РефератыИсторияСеСербские земли в VII-середине XIV века

Сербские земли в VII-середине XIV века

Сербские земли в VII - середине XIV в.


План


1. Складывание сербской государственности


2. Возникновение и история государства Неманичей (вторая половина XII — первая половина XIV в.)


3. Сербия в период правления Стефана Душана


4. Распад Сербского царства. Начало османской экспансии на Балканах


5. Положение сербского народа под властью османской империи


6. Культура сербского народа


1. Складывание сербской государственности


Судя по сообщениям императора Константина Багрянородного (сер. X в.), сербы появились в VII в. на землях Балканского полуострова (континентальная часть), заняв территорию нынешней Сербии и Черногории (южная часть Далматинского побережья). Константин называет сербами также обитателей Неретвлянской области (Пагания), Требинья (Травуния) и Захумья (Хум) — территорий, впоследствии вошедших в состав Хорватии и Боснии.


Сербские, хорватские, словенские земли в период Раннего Средневековья


1 - границы отдельных словенских земель; 2 — границы хорватского государства в X в.; 3 - границы отдельных сербских областей в X в.; 4 — границы Дуклянского королевства во второй половине XI в.; 5 — названия областей


Упоминание об одном сербском племени встречается также в «Анналах королевства франков»: это племя примкнуло к восстанию Людевита Посавского в начале IX в.


Как проходил процесс христианизации сербов, судить трудно, ибо наш основной источник, Константин Багрянородный, почти не уделил этому вопросу внимания, отметив только, что крещение совершилось при императоре Ираклии (первая половина VII в.), а епископы и пресвитеры были приглашены из Рима. Несомненно, этот процесс был длительным. Во всяком случае последствия «великой схизмы» 1054 г. не ознаменовались тут столь драматичными событиями, как в других регионах Европы. Главным оплотом православия была Рашка, которая и стала в начале XIII в. центром образования независимого государства, объединившего все земли с сербским населением.


Следующий этап в истории Сербии, получивший весьма подробное освещение у Константина, охватывает период с середины IX по середину X в.


По-видимому, сербы приняли участие в том антивизантийском движении, которое завершилось в правление Василия I Македонянина установлением архонтов и передачей славянским правителям права на взимание пакта с далматинских городов: в частности, один сербский князь получил такое право якобы в отношении Раусия (Дубровник).


Основное внимание византийского автора занимали, однако, события, связанные с усилением Первого Болгарского царства, которое со времени Бориса I распространило свою власть на македонские земли, включенные впоследствии в состав Сербии.


К середине IX в. наметился острый конфликт между Византией и Болгарией. Борьба шла за гегемонию на Балканском полуострове, и особенно обострилось соперничество из-за континентальных сербских земель, так называемой Рашки.


Не случайно Константин Багрянородный в своем сочинении особое внимание уделил сербам (пять глав, из которых самая обширная отведена истории Рашки). В историографии высказывается мнение, что автор помимо прочих источников располагал некоей сербской летописью. Это и позволило ему написать главу, из которой вырисовывается генеалогическое древо первой известной в истории династии, правившей Рашкой на протяжении ста лет — с середины IX по середину X в. Это мнение не подтверждается убедительными аргументами, но описание политической ситуации, составленное в качестве руководства для престолонаследника, исключает подозрения в недостоверности фактических сведений (иное дело, что Константин проявил тенденциозность, стремясь преуменьшить болгарское и преувеличить византийское влияние на ход событий).


Властимир условно считается основателем первой рашкской династии. Хотя Константин и называет имена его предшественников, но не сообщает о них конкретных сведений.


В правление Властимира и его троих сыновей, разделивших между собой страну (по словам Константина), сербы дважды отразили поход болгар (вначале — войск хана Пресиана, затем — Бориса). В результате последнего столкновения был заключен договор, условия которого подробно описаны Константином (за этим последовал неудачный болгарский поход в Хорватию). Однако между братья ми началась борьба, и вышедший победителем Мунтимир отослал пленных братьев в Болгарию. Перед кончиной князь передал престол одному из своих сыновей — Прибиславу, но уже через год (в 893 или 894 г.) тот был свергнут двоюродным братом, явившимся из Хорватии.


Новый князь, Петр Гойникович, правил более двадцати лет. Он был современником болгарского царя Симеона, с которым некоторое время поддерживал мирные отношения и даже «покумился ». Ему удалось отразить две попытки двоюродных братьев (Брана из Хорватии и Клонимира из Болгарии) завладеть престолом. Конец правления Петра связан со знаменательными событиями. Прежде всего, приблизительно в это время наступил кульминационный момент политического возвышения Болгарии — знаменитая битва при Ахелое (917). Этим воспользовался некий архонт Михаил – пред ставитель знатного сербского рода (Константин Багрянородный называет его «патрикием» и наделяет еще одним из византийских титулов, весьма высоких). Правивший приморской областью За хумье, он «возревновал» к Петру и донес царю Симеону, будто рашкский князь вступил в контакт с Византией. Симеон предпринял поход, в результате которого Петр был захвачен в плен, где и скончался, а князем сделался его племянник Павел.


С этого времени наступил период смут, когда Византия и Болгария по очереди пытались утвердить на рашкском престоле своего ставленника. В конце концов на сцене появился Часлав Клонимирович. Сперва он выступал как болгарская креатура, однако после кончины Симеона в 927 «г. сумел достичь независимого положении и примерно четверть века правил сербскими и боснийскими землями. Константин Багрянородный отзывается о нем сдержанно, но не отрицательно и, подытоживая свое повествование о рашкских сербах, не упускает случая заявить, что они якобы никогда не зависели от болгарского архонта, но были «рабами императора ромеев».


