 членов и 13 кандидатов. Заочно в состав ЦК был избран Мао Цзэдун, не являвшийся делегатом съезда. Первый пленум ЦК КПК избрал политбюро в составе: Сян Чжунфа, Су Чжаочжэн, Сян Ин, Чжоу Эньлай, Цюй Цюбо, Цай Хэсэнь, Чжан Готао. На пост генсека были выдвинуты две кандидатуры: Сян Чжунфа и Чжоу Эньлай. Большинством голосов был избран Сян Чжунфа. Это был последний съезд КПК, проходивший с соблюдением демократической процедуры.
2. Развитие советского движения
Создание революционных баз на периферии и организация частей Красной армии в конце 20-х гг. тесно связаны и во многом подготовлены политическими завоеваниями КПК предшествующего, «городского», этапа революции. Влияние в ряде частей НРА, наличие преданных кадров профессиональных революционеров, опыт в организации и политическом просвещении крестьянства позволили КПК оказать на периферии, в деревне сопротивление гоминьдановскому режиму и в ходе этого сопротивления создать значительную военно-политическую силу.
Пример и опыт Наньчанского восстания — «откол» от НРА частей, находившихся под влиянием коммунистов, — оказали решающее воздействие на методы организации Красной армии. Именно «отколовшиеся» части делались ядром новых революционных сил, именно они могли оказать помощь и крестьянскому движению в создании вооруженных сил и революционных баз.
Уже в начале 1928 г. остатки войск Наньчанского восстания под руководством Чжу Дэ вышли из Гуандуна в южную Хунань. В ходе партизанских действий отряд Чжу Дэ значительно пополнился за счет крестьянских отрядов и превратился в значительную военную силу — около 10 тыс. бойцов. В апреле отряд Чжу Дэ вышел в район Цзинганьшаня, где скрывался небольшой отряд Мао Цзэдуна, сложившийся из пришедших сюда участников потерпевшего поражение «восстания осеннего урожая» и местных отрядов Юань Вэньцая и Ван Цзо, являвшихся по сути дела бандитскими. Приход сильного и хорошо организованного отряда Чжу Дэ позволил создать на стыке провинций Хунань и Цзянси цзинганьшаньскую революционную базу. Объединенные партизанские части получили наименование 4-го корпуса Красной армии (командующий — Чжу Дэ, комиссар — Мао Цзэдун).
Советский район на стыке провинций Хунань — Хубэй — Цзянси образовался летом 1928 г. после восстания в гоминьдановских войсках, посланных на подавление крестьянского восстания. Командир полка Пэн Дэхуай возглавил это восстание и стал командиром 5-го корпуса Красной армии, образованного из восставших солдат и крестьян (комиссар корпуса — Тэн Дай-юань). В конце 1929 г. революционная база возникла в пров. Гуанси после организованного Чжан Юньи и Дэн Сяопином восстания в местных милитаристских войсках. Восставшие создали 7-й корпус Красной армии. Другое восстание в гуансийских войсках позволило в феврале 1930 г. создать 8-й корпус Красной армии. Так было и в некоторых других районах.
Вместе с тем коммунисты, в том числе и участники Нань-чанского восстания, сумели использовать для создания частей Красной армии крестьянские отряды самообороны, крестьянские партизанские отряды, военные формирования тайных обществ (хуэйданы), а также отдельные группы гоминьдановских солдат из ликвидируемых воинских частей в ходе кампании по сокращению армии, начатой нанкинским правительством еще летом 1928 г. Так, коммунист Хэ Лун в Хунани в первой половине 1928 г. создал отряд из бывших солдат, участников тайных обществ и местных бандитов, к которым затем присоединились люди клана Хэ Луна. Этот отряд сумел создать на стыке провинций Хунань и Хубэй революционную базу. Здесь отряд Хэ Луна с переменным успехом боролся с карателями, а осенью 1929 г., после перехода на его сторону некоторых карательных частей, преобразовал свой отряд во 2-й корпус Красной армии. Еще в 1928 г. участник Наньчанского восстания Фан Чжиминь организовал отряд в пров. Цзянси из местных крестьянских сил самообороны. К концу 1929 г. его отряд значительно вырос и контролировал уже большой район на стыке провинций Цзянси и Фуцзяни. В 1930 г. его отряд был развернут в 10-й корпус Красной армии.
