Об авторе:
Владимир Владимирович Беляков - журналист-международник и историк-востоковед. Доктор исторических наук. Родился в Москве в 1950 году. После окончания Московского государственного института международных отношений МИД СССР служил в Советской армии в качестве военного переводчика с арабского языка, работал в арабской редакции Московского радио, был корреспондентом Советского телевидения и радио в Ливане. С 1986 по 2000 год- собственный корреспондент в Египте. В настоящее время-ведущий сотрудник Института востоковедения Российской академии наук, профессор Военного университета в Москве. Автор десяти книг, в том числе монографии «К берегам священным Нила…Русские в Египте»(2003), научно – популярной книги «Русский Египет» (2008) и издавшегося трижды исторического путеводителя «Египет вдоль и поперек»(2001,2005 и 2008).
Актуальность выбранной темы
В первую очередь хочется сказать об актуальности данной темы, так как о военных действиях, происходивших в годы Второй мировой войны в Северной Африке, россияне знают не так много: да, воевали там союзники, разбили войска оси Берлин- Рим, не дали фашистам перехватить у Англии и Франции их арабские колонии, установить контроль над Суэцким каналом…Немного помогли и нам, ведь если бы не было североафриканского театра военных действий, то завязшие там фашистские войска были бы наверняка переброшены на восточный фронт…
Не было человека в Советском Союзе, которого бы так или иначе не затронула война. В том числе и героев данной книги, которые оказались в годы войны далеко от родины, в Северной Африке. У каждого своя, неповторимая судьба, по- своему поучительная. Владимир Пеняков и Дмитрий Амилахвари, храбро сражавшиеся против фашистов, Савелий Ширяев и Борис Фридман, Прохор Решетицкий и Сулейман Велиев –разве их удивительные, не известные нам ранее, военные дороги, проходившие через три части света, не заслуживают внимания потомков? Кем они были? Какова их судьба? Ведь именно они, и еще миллионы других солдат бесстрашно сражались за чистое, мирное небо для нас…
До и после Эль-Аламейна
Эль-Аламейн - маленькое местечко на берегу Средиземного моря, недалеко от Александрии. Небольшой ресторанчик, бензоколонка, пара десятков домиков- казалось бы, делать там чужестранцу совершенно нечего. Но несмотря на это, почти каждый день в Эль-Алаймене останавливаются туристические автобусы. Потому что в годы Второй мировой войны это место стало знаменательным и по сей день хранит следы драматических событий почти 70-летней давности.
Поздней осенью 1942 года неподалеку от Эль-Алаймена шло кровопролитное сражение. Войска союзников по антигитлеровской коалиции перешли от обороны к наступлению, разгромив при этом германо-итальянский экспедиционный корпус под командованием фельдмаршала Роммеля.
Первый выстрел сделали итальянцы, 13 сентября 1940 года. Они, находясь в Ливии, вторглись в Египет. С запада после поражения Франции итальянским войскам в Ливии опасность не грозила. Италия держала там четверть миллиона солдат, а англичане в Египте всего тридцать тысяч. Итальянская армия была плохо вооружена, но Муссолини считал, что гигантский перевес в живой силе обеспечит ему незамедлительную победу. Египет был «жирным куском». Это крупная страна с многочисленными природными богатствами, также мост между Африкой и Азией. Плюс еще и Суэцкий канал, который для итальянцев был особо важен, для снабжения 300-тысячной армии находившейся в Эфиопии.
Итальянцы, пройдя по территории Египта несколько дней остановились местечке Сиди - Баранни. Английская разведка нащупала их слабые места и 9 декабря 1940 года перешла в наступление. Успех был феноменальным. Итальянцы бежали или сдавались в плен. Через три дня в плену у англичан было более 39 тысяч человек.
Североафриканский театр военных действий отличался от европейского прежде всего климатом и характером местности. Дневная температура превышала 70-80 градусов. Пустыня после дождя превращалась в топкое болото по которому продвигаться было невозможно.Также одной из особенностей североафриканского театра военных действий было слабое заселение.