С середины 960-х гг. наступает новый этап в истории сербских земель. После кончины Часлава его держава распалась, и входив шие в ее состав территории оказались на несколько десятилетий под властью царя Самуила, который распространил свое владычество вплоть до Адриатического побережья. Именно поэтому неко торые историки для обозначения возникшего государства исполь зуют название Самуилова держава.


Самуил объединил под своей властью почти все земли, которы ми владела Болгария при царе Симеоне (кроме Северной Фракии), также Фессалию (на юге), Рашку и приморские сербские земли. Последние, однако, пользовались большой самостоятельностью.


После трагического исхода битвы при Беласице и кончины Самуила все его владения оказались в составе Византийской империи (1018). С той поры центр политической жизни серб ских земель на время перемещается в приморские области, т.е. на территорию нынешней Черногории, носившей тогда название Дукля или Зета.


Уже в результате антивизантийского восстания под пред водительством Петра Деляна (1040) дуклянский правитель по лучил возможность несколько эмансипироваться, а ко време ни второго крупного восстания (1072 г. под предводительством Георгия Войтеха) дуклянский князь Михаил приобрел такой политический вес, что повстанцы просили его помощи, како вая и была оказана. Византийский историк, писавший об этих событиях, расценил их как попытку народа сербов покорить болгар. Основным очагом обоих восстаний стала македонская территория. Восстание 1072 г. потерпело поражение, но Ми хаилу удалось освободить из плена своего сына Константина Бодина, который со своим отрядом воевал на стороне восстав ших и даже был провозглашен их царем. После кончины отца Константин Бодин наследовал дуклянский престол.


В 1077 г. князь Михаил получил от папы Григория VII право на королевский титул. Отсюда ведет начало история Дуклянс кого королевства (или Зетской державы). Следует отметить, что политика Григория VII в отношении славянских стран отличалась особой активностью: с его именем связано признание королевских титулов за тремя монархами — Димитрием-Звоними ром, Болеславом II (польским) и Михаилом Зетским.


После кончины Бодина (ок. 1101), на время объединившего под своей властью приморские и континентальные сербские земли, Зетская держава распалась и входившие в ее состав земли вновь сделались добычей Византийской империи.


2. Возникиовение и история государства Неманичей (вторая половина XII — первая половина XIV в.)


сербский османская империя


С конца XII в. наметился новый этап в развитии международных отношений на Балканском полуострове, связанный с падением влияния Византийской империи и возникновением независимых южнос лавянских государств.


Около 1190 г. ослаблением Византии воспользовался рашкский великий жупан Стефан Неманя, добившийся полного суверенитета и заложивший основу новой династии Неманичей.


Историю возвышения Неманичей и правления родоначальника династии можно свести к следующим моментам: 1) конец 60-х — начало 70-х гг. XII в.: заняв великожупанский трон вопреки воле византийского императора и сместив при этом своего старшего брата, Неманя сумел все же примириться с Византией (1172); 2) начало 1180-х гг.: спустя 10 лет жупан выступает против императора, присоединяя (с венгерской помощью) земли в районе городов Ниш и Средец, а также Зету, где правителем стал его старший сын Вукан, который унаследовал по старой традиции королевский титул, однако в 1186 г. при попытке завладеть Дубровником Неманя потерпел неудачу; 3) конец 1180-х — 1190-е гг.: кульминация политического возвышения и удаление Стефана в монастырь под именем Симеон. Обстоятельством, стимулировавшим особую активность Немани в начале этого периода, явилось затруднительное положение Византии в связи с III крестовым походом (жупан пытался даже вступить в союз с одним из его предводителей — Фридрихом Барбароссой), а результатом этой активности стал крупный политический успех — завоевание независимости (несмотря на военное поражение на р. Мораве).


В 1196 г. Неманя отрекся от престола в пользу среднего сына Стефана и вскоре отправился на Афон, в русскую обитель св. Пантелеймона, где в то время пребывал его младший сын Савва (мирское имя — Растко). Спустя два года благодаря совместным усилиям отца и сына на Святой Горе возник первый сербский монастырь — знаменитый впоследствии Хиландар.


С именем Стефана (1196-1227), наследовавшего великожупанский титул, связан очередной этап возвышения молодого государства — возникновение Сербского королевства, на полтора столетия объединившего в своем составе континентальные и приморские земли, а впоследствии даже македонские и греческие. Стефану Первовенчанному (под таким именем он большей частью фигурирует в историографии) понадобилось при этом сломить упорное сопротивление дуклянских королей, и прежде всего брата Вукана. В этом ему оказал поддержку Савва, выступавший в качестве сторонника «рашкской концепции»; для придания веса притязаниям Стефана на новый титул было, в частности, осуществлено перенесение мо­щей св. Симеона (Стефана Немани) в Студеницкий монастырь, на территорию Рашки. Этот акт состоялся в 1208 г., а в 1217 г. последовала коронация Стефана. В 1219 г. произошло еще одно важное событие: провозглашение автокефальной Сербской архиепископии с кафедрой в монастыре Жича. Первым главой новой архиепископии стал Савва.


В этой связи следует отметить, что в это время на периферии державы Неманичей уже существовало два крупных церковных центра: архиепископия в приморском г. Бар, основанная в конце XI в., и Охридская патриархия, низведенная во времена византийского господства до ранга автокефальной церкви, однако сохранившая значительное влияние не только в Македонии, но и в Сербии. Барские архиепископы проводили политику Римско-католической церкви, охридские митрополиты действовали в интересах Константинополя. Соперничество духовных владык давало себя знать в правление Неманичей, поскольку и Рим, и Константинополь желали упрочить свои позиции в сербских землях, что, правда, не привело к слишком острым конфликтам.