В конце 20-х гг., особенно в 1929 г., многие обстоятельства благоприятствовали развертыванию революционного движения под лозунгом Советов. С одной стороны, происходит новое обострение межмилитаристских войн и столкновений, усиливается дезорганизация органов власти, гоминьдановско-милитаристские армии перестают быть надежной опорой, в частности из-за кампании по сокращению военных расходов. Характерен для того времени такой эпизод. Командир бригады правительственных войск в Сычуани Гуань Цзисюнь, находившийся под влиянием коммуниста Юнь Дайина, узнав о «сокращении» своей бригады, заявил своим солдатам и офицерам, что перед ними только два пути — либо разойтись, либо переформировать бригаду в одну из частей Красной армии. Таким образом была создана еще одна часть Красной армии, позже объединившаяся с частями Хэ Луна. С другой стороны, засухи, наводнения, катастрофические неурожаи 1929 г. привели к обнищанию определенных слоев крестьянства, обострили социальные противоречия деревни.
КПК сумела использовать эти условия, создав ряд частей и соединений Красной армии и революционные базы, где была установлена советская власть. Однако при количественном росте Красной армии КПК столкнулась со значительными трудностями при попытке обеспечить надежный социальный состав — привлечь в ее ряды рабочих и трудовое крестьянство, как того требовали решения VI съезда КПК. Разгром рабочих организаций в городах, формирование частей Красной армии в отдаленных сельских районах практически лишили ее рабочего пополнения. Но и трудовые слои деревни оказывались весьма пассивными по отношению к лозунгам советской власти и не спешили пополнять ряды Красной армии. В основном Красная армия состояла из бывших солдат наемных правительственных армий, давно, как правило, порвавших связи с крестьянским трудом (эти солдаты — не «крестьяне, одетые в солдатские шинели»!). Пополнялась она и выходцами из самых низов деревни, зачастую уже вытолкнутыми из сельскохозяйственного производства, т.е. именно теми пауперско-люмпенскими элементами, которые прежде всего и шли в отряды крестьянской самообороны, в тайные союзы, в бандитские отряды и т.п. В командном составе (особенно высшем) преобладали выходцы из привилегированных слоев деревни, бывшие гоминьдановские офицеры. Такой социальный состав Красной армии создавал значительные идейно-политические трудности для КПК, для реализации лозунгов советской власти.
Эти трудности проистекали во многом также из того, что формирование Красной армии из «отколовшихся» частей правительственных войск и создание ею на периферии революционных баз означали по сути попытку привнесения «сверху» революции в деревню, к которой крестьянство не было, как и на предшествующем этапе революции, готово. Чувствуя пассивность основных масс крестьянства, КПК стремилась «раскачать» бедноту, разжечь классовую борьбу в деревне путем физического уничтожения крупных землевладельцев, шэньши, чиновников, тухао, лешэнь. Усиление влияния «леваков» в КПК приводило к тому, что кулака приравнивали к помещику, к кулакам относили значительную часть середняков, а это могло означать и физическую ликвидацию кулаков и части середняков. Такая политика действительно приводила к чрезвычайному обострению борьбы имущих и неимущих в деревне, приводила к крайнему ожесточению деревенской бедноты, выступления которой сопровождались не только убийством местных эксплуататоров, но и уничтожением целых «враждебных» деревень, вспышками; кровавой межклановой борьбы, сжиганием при отходе волостных или уездных городов.