Военные действия в Северной Африке могли бы кончиться еще в феврале 1941года, если бы Черчилль не приказал перебросить самых опытных бойцов из Ливии в Грецию, у границ которой Гитлер сосредоточил около 600 тысяч солдат, что затянуло войну еще на 2 года. Но Гитлер не планировал вторгаться в Северную Африку, прямое господство рейха предполагалось только в Центральной Африке. Но позорное поражение союзников – итальянцев вынудило Гитлера сделать это. По приказу фюрера началось срочное формирование Африканского корпуса в составе танковой и легкой девизий. Командиром был назначен генерал – лейтенант Роммель. Африканский корпус должен был прибыть в Ливию к концу мая. Но узнав, что Черчилль перебросил лучшие части в Грецию, Роммель решил начать наступление имеющимися в его распоряжении войсками 31 марта. Прибытие Африканского корпуса усилило позиции фашистов. Американцы перебросили в Ливию подкрепление. Морские войска американцев топили треть отправляемых в Ливию грузов и боеприпасов. В Африканском корпусе начался острый дефицит боеприпасов и продовольствия. В ночь на 5 декабря 1941 года осада Тобрука была снята.
Базировавшейся на Сицилии немецкой авиации удалось нейтрализовать Мальту. Перегруппировав силы Роммель отдал приказ о наступлении. Итало –германские войска прорвали оборону союзников, захватили Бенгази и опять подошли к Тобруку. Тобрук пал, союзники отступили на территорию Египта, к Эль – Аламейну, возле которого создали оборонительную линию. Над Египтом нависала угроза итало- немецкой оккупации.
Но союзники выстояли. Помогло правильно выбранное место оборонительной линии. Роммель отдал приказ войскам наступать в направлении Каира. Измотанные боями под Тобруком фашистские войска отстали. Британская авиация действовала активно.
Английский военный деятель генерал Окинлек сохранял спокойствие. В Египет все больше ввозилось военное снаряжение, бойцы. Но британский премьер был недоволен действиями Окинлека, по его мнению именно Окинлек виноват в том, что войска откатились так далеко на восток. Окинлек был заменен Монткогмери.Монтгомери приказал перевести штаб армии в Бург аль- Араб. Задачей Монтгомери являлось поднятие боевого духа солдат, пошатнувшееся в связи с поражением перед итало- германскими войсками. Он пересмотрел ошибки своей армии, готовя ее к решительному наступлению.
В отличие от Монтгомери, Роммель не получил не одной свежей армии. Союзники превосходили Роммеля абсолютно во всем. По Плану Роммеля, на северном участке итальянцы проводят отвлекающие операции, а немецкие танкисты наносят главный удар в районе холмов Алам-Хальфа, после чего поворачивают на север и окружают 8 армию.
Ночью была попытка прорвать оборону союзников у высот Алам-Хальфа. Они были встречены угарным огнем, британская авиация господствовала в воздухе, за неделю боев державам оси так и не удалось добиться успеха. Роммель приказал прекратить наступление.
Вечером 23 октября 1942 года армия союзников перешла в наступление, но оно продвигалось трудно. Британская разведка донесла, что Роммель перебросил основные немецкие части на север, в район главного удара союзников. Монтгомери решил, продолжать наступление на севере, острие его перенести на юг, против итальянцев, как на более слабое звено. Вечером 30 октября союзники возобновили наступление на севере, готовясь к прорыву на юге. Прорыв удался, британские части ворвались в тыл к противнику. Над войсками держав оси нависла угроза разгрома. Роммель начал отступать, не смотря на приказ Гитлера не сдавать позиций.
Сражение при Эль- Аламейне итало- германские войска проиграли. Потери были очень велики.
Тем временем в северо – западной части Африки шла разработанная союзниками операция «Факел». Войска оси оказались в клещах. В североафриканской кампании наступил заключительный этап.
Для того чтобы окончательно очистить Северную Африку от фашистов, потребовалось еще полгода. Войска оси окопались в Тунисе и отчаянно отбивали атаки превосходящих сил союзников.
Дорога в Тунис оказалась долгой и кровавой. Союзники не стали высаживать десант в Тунисе. Этим воспользовались Италия и Германия,начав высадку войск в Тунисе. Войска союзников, высаженные в Марокко и Алжире, не имели опята боевых действий. Но столкнулись они с хорошо обстрелянным противником. Также свою негативную роль сыграла особенность местного театра военных действий.