Стефан I, который приобрел корону с санкции папы Гонория III, не изменяя православной ориентации, стремился поддерживать контакт с католическим миром. Об этом свидетельствует его брак с внучкой венецианского дожа Энрико Дандоло, известного политика своего времени, с именем которого неразрывно связана история IV крестового похода, оказавшего столь важное влияние на историю южных славян (напомним, что в этот период и болгарский царь вел с Римом переговоры о заключении унии). Савва также умел ладить с западными соседями.


После кончины Стефана (1227) в Сербии на время наступил период ослабления центральной власти. Два его ближайших наследника оказались в зависимости сначала от эпирского деспота, а затем — после битвы при Клокотнице 1230 г. — от болгарского царя Ивана Асеня II (в этот период особую активность развил Охридс-кий архиепископ).


С середины XIII в. наметился новый политический подъем, связанный с правлением Уроша I Великого и его преемников. Урош сумел восстановить независимость государства, а его наследники,


Драгутин и Милутин, правившие с 1276 по 1321 г., добились значительного территориального расширения. Первый в качестве венгерского ленника приобрел область Белграда (утраченную в 1316 г. после его кончины), второй, женатый на византийской принцессе, — македонские земли с городами Призрен и Скопье. Наконец, совместными усилиями братья захватили Браничевскую область, входившую ранее в состав Болгарского царства. Отрицательным моментом для этого периода стала утрата области Хум (Захумье), захваченной боснийским баном Степаном Котроманичем и доставшейся впоследствии венгерскому королю Карлу II Роберту.


Наследник Милутина, Стефан Дечанский (получивший такое название от основанного им монастыря в Дечанах, где он и был погребен), вошел в сербскую историю как одна из самых загадочных и трагических фигур. В молодости, будучи обвинен в заговоре против отца, он был якобы ослеплен, а затем чудесным образом прозрел и в течение 10 лет правил страной. Правление его завершилось победой над болгарскими войсками в битве при Вельбужде (1330), а затем наступил роковой конец: его сын, Стефан Душан, который, по мнению историков, отличился в упомянутом сражении, сверг отца с престола и лишил его жизни. Легенда об «удушении короля Дечанского» стала одним из характерных сюжетов сербского фольклора и была воспринята частью историков, изображавших Душана коварным убийцей.


Оценка Душана как политического деятеля в литературе однозначна: он — выдающаяся личность, талантливый полководец и дипломат, к тому же — законодатель, с именем которого связано издание одного из самых замечательных юридических памятников славянского Средневековья — знаменитого Законника.


Основные факты, связанные с внешней политикой Душана, позволяют сделать следующие выводы: 1) главным направлением в его деятельности стала борьба с Византией за гегемонию на Балканском полуострове, увенчавшаяся блестящим успехом, — к концу правления Душана южная граница сербского государства дошла почти до Пелопоннеса, охватив все македонские, албанские и отчасти греческие земли (Эпир, Фессалия, Акарнания); 2) имели место попытки, правда, неудачные, возвратить Хум; 3) отношения с болгарским царством после женитьбы Душана на сестре болгарского царя Ивана-Александра оставались добрососедскими.


В конце 1345 г. в Скопье состоялся сабор, где Душан провозгласил себя царем сербов и греков, а в следующем году на Пасху было провозглашено учреждение сербской патриархии (с благословения тырновского и охридского владык, а также представителя Святой Горы).


3. Сербия в период правления Стефана Душана


Завершающим торжественным аккордом правления Душана стало принятие упомянутого Законника, утвержденного саборами 1349 и 1354 гг.


Хотя территориальные приобретения к концу 1340-х гг. уже завершились, Душан не оставлял планов дальнейшей экспансии, нацеливаясь на Константинополь, однако преждевременная кончина в 1355 г. помешала осуществлению его замыслов.


Общие для большинства европейских стран закономерности общественного развития в XIII — середине XIV в. характерны и для Сербии, хотя здесь отчетливо проступают специфические черты.


Рассматриваемый период ознаменовался в Сербии ростом числа юридических памятников. Во-первых, это так называемые «хрисовулы» (греческий термин, аналогичный лат. bulla aurea «грамота с золотой печатью»), содержащие пожалование привилегий духовенству и светской знати. Старейшие из этих грамот датируются концом XII — началом XIII в. Известные современным историкам хрисовулы содержат почти исключительно привилегии монастырям; отсутствуют фундационные грамоты в пользу городов, что вряд ли можно объяснить только их плохой сохранностью. Основанием для сомнения служит и анализ Законника, где встречаются упоминания о выдаче хрисовулов на земельные владения светским господам, но нет ни одного упоминания о фундационных грамотах.


Из самого текста Законника явствует, что его составление относится к периоду 1349-1354 гг. Как видно из преамбулы, первая часть Законника была утверждена сабором в Скопье; в качестве его участников (т.е. составителей Законника) названы представители духовенства во главе с патриархом и так называемая «властела малая и великая» во главе с царем.


Термин «властела» (или «властели»), сам по себе достаточно выразительный, встречается и в более ранних сербских источниках, в том числе в одном хрисовуле первой половины XIII в., где представители властелы противопоставляются в качестве высшего слоя общества «прочим войникам» и «убогим людям». Отсюда видно, что одной из обязанностей «властелина» была военная служба. Законник существенно дополняет характеристику, указывая на участие властелы в управлении государством и другие признаки принадлежности к высшей части благородного сословия (термин «властела» употребляется также хорватской историографией в значений, аналогичном понятию nobiles).


