Н.Н. Платошкин
Военно-исторический журнал, № 1, 2009 г.
После окончания «холодной войны» в мире, к сожалению, всё более утверждается точка зрения, что возведение стены в Берлине в августе 1961 года было актом отчаяния обанкротившейся экономически мировой социалистической системы. На самом деле стена стала давно ожидаемым шагом правительства ГДР по установлению в разделённом Берлине нормального пограничного порядка, который уже существовал на прочих внешних границах страны.
К тому же сооружение стены стало ответом на усилившуюся с 1960 года экономическую войну Запада против ГДР. А это в свою очередь объяснялось как раз успехами ГДР в экономическом соревновании с ФРГ в конце 1950-х годов. Главным, хотя отнюдь не единственным оружием экономической войны, стало активное переманивание квалифицированной рабочей силы из ГДР в ФРГ через открытую границу в Берлине.
Еще 1958 году СССР предложил США, Англии и Франции вывести их воинские контингенты из Западного Берлина и превратить его в «вольный город» по образцу Триеста. Аргументация Москвы в юридическом смысле была безупречной: союзники ввели свои войска в освобождённый от фашистов Красной армией Берлин в июле—августе 1945 года потому, что именно в этом городе, центре советской зоны оккупации, предполагалось размещение объединённых структур управления Германией — прежде всего Союзного контрольного совета. Однако этот орган с 1948 года бездействовал, к тому же после образования ФРГ и ГДР для пребывания в Берлине войсковых контингентов западных держав не оставалось никакой правовой основы. Это косвенно признавали и бывшие союзники СССР по антигитлеровской коалиции, не решавшиеся прямо включить Западный Берлин в состав ФРГ. В то же время западные державы отказывались признавать ГДР, хотя СССР в 1955 году признал ФРГ, и демонстративно игнорировали её пограничников при перемещении своих воинских грузов по территории республики, предъявляя документы на них только советским военнослужащим. При этом все гражданские грузы и лица, прибывавшие в Западный Берлин со стороны ФРГ, контролировались пограничниками ГДР, что у США возражений не вызывало.
В этих условиях СССР сделал вполне логичный дипломатический демарш: если гарнизоны США, Англии и Франции останутся в Западном Берлине, то СССР передаст контроль за их снабжением властям ГДР. В ответ США заявили, что будут прорываться из ФРГ в Западный Берлин силой, и стали разрабатывать конкретные планы боевых действий на территории Германии с применением тактического ядерного оружия, которое намечалось предоставить в распоряжение западногерманского бундесвера.
Переговоры между СССР и западными державами по берлинскому вопросу в 1958— 1960 гг. результатов не дали: бывшие союзники отказывались обсуждать любые предложения о демилитаризации города и одновременном выводе из Германии всех иностранных войск. Их позиция была легко объяснима: Западный Берлин с его «безграничьем» уже давно стал весьма удобным плацдармом для подрывных и разведывательных действий против не только ГДР, но и всего социалистического лагеря. Агенты берлинской резидентуры ЦРУ практически беспрепятственно проникали через открытую границу в обоих направлениях. Кроме того, используя свободу передвижения из «социализма» в «капитализм», власти ФРГ и их покровители активно перетягивали из восточной зоны квалифицированную рабочую силу, провоцировали в ГДР экономические трудности. Постоянно возрастала и военная составляющая давления Запада на ГДР и СССР. Так, 20 августа 1960 года руководящий штаб бундесвера (название «генеральный штаб» в западногерманской армии не применялось, чтобы не вызывать в мире неприятных исторических ассоциаций) опубликовал докладную записку, в которой без всяких обиняков обосновывалась необходимость оснащения бундесвера ядерным оружием с правом его применения. При этом правительство ФРГ официально одобрило идеи своих генералов1, тем более что возникли они не на пустом месте. США действительно могли вооружить бундесвер ядерными ракетами типа «Поларис»2 с дальностью действия свыше 2000 км. Добавило тревог и испытание Францией 13 февраля 1960 года своей атомной бомбы. В Москве не исключали, что Шарль де Голль из желания насолить американцам может поделиться ядерным оружием с немцами, что придало бы французской бомбе статус европейской. Опасения были отнюдь не беспочвенны: Па- риж в то время действительно вёл на сей счёт тайные переговоры с Бонном.