Тем временем 8 –я британская армия,наступавшая с востока, двинулась в сторону Туниса. Англо-американские войска продвигались на восток медленно, набираясь военного опыта. В середине февраля они получили сильный удар в районе горного прохода Кассерин и потерпели значительные потери. 8-я армия начала наступление на линию Марет. Через неделю войска оси стали спешно отступать на север.
13 мая 1943 года военные действия в Северной Африке были полностью завершены. Фашистские войска в Тунисе полностью капитулировали.
За победу союзники заплатили большую цену. В боях за Тунис они потеряли 70 тысяч убитых, раненных и пропавших без вести.
По всей Северной Африке – от Египта до Марокко разбросаны военные кладбища союзников. Но такого кладбища как в Эль-Аламейне нет нигде. 7367 могил разделены на сектора-ботальоны поперечными дорожками. У входа- колонна- кенотаф на стенах которого выбиты 11 945 имен тех, кто в разное время погиб в Северной Африке и чьи могилы не установлены.
Над братскими могилами немецких и итальянских солдат сооружены мемориалы.
Война - и в Африке война. Глазами очевидцев
В журнале «Азия и Африка сегодня» была опубликована статья А. Бовкало «Русские православные приходы в Африке». В эту статью включены выдержки из дневника настоятеля русской церкви св.Александра Невского в Александрии Алексия Дехтерёва. Он вёл дневник 1940-1942 годы, из выдержек которого, населению Египта, под боком которого шли военные действия и бомбежка фашисткой авиацией, жилось далеко не сладко.
Дневник Алексия Дехтерёва.
«10 июня. Я уехал на неделю в Каир по делам церкви. Но мне повезло, т.к. в этот же вечер я узнал об объявлении войны Италией, Англии и Франции. И сразу же решил вернуться в Александрию к своей пастве. Труба призывная прозвучала, и я должен был быть на месте, среди своих прихожан. Ко мне со всех сторон:
-Куда это вы, разве можно теперь ехать в Александрию? Наоборот, теперь от туда уезжают…
-Не можно, а именно должно теперь ехать, -отвечал я всем, -поеду! Не удерживайте!...
Однако эту ночь я не сомкнул вежд; волновали мысли о страшных испытаниях, предстоящих бедной Александрии,…что же это: предчувствие горькой чаши?! Да, предчувствие…» (стр.28)
Для Египта это была чужая война. Его небольшая армия не принимала участия в военных действиях. Но египтяне устали от господства англичан поэтому многие размышляли по принципу: враг моего врага -мой друг. Фашистская пропаганда внушала мысль о том, что при поражении англичан, египтяне обретут свободу.
Но, а пока египтяне с тревогой ожидали возможные жертвы в войне, в которой по существу не участвовали.
«Ездил в город, где узнал о занятии немцами Парижа. Только вернулся домой - сирена.…Для внешнего слуха дико неприятная, ужасающая сирена. Сорок минут длилось томительное ожидание, пока не прозвучал отбой. Я и дети стояли у окна в столовой, наблюдая, как быстро пустела длинная улица. Она опустела в мгновение ока. И улица наша, и весь город как бы вымерли при первых же звуках сирены. «(стр.30)
Страшно стало теперь жить. Особенно жутко теперь по вечерам и ночам. Первые дни необъявленной войны были лишь ожиданием беды, но беда не заставила себя долго ждать.
«Прекрасный лунный вечер переходил в ночь, когда наконец-то произошло то, чего более всего боялось население города и чего все же не избежало оно: ровно в час ночи загудела сирена, и началась тревога закончившаяся только к семи утра.
Начался обстрел зенитных орудий. Вскоре все ближе начались разрывы сбрасываемых бомб. Я отчетливо слышал их скрежещущий и глухо свистящий –гудящий полет – падение. Наш дом буквально сотрясался от этих разрывов и обстрела неба зенитными батареями»(стр.31)
«Я только закрыл книгу и лег, как зазвучала сирена. Вскоре заговорили орудия: сперва далеко, потом все ближе и ближе…Над нашим домом ясно был слышен тяжелый лет бомбовозов.