Таким образом, из введения к Законнику следует, что к середине XIV в. в Сербии уже сложилась сословная монархия. Царь выступает здесь только как первый среди равных по отношению к властеле, облеченной законодательными правами, и это впечатление еще более усиливается при анализе последующих статей, в частности 171-й, которая прямо указывает на зависимость царской власти от законов, установленных сабором. Правда, считается, что эта статья была внесена в Законник уже при преемнике Душана, когда его (Душаново) царство практически распалось, но несомненно, что основы зависимости царской власти от постановлений сословно-представительного органа были заложены уже в предшествующий период.


За преамбулой в Законнике следуют статьи, определяющие правовое положение двух первых сословий государства — духовенства и властелы. Из них видно, что упомянутые сословия имели особые налоговые льготы, а властела к тому же обладала широкими наследственными правами на владения, пожалованные царем (в качестве основного объекта пожалований фигурирует жупа — основная административно-территориальная единица государства).


Следовательно, интенсивное развитие иммунитета и оформление властельского сословия, обладающего монополией на политическую деятельность, идут синхронно.


Для обозначения низшего слоя в Законнике употребляется термин «люди» и нормируется правовое положение этого сословия. Правда, наряду с этим употребляются и особые термины, заимствованные из византийского лексикона, как то: «парики» (в хрисовулах) и «меропхи»; заметное место в сербском обществе рассматриваемого периода занимали также «влахи» — потомки романизированного дославянского населения, основным занятием которых было кочевое скотоводство; наконец, еще два термина обозначали особые категории населения, исключенные из состава высшего сословия, — отроки и себры, о которых будет сказано ниже.


В Сербии существовали две принципиально различные категории собственности — баштаны: баштина властельская, или свободная, и баштина людей-землян. Определению статуса свободной баштаны отведены восемь статей Законника, следующих одна за другой в его начальной части (ст. 39-46). Из них явствует, что такая баштина была не только наследственной, но и свободно отчуждаемой; обязанности, вытекавшие из обладания ею, сводились к несению военной службы и уплате в казну «царского дохода», который, судя по одной из последних статей второй части Законника, мог носить натуральный или денежный характер. Налог обязан был платить всякий человек, т.е. крестьянин, а ответственность за его поступление возлагалась на властелина. Царь жаловал властеле в баштину села или, как уже говорилось, целые жупы. Кроме того, существовала особая категория лично-зависимого населения — вышеупомянутые отроки, которые находились в вечной баштине господина.


Баштину низшего разряда (владельцами которой часто выступают люди-земляне) составляли земельные участки (нивы и виноградники), обложенные повинностями в пользу как царской казны, так и властелина (ст. 174). Владелец такой баштины мог отчуждать ее лишь при соблюдении определенного условия с тем, чтобы не пострадали интересы господина, т.е. новый владелец должен был взять на себя обязанности работника.


Особое место в Законнике занимает статья 68, регламентирующая в общегосударственном масштабе повинности и платежи меропхов, которые, видимо, во времена Душана составляли основную категорию сельского населения Сербии. В статье речь идет о некоторой сравнительно узкой прослойке крестьян, проживавших в имениях так называемых «прониаров». «Прония» представляла собой (в Сербии, как и в Болгарии или в Византии) такую категорию условной собственности, которую (в отличие от баштины) нельзя было свободно отчуждать. Следовательно, возникает вопрос: существовали ли подобные ограничения норм эксплуатации в отношении баштин? Из статьи 139 второй части Законника следует, что установленные нормы, распространялись на имения не только властельские, но также церковные и царские, причем по поводу нарушения этих норм меропх мог тягаться с господином — будь то царь и царица, церковь или властелин. Более того, статья 67 наводит на мысль о том, что существовали известные нормы эксплуатации и в отношении отроков.


Итак, регламентация платежей и служб, в той или иной форме имевшая место во всех странах позднесредневековой Европы, в Сербии носит особенно ярко выраженный характер.


Еще более существенна другая особенность социально-экономических отношений в сербском обществе. Это необычайно высокая для той поры норма отработочных повинностей: согласно статье 68 два дня еженедельно, не считая особо оговоренной «замани-цы», коллективных работ на сенокосе и винограднике. Помимо Законника та же норма указана в хрисовуле, выданном Душаном Архангельскому монастырю примерно в то же время.


Известно, что подобная структура рент (высокий удельный вес барщины) непременно подразумевает существование личной зависимости крестьян. Пример Сербии подтверждает это. Законник не только не отменял категории отроков, но и санкционировал прикрепление к земле меропхов: статья 201 (заключительная) назначала жестокое телесное наказание для беглых (характерно, однако, что властелин не имел прав на экономические санкции).


По-видимому, такая ярко выраженная специфика была обусловлена отставанием в развитии городской жизни. В Законнике, правда, имеются статьи о городах и вообще о населении, занятом в неаграрных отраслях экономики, но они столь малочисленны, что не позволяют делать определенных выводов. Речь в них идет о гарантиях безопасности купцов, проезжающих по территории царства (весьма вероятно — иностранных), о так называемых «саксах» («саси»), выходцах

из немецких земель, занимавшихся разработкой богатых рудных запасов Сербии (всего одна статья), и, наконец, о греческих городах, которые были захвачены царем и получили от него подтверждение прежних хрисовулов. Вдобавок известны грамоты приморским городам (Котор, Будва), которые в XIV в. оказались в составе сербского государства, но они содержат весьма скупую информацию об их экономическом облике.