Канцлер ФРГ Конрад Аденауэр, радуясь новому осложнению советско-американских отношений, не забывал подливать масла в огонь. 10 июля 1960 года он выступил на слёте землячества немцев из Восточной Пруссии и пообещал, что «прекрасная Восточная Пруссия» (т.е. Калининградская область СССР) будет возвращена немцам.
Что касается Москвы, то она старалась воздействовать на решение берлинского вопроса всеми средствами, в том числе пыталась наладить прямые экономические и культурные отношения с Западным Берлином, которые до тех пор осуществлялись через ФРГ, т.е. грузы из СССР шли сначала в ФРГ, а уж оттуда доставлялись в анклав. При этом предлагалось в кратчайшие сроки довести объём советско-западноберлинской торговли до 150—200 млн рублей за счёт поставок в город транзитом через территорию ГДР нефтепродуктов, лесоматериалов, зерновых, цветных металлов. Предусматривалось также развитие прямых связей в области культуры, науки и туризма.
Хотя экономическая выгода была очевидной, сенат Западного Берлина, поддержанный правительством ФРГ и западными союзниками, не принял советских предложений.
Действуя строго в правовом поле, ГДР в 1960 году решила ввести для граждан ФРГ визовый режим при посещении Западного Берлина. Это затрагивало интересы правительства ФРГ, так как в нарушение межсоюзнических договорённостей о статусе Западного Берлина оно постоянно проводило здесь заседания и иные мероприятия своих различных государственных органов. Протесты СССР при этом просто игнорировались. Визовый режим не затрагивал интересов обычных граждан. Жители Западного Берлина по-прежнему могли перемещаться по столице беспрепятственно. Да и граждане ГДР, особенно врачи и инженеры, на подготовку которых ГДР тратила больше средств, чем ФРГ, как и раньше, беспрепятственно уходили через прозрачную городскую границу в ФРГ, куда их целенаправленно переманивали более высокими зарплатами. После введения визового режима берлинская резидентура ЦРУ приводила данные, что с 31 августа по 6 сентября около 1000 граждан ФРГ не смогли въехать в ГДР. При этом сократился и поток переселенцев на Запад: если в предыдущую неделю таковых насчитывалось 4544 человека, то теперь 3041 человек3. Интересно, что даже разведчики ЦРУ, кого уж никак не заподозришь в симпатиях к СССР и всему восточному блоку, в резюме к своему анализу обстановки указали, что существование открытой границы в Берлине для ГДР категорически неприемлемо. Тем не менее проблема оставалась нерешённой.
13 сентября 1960 года правительство ГДР подтвердило, что жители Западного Берлина могут пересекать секторальную границу, как и прежде, свободно. Но если кто-то при этом через территорию ГДР следовал за границу, то должен был предъявить западноберлинское удостоверение личности, а не паспорт ФРГ, как практиковалось до сих пор. С правовой точки зрения этот шаг властей ГДР был абсолютно безупречным. Действительно, почему граждане города, не являющегося частью ФРГ, должны были путешествовать по миру с паспортами этой страны? И всё же кризис в германском вопросе нарастал. 30 сентября 1960 года правительство ФРГ якобы в ответ на введение визового режима в одностороннем порядке денонсировало торговое соглашение между двумя германскими государствами. Лидер ГДР Вальтер Ульбрихт со своей стороны выразил готовность заключить специальное экономическое соглашение с Западным Берлином и гарантировал нормальное снабжение этого города. Предложение осталось без внимания. Руководству ФРГ и её партнёрам нужно было не улучшение, а ухудшение обстановки как в Западном Берлине, так и в ГДР в целом.
Экономическая война против ГДР стала разворачиваться в первой половине 1960 года. Фирмы Западной Германии намеренно задержали отгрузку в ГДР 28 тыс. т металла ещё по торговому соглашению 1959 года и стали затягивать переговоры о заключении соответствующего соглашения на 1960 год. В результате за 5 месяцев 1960 года вместо 99 тыс. т толстого прокатного листа Восточная Германия получила только 59 200 т, что привело к простоям в химической промышленности, перебоям в снабжении электроэнергией4, существенному снижению производства трансформаторов и холодильников.