Коминтерн и разумные силы в КПК всегда осуждали эту бессмысленную жестокость, однако анархистские настроения имели глубокие корни, они во многом проистекали из разрыва между социальной реальностью китайской деревни и политическими схемами руководителей КПК. Характерно, что даже Цюй Цюбо, в принципе выступавший против таких жестокостей, все-таки на VI съезде КПК говорил: «Вся политика нашей аграрной революции, цель этой политики есть именно истребление помещичьего класса как целого класса, но это еще не значит, что нужно физически истреблять всех подряд. Если крестьяне хотят убивать, пусть убивают... Пусть сами убивают, они лучше знают, кто враг... Иногда, конечно, может быть, казнят одного - двух невинных людей, это неважно».
Аграрная программа и политика советских районов складывалась постепенно, мучительно преодолевая левацкие перегибы. Так, разработанный Мао Цзэдуном в 1928 г. в Цзинганьшане аграрный закон предусматривал конфискацию всей земли, в том числе и крестьянской. Такого рода перегибы были свойственны аграрной политике и в некоторых других районах. Во многом этот радикализм провоцировался объективными условиями и прежде всего малоземельем, невозможностью утолить земельный голод за счет крупного землевладельца. Не встречая поддержки в проведении такой политики у большинства крестьянства, руководители советских районов вынуждены были навязывать радикальные аграрные преобразования «сверху». Такое навязывание могло приводить и к обратным результатам — к росту враждебности со стороны значительной части крестьянства и в отдельных местах даже к восстаниям крестьян против новой вла
Изменение маршрута революции, перенесение центра тяжести всей партийной и революционной работы на периферию, в деревню привели постепенно к существенному изменению и социально-политического облика КПК. Механизм этого изменения связан, прежде всего, с превращением гражданской войны в основную (а подчас и единственную) форму борьбы КПК, а революционной армии — в ее основную организацию. По мере утраты позиций в городах, в рабочем классе КПК организационно все больше начинает совпадать со структурой Красной армии, определяться ее социальным составом, ее идеологическим обликом. Из партии «городской», по преимуществу рабочей, КПК превращается в партию периферийную, «деревенскую», с полным преобладанием пауперско-люмпенских элементов, сплоченных военной организацией. Эти изменения привели и к значительным переменам во внутрипартийной жизни, в стиле партийной работы и всей революционной деятельности. К наиболее опасным для судеб партии переменам можно отнести усиление тенденций национализма, политического и военного авантюризма, развития внутрипартийных группировок, автократических методов руководства партией и революционным движением.
Эти негативные тенденции в полной мере уже сказались в политике КПК с конца 1929 г. В обстановке значительного развития советских районов и укрепления Красной армии, с одной стороны, и усиления кризисных явлений в политической и социально-экономической действительности гоминьдановского режима — с другой, к руководству КПК фактически приходит группа Ли Лисаня, расценившая обстановку в Китае как непосредственно революционную ситуацию и попытавшаяся подтолкнуть КПК к немедленному восстанию и захвату власти, что могло иметь трагические последствия для КПК. Летом 1930 г. вопреки возражениям Коминтерна Ли Лисань выдвигает план наступления Красной армии на крупные города в сочетании с рабочими восстаниями. Причем восстание в Маньчжурии мыслилось как способное втянуть Японию в войну против СССР и «явиться прологом к международной войне» и тем самым, как утверждал Ли Лисань, создать возможность «взрыва мировой революции». Курс на провоцирование мировой войны был по сути стержнем политической концепции Ли Лисаня, поддержанной Мао Цзэдуном и другими деятелями КПК. С помощью Коминтерна ЦК КПК сумел преодолеть катастрофическое развитие событий, отстранить Ли Лисаня от руководства.
Националистическая и авантюристическая линия Ли Лисаня была во многом порождена неверной, чрезмерно оптимистической оценкой политической ситуации в стране. Вместе с тем эта левацкая линия была, по-видимому, порождена и определенным пессимизмом ряда руководителей КПК, которые не могли не понимать, что перспективы советского движения связаны с действием временных политических факторов (раздробленность и т.п.), что по мере укрепления гоминьдановского режима перспективы советского движения ухудшаются, что время работает против них. Эта странная смесь сиюминутного оптимизма и перспективного пессимизма и в дальнейшем питала левацкие настроения и других деятелей КПК.