В таких условиях крестьянскому хозяйству нелегко было установить связь с рынком. Можно только строить предположения, где находила сбыт продукция, производимая в господском хозяйстве.


В заключение остановимся еще на одной сложной проблеме — положении так называемых «себров». В историографии нет единого мнения относительно этой категории населения. Одни считают, что термин «себры» обозначает всю массу населения страны, не принадлежащую к высшим сословиям, другие, — что себры представляли собой так называемое «свободное крестьянство». Однако при такой трактовке понятие «свободней» не расшифровано— имеется ли в виду личная свобода или гражданское полноправие? В этой связи особое значение приобретает статья Законника «О саборе (или сборе) себров». Обычно она трактуется как запрещение нелегальных крестьянских сходок, где мужики могли строить козни против господ, а также как свидетельство борьбы широких народных масс за улучшение своего положения.


Возможна и другая ее интерпретация, а именно: ко времени издания Законника сохранилась все же некая особая категория населения, выделявшаяся из основной массы (меропхи, отроки и др.), которая упорно пыталась отстаивать право на участие в политической (законодательной) деятельности. Основанием служит анализ других статей Законника (их всего семь), также содержащих упоминания о себрах, относящихся к области как уголовного, так и процессуального права. Первая категория статей проводит резкое разграничение в мерах наказания за правонарушения (оскорбление личной чести, еретическая проповедь), что касается второй, то тут особо выделяется статья «О дворянах» (106-я). В ней противопоставляются лица, состоящие на службе при дворе властелина — себры и так называемые «прониаровичи», т.е. сыновья прониаров; применительно к себру, совершившему правонарушение, действовала средневековая система ордалий («испытание котлом»), а прониаровича оправдывала присяга «отцовой дружины» (т.е. лиц, занимавших то же сословное положение, что и прониар). Таким образом, создается впечатление, что себр в отличие от меропха или отрока мог выполнять особые обязанности, исключавшие его причисление к обычному крестьянскому сословию.


4. Распад Сербского царства. Начало османской экспансии на Балканах


В правление сына Душана, царя Уроша, держава Неманичей фактически распадается на ряд владений, правители которых перестают считаться с центральной властью и ведут междоусобную борьбу, составляя различные коалиции и перекраивая границы. Уже в 60-х гг. отделились Эпир и Македония. В Эпире обосновался Душанов брат с титулом царя сербов, греков и всея Албании, а в Македонии, оттеснив Душанову вдову (сестру болгарского царя), власть захватили братья Мрнявчевичи: король Вукашин и деспот Углеша. Одновременно происходит возвышение рода Балшичей в Зете, а в центральных областях — жупана Николы Алтомановича и князя Лазаря Хребеляновича.


В 1369 г. Никола и Лазарь совместными усилиями предприняли попытку лишить власти Мрнявчевичей (сражение состоялось на Косовом поле), которая, однако, не увенчалась успехом — король и деспот сохранили свои позиции.


Ослабление Сербского царства пришлось на время, когда на Балканском полуострове появились османы. Овладев Фракией, они стали угрожать владениям братьев Мрнявчевичей. В 1371 г. разыгралось одно из решающих событий на Балканском полуострове — битва на р. Марице, где войска Мрнявчевичей потерпели поражение, а оба брата погибли. Политическим итогом битвы явился раздел македонских земель между сербскими и греческими магнатами и признание наследником Вукашина, королем Марко, вассальной зависимости от султана.


После гибели Мрнявчевичей на политической арене Сербии главными действующими лицами становятся Никола Алтоманович и князь Лазарь, которые из союзников превращаются в соперников.


Лазарь одержал решающую победу в 1373 г. и превратился в самого богатого из сербских правителей, поскольку под его контролем оказались крупнейшие центры горного дела средневековой Сербии — Ново-Брдо и Рудник. Правда, первое время сербский князь вынужден был считаться с притязаниями венгерского короля, признавая вассальную зависимость от Лайоша I, однако после кончины последнего вполне освободился. Лазарь сосредоточил в своих руках власть над землями в северной и центральной частях страны и поддерживал мирные отношения с правителями южных (Вук Бранкович) и приморских областей.


В 1386 г. князь Лазарь и боснийский король Твртко совместными усилиями нанесли туркам серьезное поражение, однако успех оказался непрочным.


15 июня 1389 (день св. Вида) разыгралась великая битва на Косовом поле. Сербские войска выступили под предводительством князя Лазаря и, несмотря на проявленный героизм (в историю вошел подвиг одного из сербских воинов, который, жертвуя жизнью, проник в ставку врага и заколол султана Мурада), понесли жестокое поражение, а Лазарь был захвачен в плен и казнен.


После Косова несовершеннолетний наследник Лазаря Стефан вынужден был признать вассальную зависимость от султана.


В рядах османских войск при Никополе по долгу вассала сражался Стефан Лазаревич, причем, судя по воспоминаниям одного из участников крестового похода, именно умелые действия «герцога Сербии» в критический момент спасли турок от поражения. Однако после жестокого поражения султана Баязида в 1402 г. при Анкаре от войск Тамерлана (которое в конечном счете стоило головы самому султану) Стефан смог освободиться от турецкого сюзерена. Сперва он предпочел принять от византийского императора титул деспота — отсюда ведет свое начало краткая, но яркая история Сербской деспотовины, а затем обратился к покровительству венгерского короля Сигизмунда, от которого приобрел на время своего пребывания у власти область Белграда.


Первая четверть XV в., когда Сербией правил деспот Стефан, вошла в историю страны (несмотря на крайне сложную внешнеполитическую обстановку) как время довольно значительных успехов в развитии ее экономики и культуры. С именем Стефана Лазаревича, связано, в частности, издание законодательных памятников, регламентирующих развитие неаграрных областей экономики («Закон о рудниках» и «Закон Ново-Брда»).