Экономическая война против ГДР, по замыслу её организаторов, должна была затормозить успехи Восточной Германии в реализации поставленной в 1958 году цели: догнать ФРГ к 1961 году по подушевому потреблению основных продуктов питания и промтоваров. В конце 1960 года ГДР обошла Западную Германию по потреблению на душу населения мяса (57,1 кг против 54,5), сливочного масла (13,6 кг против 7,8), сахара (32,5 и 27,3), рыбы (14,3 кг против 12,2), овощей (66,3 кг против 42,1). Неуклонно сокращался разрыв и по «элитным» продуктам типа сыра (3,9 кг против 4,4), кофе (1,1 кг против 2,4) и какао (0,9 кг против 1,5).
К тому же Госсовет ГДР, реагируя на улучшение политической обстановки в стране, 30 января 1961 года постановил изменить порядок применения «политических» статей Уголовного кодекса: отныне надлежало делать упор на профилактические беседы и условные сроки наказания. Результат не замедлил сказаться: в первом квартале 1961 года было зарегистрировано на 68,2 проц. меньше случаев антигосударственной пропаганды по сравнению с аналогичным периодом 1960 года5.
В руководстве ЦРУ понимали, что, если упустить время, Восточная Германия на фоне начавшихся в ФРГ проблем с экономическим ростом может оказаться для немцев привлекательной для проживания страной. В 1959 году, например, в ГДР переселилось примерно столько же западных немцев, сколько в ФРГ восточных. И в ЦРУ решили начать подготовку в ГДР массового восстания по типу 1953 года6. Ставка делалась на расширение эмиграции из Восточной Германии до неприемлемых для этой небольшой страны масштабов, что заставит правительство пойти на жёсткие меры, которые спровоцируют народные волнения. В начале 1961 года статистические данные, как казалось, полностью подтверждали анализ ЦРУ. Если в 1959 году из ГДР в ФРГ переселились 143 917 человек (самый низкий уровень за всё время существования ГДР и до строительства стены в 1961 г.), то в 1960 году эта цифра составила уже 199 188 человек7. Всего же через Западный Берлин в 1949—1961 гг. нелегально покинули ГДР около 1,6 млн человек. Впрочем, бегство из ГДР продолжалось и после возведения стены: её преодолели почти 40 тыс. человек, при этом 192 человека погибли, около 200 были ранены, свыше 3000 арестованы.
На совещании Политического консультативного комитета (ПКК) Организации Варшавского договора (ОВД), состоявшемся 28—29 марта 1961 года в Москве, В.Ульбрихт выразил озабоченность эмиграцией населения ГДР через Западный Берлин и предложил укрепить границу заграждениями из колючей проволоки. Однако Н.С.Хрущёв отверг предложение восточногерманского коллеги, так как закрытие границы в Берлине нанесло бы, по мнению советского лидера, сильный удар по престижу мирового социалистического сообщества. Условились следующим образом: восточные немцы в обстановке секретности всё же будут готовиться к оборудованию границы, а Н.С.Хрущёв тем временем встретится с недавно избранным президентом США Джоном Кеннеди, что, возможно, повлияет на улучшение взаимоотношений между двумя системами. Если же советско-американский саммит не принесёт желаемых результатов, то Москва начнёт подготовку к заключению мирного договора с ГДР, в котором найдёт место положение о передаче властям Восточной Германии прав по контролю над всеми коммуникациями Западного Берлина с внешним миром.