Примерно в это время активизирует свою фракционную деятельность и Мао Цзэдун, правда, пока в основном на «провинциальном» уровне. Во второй половине 1930 г. в советском районе южной Цзянси, опираясь на верные ему войска, Мао Цзэдун под предлогом борьбы с предателями и контрреволюционерами уничтожил руководство провинциальной партийной организации и командиров ряда частей Красной армии, не желавших подчиняться его власти. К сожалению, эта опасная акция Мао Цзэдуна (т.н. «футяньское дело») не встретила должного осуждения со стороны ЦК КПК, что способствовало укреплению автократической власти Мао Цзэдуна в одном из важнейших советских районов. Подобным методам утверждения своего всевластия не были чужды и некоторые другие руководители КПК. Так, в 1931 г. Чжан Готао насаждает свое влияние в советском районе на стыке провинций Хубэй—Хэнань—Аньхуэй путем уничтожения всех не согласных с его политикой. Перенесение во внутрипартийную борьбу террористических методов, усиление фракционности и групповщины постепенно деформируют стиль партийной работы, значительно влияя на изменение идейно-политического облика КПК.
3. Китайская Советская Республика
Значительное расширение советского движения в 1929—гг., укрупнение революционных баз, все более успешные действия Красной армии не могли не напугать не только местных милитаристов, но и нанкинское правительство. В течение 1930 г. силами местных милитаристов, а частично и нанкинского правительства, были предприняты три карательных похода против Центрального советского района (стык юго-восточной Цзян-си и западной Фуцзяни). Умелые партизанские действия Красной армии, а также распри между милитаристами и нанкинским правительством привели к провалу этих карательных походов. Последний из них нанкинское правительство было вынуждено прекратить в сентябре 1931 г., ибо ему пришлось срочно перебрасывать свои войска на север в связи с наступлением японских захватчиков в Маньчжурии.
Провал этих карательных операций и продолжающееся развитие советского движения привели к складыванию ряда уже стабильных советских районов: Центрального советского района, районов на стыках провинций Хубэй—Хэнань—Аньхой, Ху-нань—Хубэй (по обоим берегам Янцзы к западу от Уханя), Цзян-си—Фуцзянь—Чжэцзян, Шэньси—Ганьсу, Шэньси—Сычуань и в некоторых других местах.
Стабилизация и укрепление советских районов позволили поставить вопрос и об их политическом объединении. В ноябре 1931 г. в г. Жуйцзине (юго-восточная Цзянси) состоялся I Всекитайский съезд представителей советских районов. Съезд провозгласил Китайскую Советскую Республику и принял ее Конституцию, а также законы о земле, о труде, об экономической политике. Конституция определяла Советы как органы демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, предоставляя право избрать и быть избранным в Советы всем трудящимся по достижении 16-летнего возраста. Конституция провозглашала право всех наций, населяющих Китай, на самоопределение вплоть до образования самостоятельных государств. Закон о земле предусматривал безвозмездную конфискацию всех земель крупных землевладельцев и кулаков и уравнительное распределение земли между малоземельными и безземельными крестьянами при предоставлении кулаку трудового надела. Председателем ЦИК Китайской Советской Республики и советского правительства был избран Мао Цзэдун, а его заместителями — Чжан Готао и Сян Ин.
Решения съезда, включая и Конституцию, носили прежде всего программный характер. Реальная политика советских районов определялась больше всего потребностями войны с гоминьдановским режимом. Это относится и к деятельности Советов, которые по сути оставались своего рода военно-революционными комитетами по мобилизации масс на борьбу с Гоминьданом, так и не став органами самоуправления трудящихся. Объяснялось это не только условиями войны, но и тем, что усилившиеся в КПК военно-автократические тенденции лишали ее потребности в демократизации политической жизни в советских районах.