Все же трудное положение: сидеть в темной, хрупкой коробке, которая в каждое мгновение может разлететься вдребезги…»(стр.35)
Последующие записи священника раскрывают перед нами картину нарастающего ужаса
За два с половиной года Алексий Дехтерёв и его паство пережили 229 воздушных налета. Как говорится, война – она и в Африке война…
Полковник Хлебников
Полковник Александр Сергеевич Хлебников, был командиром танковой дивизии, в первые же недели войны попал в плен на Украине, под Новой Ушицей. В августе его перевели в лагерь на севере Франции, где были собранны все пленные Европы. Кроме Хлебникова в армии содержались и другие бойцы красной армии. От англичан они узнали, что лагерь расположен всего в 30 километров от Британии, и начали готовить побег. Безлунной ночью Хлебников и двенадцать бойцов – танкистов осуществили свой замысел. Фашистские прожектора засекли плот, но благодаря густому туману, высланные на поиски беглецов катера не нашли их.
Хлебникова и его товарищей доставили в Портсмут, главную военно-морскую базу Англии, а оттуда отвезли в Лондон. На третий день к Хлебникову прибыл бригадный генерал. Хлебников потребовал, чтоб их отправили на родину, но, по словам генерала, надежной связи с Россией не было. Тогда Хлебников попросил устроить ему свидание с советским послом, но он оказался в России.
Тогда генерал предложил Хлебникову отправиться в 8-ю армию, в Тобрук. Хлебников колебался. Он понимал, что главный фронт проходит у него на родине, а не в Северной Африке, но туда ему невозможно попасть. Тогда он согласился поехать в Тобрук. Хлебников и его товарищи, одетые в английскую военную форму прибыли в Египет в мае 1942 года. Под вечер автоколонна, с которой они ехали, остановилась на отдых у маленькой станции Эль- Аламейн. Хлебников решил изучить местность, она показалась ему идеальной для генерального сражения. Море на севере, Каттарская впадина на юге, в центре – холмы, которые легко можно оборонять…
У Хлебникова было письмо из английского Военного министерства к генералу Окинлеку. Он разыскал его неподалеку от Тобрука. Положение союзников было критическим, фашисты раскидали их оборону,но Тобрук еще держался.
В Тобруке наши танкисты застали полный хаос. За старшего там был генерал Клоппер, который склонялся к тому, чтобы сдать крепость. Клоппер покинул Тобрук, и старшим по званию оказался Хлебников. Он разыскал соотечественников, которые были сведены в одну роту в составе Колдстримского полка. Командование обороной крепости было в руках у Хлебникова. Он понимал, что ему нужно задержать фашистов хотя бы на пару дней, чтобы дать возможность основным войскам отойти к Эль - Аламейну. Эта задача была выполнена,к сожалению, с большими потерями
На третью ночь группа защитников Тобрука во главе с Хлебниковым вырвалась из крепости под прикрытием артиллерийского огня. Они направили все вооружение к оазису Джарабуб. Там оказался гарнизон немцев, после короткого боя, который занял отряд Хлебникова. После небольшого отдыха отряд двинулся на северо-восток, где на пятую ночь отряд наскочил на тылы итальянской дивизии. Бой был недолгим, но кровавым. Отряд Хлебникова к утру вышел к Эль-Аламейну, в расположение индийской дивизии.
Индийцы встретили отряд восторженно и сообщили, что в Каир по пути в Москву прилетел Черчилль. Хлебников отправился к Окинлеку, но на пост командования 8-й армией был назначен Монтгомери.
В дальнейший бой Хлебникова не пустили, его приставали к штабу танковой дивизии, а его товарищи – танкисты влились в ряды защитников Эль – Аламейна.
Жизнь Хлебникова обрывается от расстрела вражеским самолетом. «Падая побледневшим лицом на север, Хлебников выбросил руки вперед, словно стараясь дотянуться до Родины. Горячий ветер из Сахары старательно принялся заносить тело песком и к утру насыпал ним неуютный могильный холмик.» (стр.54)
Мемориал Эль-Аламейн
Не все – по возрасту или состоянию здоровья- могли надеть военную форму. Но равнодушных среди русских эмигрантов не было. «они боролись за победу на стороне союзников, других искреннее желание избавить страну от коммунистического ига привело к тяжелому заблуждению – сотрудничеству к немецкими войсками.» (стр.72)
Надгробные плиты стоят шеренгами, будто солдаты в строю. Могилы разделены на сектора-батальоны поперечными дорожками. У входа на кладбище- колоннада-кенотаф, увенчанный огромным каменным крестом. Справочная книга, где в алфавитном порядке расположены 11 945 имен тех, кто в разное время погиб в Северной Африке и неизвестно где похоронен. Фамилии этих людей выбиты на стенах колоннады.