Между тем за неделю до заседания ПКК в Москве восточноевропейский отдел ЦРУ составил меморандум, в котором предлагались конкретные меры по дестабилизации обстановки в ГДР. Активное участие в подготовке плана подрывных операций принял профессор Гарвардского университета Генри Киссинджер, ставший советником администрации президента Д. Кеннеди по берлинскому вопросу. ЦРУ исходило из того, что в случае подписания СССР мирного договора с ГДР западные позиции в Берлине настолько ослабнут, что придётся либо выводить из города войска, либо признавать ГДР как суверенное государство. Чтобы избежать этой тяжёлой дилеммы, ЦРУ предлагало ещё более усилить экономическое давление на Восточную Германию. В последнем разделе меморандума, прямо озаглавленного «Как обстоит дело с (возможным) восстанием?»8, перечислялись конкретные шаги по расшатыванию экономики Восточной Германии: склонять лице наиболее
В июне 1961 года в Вене состоялась встреча Хрущёва и Кеннеди. Американский президент заявил, что все революционные движения в мире являются делом рук Москвы, и предложил как бы заморозить статус-кво: там, где коммунисты уже у власти, Запад не будет их свергать, но и СССР не должен подрывать прозападные режимы. Хрущёв логично возражал, что Дж. Неру, Г.А. Насер и даже Ф. Кастро коммунистами не являются, и боролись они за национальную независимость своих стран без советской помощи. Какой же Насер коммунист, если он посадил в тюрьму почти всю египетскую компартию? Но Кеннеди критиковал все революции, даже Великую французскую. С другой стороны, американский президент много рассуждал о борьбе США за свободные выборы во всем мире, но не мог ничего ответить Хрущёву, когда тот спросил, почему тогда США поддерживают диктаторский режим Франко в Испании. В общем, советско-американский саммит закончился ничем, работа ЦРУ по дестабилизации обстановки в ГДР набирала обороты, процесс обескровливания страны принял невиданные размеры. Если в феврале 1961 года на Запад через Берлин ушли 13 576 человек, то в апреле—уже 19 803. Ведущие западногерманские концерны при поддержке кабинета Аденауэра и американских «друзей» усилили работу на поприще вербовки наиболее перспективных восточногерманских кадров. Так, фирма «Машиненбау АГ» из Киля держала в Западном Берлине «генерального уполномоченного по Берлину и Германской Демократической Республике», который регулярно получал списки наиболее востребованных в компании профессий и вербовал на работу граждан ГДР. Жителей восточной части города специальными льготами заманивали на работу в его западную часть, что искусственно создавало в столице ГДР дефицит рабочей силы и наносило экономический ущерб на сумму в 2,5 млрд марок ГДР в год9. Например, в августе 1961 года только в одном восточноберлинском районе Панков из-за нехватки персонала закрылись 67 магазинов, а 152 перешли на укороченный режим работы. К тому же жители Западного Берлина активно скупали в Восточном гораздо более дешёвые продовольственные товары, что часто приводило к их нехватке в торговой сети. Естественно, всё это вызывало неудовольствие граждан. Ещё более снизились и поставки из ФРГ, причём самого дефицитного для Восточной Германии оборудования: высококачественной стали, изделий для химического производства, электротехнических приборов, станков, что тормозило технологическое перевооружение промышленности ГДР. Так, если в 1959 году ФРГ поставила в ГДР 783 тыс. т каменного угля, то в 1960-м — только 241 тыс., проката соответственно 219,7 и 145,2 тыс. т. В целях экономии валюты — получать кредиты на капиталистическом рынке в 1961 году стало значительно сложнее — правительству ГДР пришлось сократить закупки продовольствия, что привело к ажиотажному спросу на продукты в отдельных округах, подогревавшемуся западными радиоголосами10.
В условиях необъявленной экономической войны ГДР уже просто не могла позволить себе держать и дальше открытой границу в Берлине. При этом следует подчеркнуть, что на Западе многие понимали юридическую правоту действий СССР и ГДР в берлинском вопросе. 14 июня 1961 года лидер демократов (правящей тогда в США партии) в сенате Мэнсфилд предложил сделать весь Берлин демилитаризованным вольным городом. Была готова к компромиссам и Москва. Однако Вашингтон продолжал упираться. На специально организованной встрече Аджубея — зятя Хрущёва и главного редактора газеты «Известия» с Кеннеди последний прямо заявил, что если он отдаст приказ о выводе войск из Берлина, его подвергнут импичменту'1. Тогда Аджубей повторил предложение об оставлении части американского контингента в Западном Берлине, но при условии, что в восточной части города останутся и советские части. Кеннеди почему-то ответил, что слышит об этом в первый раз, хотя Хрущёв в Вене уже предлагал то же самое. А 30 июня 1961 года Кеннеди дал указание госсекретарю и министрам обороны и финансов США подготовить предложения по возможным военным, экономическим и другим акциям против «советского блока», если напряжённость вокруг Берлина будет возрастать12.
В тот же день помощник Кеннеди по вопросам национальной безопасности Банди составил меморандум, в котором просил госсекретаря и директора ЦРУ разъяснить, какие «подготовительные мероприятия должны быть осуществлены, чтобы мы продолжали нести нестабильность в Восточную Германию и Восточную Европу».