Важнейшим фактором расширения советского движения был процесс дальнейшего укрепления Красной армии. Стабилизация территории советских районов позволила значительно пополнить Красную армию за счет мобилизации деревенской молодежи. В 1933 г. ее численность достигла 300 тыс. человек. Именно в армии складывались и наиболее прочные партийные ячейки, охватывавшие примерно половину всех бойцов и командиров. Другим источником роста партийных рядов стали массовые кампании по вербовке членов партии среди деревенской бедноты в периоды раздела помещичьей земли. Все это привело к значительному росту численности партии. Так, в Центральном советском районе в конце 1931 г. насчитывалось 15 тыс., а в октябре 1933 г. — 240 тыс. членов партии.
Постепенно советские районы делаются не только основной сферой активной политической деятельности КПК, но и почти единственной. Гоминьдановские репрессии и левацкие ошибки партийного руководства лишают партию возможности работать в крупных городах. В этой связи в начале 1933 г. руководство ЦК КПК во главе с исполнявшим обязанности генсека после гибели в 1931 г. Сян Чжунфа Цинь Бансянем (Бо Гу) переехало из Шанхая в Жуйцзинь. Сюда же перемещается и центр внутрипартийной борьбы. Летом 1932 г. во время четвертого карательного похода Гоминьдана Мао Цзэдун и его сторонники попытались выступить против военных установок ЦК КПК, против усиления контроля ЦК за деятельностью Красной армии и органов власти Центрального советского района. На совещании партийных работников в Нинду военные установки Мао Цзэдуна, грозившие полной потерей стабильных районов, а также его левацкая аграрная политика, его террористические методы действий подверглись острой критике. В результате ЦК отстранил его от должности главного политкомиссара Красной армии (заменив Чжоу Эньлаем), но, учитывая его влияние и реальную власть в Центральном советском районе, оставил во главе ЦИК Китайской Советской Республики.
Образование Китайской Советской Республики происходило в своеобразной политической обстановке, определявшейся после 18 сентября 1931 г. усилением агрессии японского империализма. В краткосрочном плане этот новый фактор способствовал укреплению военных позиций советских районов, ослаблял возможности борьбы против них гоминьдановских войск. Однако в долгосрочной перспективе обстановка характеризовалась ростом национально-патриотических чувств китайского народа, повышением политической роли национального фактора, усилением центростремительных тенденций, постепенным укреплением гоминьдановского режима как режима националистического. КПК не сумела учесть этого изменения обстановки. Правда, советское правительство 5 апреля 1932 г. объявило войну Японии и выдвинуло лозунг национально-революционной войны. Коммунисты были наиболее активными организаторами партизанской антияпонской борьбы в Маньчжурии. Однако при этом основным лозунгом оставалось требование «свержения контрреволюционной власти Гоминьдана, предающего и унижающего Китай», сохранялся курс на победу советской революции во всем Китае. Наметившаяся консолидация гоминьдановского режима, его военно-политическое усиление, постепенное укрепление единства страны принципиально меняли ситуацию для развития советского движения, ибо исчезало основное условие этого успешного развития — состояние политического хаоса в стране. Такой разрыв между политическим курсом КПК и объективными условиями не мог не сказаться трагически на судьбах советского движения.