«Когда бродишь по кладбищу союзников в Эль-Аламейне, то понимаешь, почему та война называлась мировой. На надгробных плитах- не только английские, но и французские, польские, чешские, индийские, еврейские имена…Представители более двух десятков стран разных континентов участвовали в этом сражении. А что же наши соотечественники?» (стр. 55)
Каждый год в конце октября у мемориалов в Эль-Аламейне собираются ветераны, чтобы отметить очередную годовщину сражения.
На французском военном кладбище, именуемое как « Военный некрополь Гамарт» русских имен на надгробных камнях добрый десяток. Николай Нанков, погиб 9мая 1943 года. Вячеслав Трофимов, 11 января 1943 года. Сергей Попов, 12 января 1943 года. Павел Замешаев, 4 мая 1943 года. Кирилл Федоров, 1 июня 1943 года.
Дорога в Сахару
Александр Николаевич Рубакин, во время Первой мировой войны служил врачом во французской армии, а после Октябрьской революции 1917 года вернулся в Россию.
Вторая мировая война заставила Александра Рубакина в Париже. Услышав о вторжении фашистских войск на территорию СССР, Рубакин в тот же день бежал из Парижа на юг, в город Виши, где находилось праительство французских коллаборационистов во главе с маршалом Петеном. Но это не спасло его от ареста, правительство Петена отдало приказ об интегрировании всех русских, включая эмигрантов.
В лагере в Верне Рубакин провел почти пол года. 10 декабря 1941 года его в составе 75 человек отправили пароходом в столицу Алжира, а от туда на узкоколейке – в маленький городок Джельфа.
Лагерь Джельфа
Лагерь в Джельфе официально именовался «концлагерем для политических интегрированных». Комендантом был французский офицер по фамилии Кабош.
«Расположенный на склоне холма, лицом к северу, открытый холодным ветрам, лагерь имел форму огромного прямоугольника, обнесенного тремя рядами колючей проволоки, - пишет Александр Рубакин. – Вдоль проволоки стояли жалкие соломенные шалаши, у которых несли охрану закутанные в бурнусы арабы. В каждом углу с особой башенки на лагерь глядело дуло пулемета.
Скользкая, глинистая дорога пересекала лагерь, и по обе стороны от нее белели остроконечные грязные белые палатки. В другом конце лагеря высились два длинных барака, один уже готовый, другой с неоконченной стеной и без крыши. Бараки были из необожженных оштукатуренных кирпичей. В самом конце лагеря было небольшое пространство, огороженное колючей проволокой, где стояло семь палаток. Вход сюда был через ворота, запиравшиеся на замок. Туда то нас и повели.
Это был так называемый «специальный лагерь», куда сажали на некоторое время всех вновь прибывающих.
Это были палатки на шесть человек, военного образца. Нас было десять. Пол в палатке земляной, между дырявыми краями палатки светились щели, оттуда дул ветер. Вся палатка держалась на центральной мачте, поставленной на камни и не прикрепленной к земле. В палатках не было ни циновок, ни соломы. Пришлось разостлать одеяло на сырой земле.» (стр. 100)
В темные зимние ночи порывы ветра вырывали колышки, к которым привязывалась палатка. От леденящего ветра они просыпались. Сквозь дыры в палатку проникал снег и дождь. Бывало даже что люди просыпались занесенные снегом. В палатках не было не освещения, не отопления. От хронического голодания и холода, многие страдали полиуремией и поносом. Чтоб выйти из палатки, людям приходилось предупреждать об этом охранника – араба и получить у него разрешение.
День начинался в семь утра, с проверки. Кабош заставлял всех работать на него. Метод был прост: отказавшимся, включая Рубакина, стали давать только воду, в которой плавала кожура от бобов. Люди голодали и были вынуждены уступить коменданту лагеря.