Стефан скончался в 1427 г., завещав престол Юрию (Джюрджу) Бранковичу, наследнику Вука, который в крайне неблагоприятных условиях правил деспотовиной в течение 30-ти лет. Уже к концу 1430-х гг. турки предприняли против него поход, вынудив бежать на время во владения венгерского короля. Это событие совпало с концом правления в Венгерском королевстве Сигизмунда и наступлением (после краткого правления Альберта Австрийского) междуцарствия, сопровождавшегося жестокой борьбой и завершившегося победой партии, поддерживавшей кандидатуру молодого польского короля Владислава Ягеллона. С его именем связана вторая (после Никополя) неудачная попытка венгерского короля задержать османскую экспансию — крестовый поход 1443—1444 гг., закончившийся злополучной битвой под Варной.


Поход начался успешно: 1 августа 1444 г. было заключено перемирие, обусловившее восстановление Сербской деспотовины; однако уже в конце следующего месяца оно было нарушено по инициативе папского легата. Разыгралось роковое сражение, результатом которого стал разгром христианских войск и гибель короля, а для Бранковича — признание вассальной зависимости от султана. Союз с Венгрией сменился конфликтом: деспот не только не оказал помощи Яношу Хуньяди (бывшему в то время фактическим правителем земель «Короны св. Стефана» и возглавившему поход, который вновь потерпел неудачу на Косовом поле в 1448 г.), но и некоторое время держал его под арестом, храня верность вассальной присяге. «Наградой» за верность стало то, что к концу правления деспот утратил почти все свои владения (это было время знаменитого Мехмеда Завоевателя, при котором пал Константинополь): в 1455 г. после стойкой обороны сдалось Ново-Брдо, а в 1459 г., уже после кончины деспота, турки завладели его бывшей резиденцией — нововыстроенной крепостью Смедерево. Этим фактически был положен конец существованию деспотовины.


5. Положение сербского народа под властью османской империи


О сербских городах до XVI в. мы располагаем весьма скудной информацией. Конкретные сведения о неаграрных отраслях экономики касаются почти исключительно горного дела, крупнейшим центром которого был г. Ново-Брдо, в начале XV в. (при Стефане Лазаревиче) получивший грамоту — единственный в своем роде образец развития городского права в Сербии (сохранился только начальный фрагмент). Одновременно был издан «Закон о рудниках». Наметившийся прогресс был прерван вследствие османской экспансии. Ново-Брдо не только пострадало в период военных действий, но и лишилось христианских жителей, вместо которых были поселены мусульмане. Хотя доходы от рудников составляли «султанский хас», горное дело по-прежнему оставалось в руках христиан, возможно, это были потомки тех выходцев из немецких земель, которых «Законник Стефана Душана» называл саксами. Но турецкое правительство не проявляло достаточной заботы о под­держании этой отрасли, и к концу рассматриваемого периода она утратила свое прежнее значение.


В новых условиях предпочтение оказывалось отраслям, отвечавшим потребностям военного времени и вкусам Востока, вследствие чего города вплоть до последних десятилетий XVII в. укрепляли свое положение. Наиболее значительные городские центры насчитывали по нескольку десятков тысяч жителей.


Из ремесел преимущественно развивались металлообрабатывающие (оружейное производство, изготовление домашней утвари, вероятно, ориентального образца), кожевенные (сербский город Ужице славился своим сафьяном) и производство некоторых видов текстильных изделий (например, вышитых подушек и занавесей из цветного полотна).


И все же значение того или иного города в основном зависело от состояния торговли. На этой основе успешно развивался Белград. Его роль как торгового центра стала особенно заметной после падения Буды и Темешвара (Тимишоары); в Белград переместилась дубровницкая колония из пришедшего в упадок Смедерева (объектами торговли были не только продукты ремесла и сельского хозяйства, но и церковные книги). Особенную активность в Белграде проявляли кроме дубровницких и венецианские торговцы.


Своеобразная ситуация сложилась в землях, вошедших в состав Османской империи, где в XVII в. интенсивно развивается процесс читлучения.


Термин «чифтлик», или «читлук», переводится как «баштина». Первоначально он означал крестьянское хозяйство, т.е. те самые поля и виноградники, о которых упоминает «Законник Стефана Душана» (владение ими было обусловлено выполнением определенных обязанностей, но с известной оговоркой: их можно было завещать или продать). В этом смысле права непосредственных производителей, в том числе христианской «райи», были шире, нежели права «спахиев» — представителей «рыцарского сословия». Владения последних, «спахилуки», представляли собой разновидность ленов, приносивших строго определенный доход в виде натуральных и денежных податей. В отличие от положения в средневековой Сербии на завоеванных территориях господская земля, как правило, отсутствовала, и барщины в пользу спахиев подданные не несли.


Вплоть до того времени, когда обозначились первые грозные признаки кризиса, связанного с падением политического и военного могущества империи, такое положение, видимо, удовлетворяло турецких господ, как «спахогланов», получавших свои налоговые квоты, так и янычар, составлявших пехотный корпус и оплачиваемых из казны. Когда же военные трофеи перестали быть надежным источником обогащения и повышение налогов начало подрывать экономические возможности крестьянского хозяйства, представители господствующего класса оказались вынужденными искать выход в повышении собственной хозяйственной активности.