3 июля 1961 года, выполняя указание Кеннеди, командующий американскими войсками в Европе генерал Кларк приказал берлинскому гарнизону армии США быть готовым к чрезвычайным обстоятельствам. Кларк потребовал от солдат «мужества, решимости и добровольных жертв»13. Готовились не только американцы. Также находился в готовности «немедленно выполнить любую миссию» и бундесвер (в начале июля 1961 г. армия ФРГ насчитывала 311 тыс. солдат и офицеров). Американцы, сея нестабильность в ГДР, боялись, что активисты Социалистической единой партии Германии (СЕПГ) отплатят им в Западном Берлине той же монетой, и стали готовиться к подавлению возможных уличных беспорядков. 12 июля 1961 года американский посол в ФРГ Доулинг, сообщая в госдепартамент о растущей напряжённости в «зоне», т.е. в ГДР, довольно провокационно вопрошал: неужели США опять, как и в 1953 году, будут спокойно взирать на «народное восстание» в ГДР? Это означало бы, по мнению Доулинга, «конец нашего авторитета и влияния в Германии»14. Доулинг был, конечно, всего лишь один из тех, кто хотел не компромисса, а конфронтации с СССР.
13 июля 1961 года на заседании совета национальной безопасности США при обсуждении возможных шагов после заключения СССР мирного договора с ГДР госсекретарь Раек и министр обороны Макнамара предлагали рассмотреть все возможные меры, в том числе и силовые.
Лихорадочно работали и военные штабы НАТО в Европе. Во время заседания совета блока 5—7 июля в Париже всерьёз обсуждался вопрос о привлечении бундесвера для участия в прорыве возможной блокады Берлина. Министерство обороны ФРГ считало, что силовое решение проблемы — это прерогатива западных держав-победительниц, а представители последних хотели использовать в первом эшелоне западногерманскую армию, тем более что министр обороны ФРГ Ф.Й. Штраус, будучи в Вашингтоне, снова настойчиво просил предоставить в распоряжение бундесвера ядерное оружие. Правда, с этим американцы решили подождать, зато договорились со своими западногерманскими коллегами о совместных мерах против «зоны» — от экономического бойкота до прямых военных действий. А они планировались нешуточные. Американские генералы подготовили к очередному заседанию совета национальной безопасности 19 июля 1961 года план самой настоящей войны против ГДР. Предполагалось что силы НАТО будут прорываться в Берлин по автобану Хельмштедт — Берлин, затем Пентагон к концу 1961 года намеревался «остановить» войска ОВД, которые вторгнутся в Западную Европу в ответ на натовское наступление, и, наконец, прямо говорилось о ведении в это же время ограниченной войны обычными средствами против СССР. Весьма показательно, что Штраус назвал абсурдным военный сценарий США. Почему американцы уверены, что война будет вестись ограниченными силами и только вдоль автобана Хельмштедт — Берлин? Но министру обороны ФРГ стало окончательно не по себе, когда он узнал, что США планируют сбросить на территорию ГДР атомную бомбу. Штраус не поверил: может, речь шла о территории Советского Союза? Но американские «друзья» уточнили, что имеют в виду именно ГДР.
24 июля 1961 года президент Д. Кеннеди отдал приказ дополнительно направить в Европу 6 дивизий и принять меры для содержания в боевой готовности ряд авиационных соединений, необходимых для их поддержки15, а 25 июля произнёс в конгрессе свою известную речь, которая окончательно похоронила надежды на решение берлинского вопроса путём переговоров: президент заявил, что не позволит коммунистам «выдавить нас» из Берлина; будет ускорено ведущееся уже с января 1961 года наращивание вооружённых сил США, численность сухопутных войск вырастет с 875 тыс. до 1 млн, военный бюджет с 43,8 млрд долларов до 51,64 млрд. Американским семьям Кеннеди посоветовал готовиться к ядерной войне и строить себе бомбоубежища.
Военный психоз ещё более обострил ситуацию в Берлине. Если в июне 1961 года в ФРГ через Берлин ушли 19 198 граждан ГДР, то в июле — уже 30 415. Помимо экономических причин многие бежали на Запад, опасаясь войны, которая, казалось, уже висела в воздухе. 7 и 11 августа в Восточном Берлине произошли два крупных пожара, американские и западногерманские военные завершали отработку плана вооружённого прорыва из ФРГ в Западный Берлин по автобану Хельм-штедт — Берлин, а 10 августа 1961 года командующий сухопутными войсками НАТО в Центральной Европе генерал бундесвера Шпейдель близ границы с ГДР демонстративно инспектировал собранные для этой цели подразделения.