4. Поражение советского движения
Уже четвертый карательный поход летом 1932 г., направленный прежде всего против советских районов на стыке провинций Хубэй—Хэнань—Аньхуэй и Хубэй—Хунань (район оз. Хунху), вынудил Красную армию (4-й и 2-й фронты) покинуть эти важные советские районы и перебазироваться в пограничные районы Сычуань—Шэньси и Хунань—Хубэй—Сычуань—Гуйчжоу, хотя Центральный советский район сумел даже расшириться. Однако через год Гоминьдан организовал наиболее крупную в военном отношении операцию против советских районов. Располагая примерно миллионной армией, Гоминьдан около половины ее бросил против Центрального советского района. Гоминь-дановская армия не только имела численный перевес, но и была значительно лучше вооружена (артиллерия, авиация), имела квалифицированных немецких военных советников. Все это было военным выражением политической стабилизации гоминьдановского режима. Нанкинские армии наступали с севера и запада, с юга должны были наступать войска гуандунско-гуансийской группировки, а с востока — 19-я армия генерала Цай Тинкая, переведенная в пров. Фуцзянь в 1932 г. после героической защиты Шанхая. Патриотические, антияпонские, а также античанкайшистские настроения руководства этой армии привели к их выступлению в ноябре 1933 г. против политики Нанкина, против войны с КПК. Это выступление поддержали многие оппозиционные по отношению к Чан Кайши деятели Гоминьдана (Ли Цзишэнь, Чэнь Миншу и др.). Эта, одна из последних, вспышек внутригоминьдановской борьбы задержала развитие пятого карательного похода. Однако КПК заняла выжидательную позицию по отношению к выступлению 19-й армии, дав возможность Нанкину в январе 1934 г. ликвидировать мятеж и возобновить наступление против советских районов.
Гоминьдановским войскам удалось окружить Центральный советский район и заблокировать его. Они проводили тактику медленного концентрического продвижения в глубь советского района по всему фронту. Нанкинские войска поддерживались нерегулярными частями, созданными верхушкой деревни. Аграрная политика Советов, приводившая не только к конфискации земли, но и к физическому уничтожению эксплуататорских элементов, обернулась существенным расширением социальной базы гоминьдановского режима — имущая часть деревни поддержала его борьбу с КПК.
Лишенная возможности вести маневренную и партизанскую войну, Красная армия оказалась перед угрозой полного уничтожения. В этих условиях в сентябре 1934 г. секретариат ЦК КПК принял решение выйти из окружения и оставить Центральный советский район. Накануне прорыва имевшиеся части были сведены в полевую Красную армию 1 - г о фронта общей численностью (вместе с тылами и обозом) около 100 тыс. человек. Главкомом был назначен Чжу Дэ, политкомиссаром — Чжоу Эньлай. Прорыв начался 16 октября. С тяжелыми боями Красная армия прорвалась на запад. Начался беспримерный по героизму и тяжелейший по потерям переход Красной армии под постоянным давлением гоминьдановской армии в окраинные и малонаселенные районы северо-запада, переход в 25 тыс. ли, получивший название Великого похода. В течение этого года отступления были потеряны все основные советские районы, оказались разгромленными большинство частей Красной армии, что означало также гибель основной массы членов КПК.
Советское движение потерпело тяжелейшее поражение. Его причины носили прежде всего объективный характер. Даже неполное объединение Китая под властью Гоминьдана и военно-политическое укрепление гоминьдановского режима обернулись ликвидацией условий для существования значительных революционных баз КПК в густонаселенных основных провинциях страны. Рост национальных и националистических настроений в связи с консолидацией китайской государственности и не без воздействия угрозы японского империализма еще раз выявил утопичность выдвижения стратегической линии на советизацию Китая, на установление диктатуры трудящихся. Осознание этой политической реальности руководством КПК, выработка им новой политической линии проходили уже и в новом месте — на северо-западной окраине страны, и в новых исторических условиях — в канун войны китайского народа против японских захватчиков.
Литература
1. Акопов Сергей Самсонович. История повторяется: от египетских пирамид до Московского Кремля: [В 2 кн.] / Сергей Акопов. — Калязин : Акопов, 1994.
2. Архипов Дмитрий Борисович. Краткая всемирная история. Наукометрический анализ / РАН; Институт аналитического приборостроения. — С.Пб. : Наука, 1999. — 189с.
3. Всемирная история: Учебник для студ. вузов / Георгий Борисович Поляк (ред.), Анна Николаевна Маркова (ред.). — М. : Культура и спорт, 1997. — 496с.
4. Кравцова Марина Евгеньевна. История культуры Китая: Учеб. пособие для студ. вузов, обуч. по спец. "Культурология". — С.Пб. : Лань, 1999. — 416с