Кто выступил инициатором переворота — спахии или янычары, — сказать трудно. В системе аграрных отношений Османской империи появляется новая фигура янычарского аги, узурпирующего крестьянские права и превращающегося в читлук-сахибию, который заводит собственное хозяйство, основанное на эксплуатации крестьян, обязанных барщиной. Подобный путь проделывали и сами спахии, вынуждая задолжавших подданных уступать им свои права на чифтлики, после чего земля обрабатывалась там трудами райи.


К концу XVIII в. фигура спахия, с бичом в руке надзирающего за полевыми работами, становится типичным явлением в сербском селе.


Однако в некоторых сельскохозяйственных отраслях инициатива оставалась в руках крестьян. Речь идет о животноводстве, и прежде всего — свиноводстве (что вполне объяснимо, поскольку мусульмане из религиозньсх соображений не могли заниматься этим прибыльным делом, равно как и производством ракии (водки), также пользовавшейся спросом на рынке).


В целом на территории Османской империи после войн первой половины XVIII в. христианское население оказалось в неблагоприятных условиях. Турецкая администрация издавала дискриминационные указы. Например, христианам было строго запрещено носить роскошные одеяния и использовать в своих нарядах определенные цвета. Они должны были выказывать знаки смирения в общении с мусульманами. В 1767 г. была ликвидирована православная патриархия Печа, а на следующий год та же участь постигла архиепископию Охрида. Все сербские земли оказались под юрисдикцией Константинопольского патриарха. С этого времени начинается процесс замены сербских епископов греческими.


С начала османского нашествия сербы переселялись на земли Австрийской монархии (ок. 70 тыс. человек в 1690 г. — Великое переселение сербов). В XVIII в. австрийское правительство сочло целесообразным выдать новым подданным «Привилегии», гарантирующие им некоторые автономные права. Формально речь шла о создании церковной организации во главе с митрополитом, но в условиях той эпохи, когда церкви еще принадлежало особое место в политической структуре общества, это подразумевало и наличие определенных политических прав. Последующие события показали, что сербские митрополиты играли значительную роль в событиях, связанных с политической борьбой.


С разрешения венского двора сербы могли созывать саборы, избиравшие митрополита. Эти органы были организованы по сословному принципу: в их деятельности принимали участие представители духовного, военного и так называемого «гражданского», или «поместного», сословий. На саборах обсуждалось внутреннее положение сербских общин, составлялись петиции, направляемые к императорскому двору в Вене, и разбирались жалобы сербского населения монархии Габсбургов. Часть сербских беженцев оказалась в свободных королевских городах, располагавших особыми привилегиями. Все права их жителей, равно как и права населения свободных военных общин, находившихся на австрийско-турецкой границе, в полной мере распространялись и на сербов. При венском дворе в течение XVIII в. действовал специальный орган, занимавшийся сербскими делами в пределах владений Габсбургов. В 1792 г. Венгерское королевство предоставило сербам, проживавшим на его территории, права гражданства, а православные митрополиты и епископы получили доступ в венгерский сейм.


6. Культура сербского народа


Со времени миссии Кирилла и Мефодия в сербских землях широкое хождение получили византийские сочинения, переведенные на старославянский язык. Самую представительную их группу составляют агиографические сочинения: жития св. Георгия Каппадо-кийского, св. Дмитрия, Алексея Божьего Человека, св. Марии Египетской. Самому св. Савве, первому сербскому архиепископу, младшему сыну Стефана Немани, приписывается перевод правил монастырской и церковной жизни («Кормчая»). Монах святогорско-го Хиландарского монастыря Исайя осуществил перевод творений Дионисия Ареопагита, символическое богословие которого вдохновляло многих средневековых теологов. Кроме того, были переведены разного рода морально-дидактические и апокрифические сочинения (видения, легенды и пр.). Светская переводная литература была представлена византийскими сочинениями («Роман о Варлааме и Иоаса-фе») и рыцарскими романами («Роман об Александре Македонском», «Тристан и Изольда», «Роман о Трое»), распространявшимися через Сербию в Болгарию и Россию. В позднесредневековой Сербии были известны в переводах византийские исторические сочинения («Краткая хроника» Георгия Амартола, «Хроника» Иоанна Зонары).


При Неманичах в монастырях Сербии и Святой Горы расцвела сербская агиография, создавшая целую галерею портретов святых сербских правителей из династии Неманичей и святых архиепископов сербских. В ее творениях исторический материал гармонично заключается в рамки житийной литературы. Ранним произведением этого жанра в Сербии является «Житие св. Симеона» (Стефана Немани), написанное его сыновьями архиепископом Саввой и королем Стефаном Первовенчанным. «Житие св. Саввы» было создано хиландарским монахом Доментианом, учеником св. Саввы, около середины XIII в., а затем в конце XIII в. переработано насельником Хиландарского монастыря Феодосием, придавшим тексту слегка «беллетристический» вид. «Житие св. Саввы» пера Феодосия, одного из наиболее плодовитых и талантливых авторов, стало излюбленным чтением в средневековой Сербии. Наконец, в XIV в. вид­ный церковный деятель архиепископ Даниил II со своими учениками составил обширное собрание «Житий королей и архиепископов сербских» (от сыновей Стефана Первовенчанного до Стефана Ду-шана), тем самым придав книжное оформление культу святых сербских правителей. Со времен св. Саввы в их честь составлялись специальные тексты церковных служб с краткими житиями. В XVI в. эти тексты были объединены в собрании «Србляк».