Напряжение достигло высшего предела. Обязательно должно было что-то произойти. И произошло. 13 августа 1961 года Берлин разделила стена. Власти ГДР установили нормальный пограничный режим. Международная напряжённость сразу же спала. Европа облегчённо вздохнула. Характерно, что Запад ограничился довольно вялыми протестами. В Вашингтоне понимали, что с правовой точки зрения возразить просто нечего, поэтому сосредоточили свою критику именно на форме пограничного режима — стене15. Тем не менее чужой опыт, судя по всему, Вашингтону понравился: сегодня США в спешном порядке сооружают стену на американо-мексиканской границе. Возникла стена и между израильской и палестинской территориями. Возможно, где-то и ещё появятся подобные стены. Вот только помогут ли они решить возникающие в мире проблемы?
Список
литературы
1 Ersil W. Aussenpolitik der BRD 1949-1969. Berlin, 1986. S. 168.
2 19 июля 1960 года представителям США и ФРГ были вручены советские ноты протеста, в которых речь шла об ответных мерах.
3 Bailey G., Kondraschow S.A., Murphy D. Die unsichtbare Front. Der Krieg der Geheimdienste im geteilten Berlin. Berlin, 1997. S. 436.
4 Из-за санкций ФРГ не были введены в строй крайне необходимые энергомощности — не хватало примерно 150 ООО кВт.
5 Miller A., Wolle S. Untergang auf Raten. Unbekannte Kapitel der DDR-Geschichte. Munchen, 1993. S. 319.
6 Подробнее о событиях 1953 г. в ГДР см.: Платошкин Н.Н. Жаркое лето 1953 года в Германии. М., 2004.
7 Schroder К. Der SED-Staat. Geschichte und Strukruren der DDR. Munchen, 1998. S. 95.
8 Bailey G.,Kondraschow S.A., Murphy D. Op. cit. S. 458.
9 Foreign Relations of the United States (FRUS) // www.state.gov. Volume V. P. 217.
10 В 1965г.директородногоизведущихэкономическихнаучно-исследовательских институтов ФРГ — Института мировой экономики профессор Фриц Бааде подсчитал, что из-за открытой границы в Берлине ГДР недополучила в 1948—196! гг. 100 млрд марок. Это означало, что в стране не было построено 4 млн квартир, или не произведено 12 млн легковых автомашин «Трабант». См.: Mehls Е., Mehls Н. 13 August 1961. Berlin, 1979. S. 21.
11 FRUS. Volume V. P. 265.
12 Ibid. P. 266.
13 Mehls E., Mehls H. Op. cit. S. 13.
14 Bailey G.,Kondraschow S.A., Murphy D. Op. cit. S. 472.
15 FRUS. Volume V. P. 267.
16 Берлинская стена (нем. Berlinermauer), инженернооборудованная и укреплённая государственная граница ГДР с Западным Берлином протяжённостью 155 км, в том числе в черте Берлина — 43,1 км. В 1989 г. состояла из бетонного ограждения средней высотой 3,6 м и общей протяжённостью 106 км, ограждения из металлической сетки (66,5 км), сигнального ограждения под напряжением (127,5 км), которые дополнялись рвами (105,5 км) и на отдельных участках противотанковыми укреплениями. Вдоль стены были установлены 302 сторожевые вышки и другие пограничные сооружения. В местах прохождения границы по рекам и водоёмам ограждения отсутствовали. На границе первоначально действовали 13 контрольно-пропускных пунктов; к 1989 г. их число сократилось до трёх. Введение правительством ГДР режима государственной границы с Западным Берлином и установка заграждений были начаты 13 августа 1961 г. по рекомендации совещания секретарей коммунистических и рабочих партий стран Варшавского договора (3—5 августа 1961 г.) и на основании решения Народной палаты ГДР от 11 августа 1961 г. 9 ноября 1989 г. правительство ГДР сняло ограничения на сообщение с Западным Берлином, 1 июля 1990 г. был полностью снят пограничный контроль, к концу ноября завершился снос пограничных сооружений. Часть стены протяжённостью 1,3 км сохранена как памятник.