К весне 1942 года в лагере закончили строительство бараков и переселили туда заключенных. Но от этого людям лучше не стало. Крыши протекали, окна забили, оставив лишь маленькие щелочки для света. Внутри в два этажа были сделаны нары из необструганных досок. Земляной пол в сухую погоду покрывался пылью а во время дождя там была грязь.
За малейшие проступки, такие как: доставка продуктов в лагерь, разведение огня, опоздание на проверку- сажали в тюрьму. В тюрьме поперебывала половина лагеря, в том числе и Рубакин. В тюрьме Рубакин провел 17 дней. Перед отправкой в тюрьму людей обыскивали, отбирали все вещи – курить, писать, читать было запрещено. Обычно зимой людей на 3-4 день из тюрьмы отправляли в госпиталь.
С первых дней заключения Рубакин вел дневник, который писать было не легко: приходилось прятать от начальства, обыска, от шпионов. Писать приходилось сидя на полу.
Небольшие выписки из дневника:
«9 декабря 1942 года. Зима началась. Весь день и всю ночь дует ветер. Еда ухудшается.
22 декабря. Из тюрьмы вернулось двое арестованных – совершенно больные. Их отпустил врач даже не осмотрев. Кабош встретил на дороге одного молодого испанца, дал ему за что-то пощечину и послал в тюрьму…» (стр. 104)
« 11 января. Кабош свирепствует. Вывесил объявление, запрещающее приближаться к проволоке ближе, чем на 6 метров, а за «саботаж» внутри лагеря вводит суровые наказания. Дело в том, что мы спилили на топливо несколько столбов, на которых подвешена проволока…
Радостные новости из СССР: освобождены Георгиевск, Минеральные Воды. Вот откуда придет наше спасение..» (стр. 105)
«11 апреля. Нам разрешили ходить в город за покупками. Хлебный паек увеличен до 400 граммов в день…» (стр.109)
Последние сутки своего пребывания в неволе Рубакин описывает следующим образом. «Я шел, как во сне, глупо улыбаясь. Потом вернулся в город, купил вина, соленой рыбы и понес все это в Кафарелли. Часовые –арабы изумленно на меня посмотрели- я шел без стражи. В Кафарелли все наши товарищи уже знали о моем освобождении и чуть не раздавили в объятиях.
Годы лагерной жизни кончились. В эту ночь я заснул только на рассвете…»(стр. 110)
Заключение
Когда речь заходит о войне, то прежде всего поражают ее масштабы. Четыре года кровопролитных боев, страшные разрушения, почти 30 миллионов погибших…
Не было в Советском Союзе человека, которого бы война обошла стороной. Так или иначе, она затронула каждого. Все семьи потеряли своего близкого человека, ушедшего в Северную Африку так и не вернувшись от туда.
Пожалуй, как и всякая война, война в Северной Африке была тяжелой как для мирного человека, так и для инициаторов войны.
Такие авторы книг, как Владимир Беляков, стараются описать события так, чтобы мы прониклись в их полное содержание, почувствовали всю обстановку ситуации. Ему потребовалось четверть века кропотливой работы, для написания этой книги. Занимаясь поисками информации о наших соотечественниках, оказавшихся по воле судьбы в Северной Африке в годы жесточайшей в истории войны, Владимир Беляков обращался ко многим источникам разных стран. Он хватался за каждый шанс, с надеждой на то, что нашел ниточку, ведущую к успешному найденному источнику.
Его труд не прошел даром. Описывая все события войны, мы как будто переживаем всю сущность ужаса, прошедшую через столько судеб. Сколько потратилось сил и мужества, чтобы отстоять свою честь, честь своей страны.
Беляков обращает внимания и на то, в особенности, что Великая Отечественная война была хоть и главной, но частью Второй мировой войны. Военные действия проходили параллельно на нескольких фронтах, на разных континентах. И теперь мы можем видеть доказательства, что наши соотечественники были в Северной Африке в годы Второй мировой войны. Кто – то сражался с фашизмом, а кто – то рассчитывал на выход из плена, чтобы вернуться на родину.
Все это нам дает картину происходящего Второй мировой войну, весь не легкий путь к победе.