В начале XV в. появляются первые сербские истории (хронографы и генеалогии), созданные по приказу деспота Стефана Лазаревича. В это время монахиня Евфимия, вдова деспота Углешы, сочиняет «Похвалу князю Лазарю» и золотом вышивает ее текст на шелковом покрове. В деспотовине Стефана Лазаревича нашли убежище болгары Григорий Цамблак, написавший «Житие Стефана Дечанского», и Константин Костенецкий, ставший первым светским автором жития. Это было «Житие деспота Стефана Лазаревича». Большой интерес представляют памятники сербского народного творчества. Основное собрание «сербских песен» было издано лишь в начале XIX в., и проблема их датировки представляет большую сложность.


Литературоведы и историки в основном придерживаются деления этих песен на циклы, восходящие к автору упомянутого издания Вуку Стефановичу Караджичу. При этом особое значение придается историческим реалиям — упоминаниям о конкретных фактах и личностях, известных из письменных источников. Однако применительно к фольклору такой подход не выдерживает критики, так как по чисто формальному признаку одна и та же песня в различных изданиях относится к разным циклам. Более рациональной представляется попытка классифицировать «сербские песни» исходя из анализа идейного содержания. Такой подход (отчасти уже осуществленный Караджичем, но впоследствии практически игнорировавшийся) позволяет выделить две основные категории: средневековую и «новую».


Для песен средневекового происхождения характерны конфликты, так или иначе связанные с проявлением чувства долга, будь то долг благочестия или верности (супружеской, вассальной), взаимных обязанностей родителей и детей, братьев или побратимов.


Деление героев на положительных и отрицательных проследить трудно, ибо конфликты зачастую возникают не вследствие индивидуальных склонностей персонажа, но или по роковой случайности, или вследствие вражеских козней, или из-за вмешательства некоей иррациональной силы. Таким образом, человек выступает слепым орудием судьбы, а осознав содеянное, раскаивается и искупает свою вину («Предраг и Ненад», «Муйо и Алия», «Милан-бег и Драгутин-бег»).


Этические воззрения Средневековья также нашли отражение в песнях: в них есть и идеальный герой — образец благочестия и верности, и его антагонист, воплощающий в себе порочное начало. В связи с зтим особый интерес представляют женские образы.


Героини средневековой литературы — это в основном порочные типы. По крайней мере, именно порочные образы выписаны наиболее ярко — женщины с сильным характером, но одержимые жадностью, тщеславием или сластолюбием, наконец, просто некие фантастические существа женского пола, которые воплощают в себе злое начало. Характерна и судьба этих героинь — их постигает лютая казнь: кони разрывают тело красавицы Видосавы («Женитьба короля Вукашина»), разбивается о камни другая роковая красавица («Милан-бег и Драгутин-бег»), сгорает в просмоленной рубахе коварная царица («Иван и дивский старейшина»). В качестве справедливых мстителей выступают мужчины, ставшие жертвой любви к этим демоническим созданиям. Гораздо слабее очерчены положительные женские образы (Ефросима в «Женитьбе Вукашина»).


Весьма ярко представлен образ неверного вассала или слуги-предателя. Наиболее характерный — образ Вука Бранковича в песнях так называемого «косовского цикла», посвященных знаменитой битве на Косовом поле.


«Косовские песни», традиционно считающиеся выражением патриотических чувств сербского народа, принято выделять в особый цикл. Между тем они, подобно сказаниям о Нибелунгах или о Роланде, представляют собой типичное порождение средневековых представлений, где на первом плане не воспевание героических подвигов, а все тот же конфликт между верностью и предательством, в качестве же роковой силы выступает соперничество двух женщин.


Еще один пример — образ везира Тодора («Смерть короля Де-чанского»). В данном случае неверный слуга действует по собственной инициативе, и мотивы его предательского поведения неизвестны, но образ достаточно типичен. Тодор подстрекает сына против отца и осуществляет коварное убийство последнего. Присутствует здесь и мотив справедливого возмездия: Тодор и его приспешники обращаются в камень под взглядом одного верного слуги, который затем докладывает о случившемся королевичу, и тот исполняет свой христианский долг — предает земле тело отца.


Таким образом, большая часть «докосовских» и «косовских» легенд указывает на их средневековое происхождение. К этой категории относятся и некоторые так называемые «неисторические песни», равно как и некоторые из тех, где речь идет о королевиче Марко или о событиях первой половины XV в., хотя в этих циклах намечаются уже и черты Нового времени.


Первый взлет сербской архитектуры приходится на период правления Стефана Немани и его преемников, когда начинается строительство церквей и монастырей в Рашке. Архитекторы этого периода часто использовали для строительства материалы раннехристианских сооружений. Так, одна из церквей Стефана Немани, церковь Богородицы близ Куршумлии, возведена из материалов находившейся на этом месте церкви VI в. Очевидно сильное влияние византийской архитектуры на Балканах в эпоху Раннего Средневековья.


В XIII в. в сербской архитектуре возникает свой собственный, рашкский, стиль, вольно сочетающий византийские и романские элементы. В этом стиле построены монастыри Жича, Милешева, Сопочаны и выполнены их фрески. Со значительным расширением границ Сербского королевства в XIV в. на юге возникает сербско-византийская школа, мастерами которой создана церковь Богородицы в Пече. Фресковая живопись этого периода отличается сложными композициями, часто включающими портреты сербских правителей, аристократов и духовных лиц. После битвы на р. Марице возникает моравская школа, для которой в большей степени, чем для ее предшественниц, характерны единые приемы как в архитектуре, так и в живописи. В период турецкого нашествия появляется необходимость в развитии крепостной архитектуры, прекрасным образцом которой служит крепость Бранковичей в Смедереве.

Сохранить в соц. сетях:
Обсуждение:
comments powered by Disqus

Название реферата: Сербские земли в VII-середине XIV века

Слов:6366
Символов:48874
Размер:95.46 Кб.